Мир приключений 1956 (полная версия) - Г. Цирулис

Он задумчиво посмотрел на меня, потрогал рукой подбородок.

— Ладно… — Удивительно покладистым он был сегодня. — Надень свою рубаху с открытым воротом. Только, если возможно, поскорее. Мы должны еще зайти на часок в питомник. Капитан Миансаров разрешил тебе присутствовать на производственном совещании. Услышишь, как меня будут ругать…

Вопреки ожиданию, на производственном совещании Андрея не ругали. Капитан Миансаров сказал только, не называя фамилий, что в последнее время отмечены случаи неправильного отношения проводников к служебным собакам. Если это не пресечь, то собака в трудную минуту может подвести своего хозяина. Затем он начал разбор дела, которое в питомнике считалось крупной победой. Героем дня оказался младший лейтенант Ашот Енгибарян, получивший по приказу благодарность и денежную премию.

Коротко говоря, дело сводилось к следующему. На одной из окраин города был обворован ювелирный магазин. Кражу обнаружили только утром. На розыск прибыл из питомника младший лейтенант Енгибарян со служебной собакой Русланом.

Следы преступников привели на вокзал и затерялись на перроне. Енгибарян пришел к выводу, что грабители уехали из Еревана по железной дороге. На этом он мог бы приостановить поиск — раз следы прерывались, то собака становилась бесполезной. Преследование грабителей надо было передать в руки других оперативных работников милиции.

— Но младший лейтенант Енгибарян, — торжественно провозгласил капитан Миансаров, — наш Ашот Енгибарян не склонил голову перед трудностями! У него возник остроумный план. “Преступники далеко не уехали”, — решил он, и у него были основания так думать: ограбление носило случайный характер, потери ограничивались сравнительно небольшой суммой. Вряд ли так действовали бы преступники, намеревающиеся уехать в дальние края. А раз так, раз преступники находятся поблизости, то собака должна их отыскать!

Ашот Енгибарян начал осматривать все пригородные поезда, которые возвращались из рейса на станцию. Он переходил с Русланом из одного вагона в другой, и всюду Руслан искал потерянные следы. В первый день не удалось добиться успеха. А чем больше проходит времени, тем собаке работать труднее — ведь следы выветриваются.

Но на второй день утром Руслан в одном из только что прибывших вагонов подал голос. Он почуял след преступников. Теперь часть дела была сделана. Однако оставалось самое трудное — выяснить, на какой станции сошли преступники. Ашот Енгибарян поехал на машине вдоль железнодорожной линии. На каждой станции, на каждом полустанке он выводил Руслана и, покружив в тех местах, где люди обычно сходили с поездов, ехал дальше. Следов пока что не обнаруживалось. А на беду начался дождичек. Для розыска это горе — дождь ослабляет запахи.

По счастью, на ближайшей станции Руслан, выведенный из машины, зарычал. Вот он, след! Руслан повел своего хозяина к пустующему строению. И накрыли преступников в тот момент, когда они чувствовали себя в полной безопасности.

— Вот что значит разумно подойти к делу, — заключил капитан Миансаров.

Ашот Енгибарян стал говорить, что именно капитан помог ему разработать весь план. Но Миансаров, махнув на него рукой, уже читал приказ о награждении проводника служебной собаки младшего лейтенанта Енгибаряна премией за проявленную смекалку.

…— Теперь пойдем за мной, — предложил Андрей, когда мы оставили за собой ворота питомника.

Мы шли по улице, и я задавал бесчисленное количество вопросов, а Андрей отвечал на них то утвердительным, то отрицательным покачиванием головы. В результате такой содержательной беседы мне удалось выяснить, что мы идем в дом, где живет девушка, которую я немного знаю.

— Кто такая?

Нет, заранее объяснять не стоит. Как только я увижу ее, так сразу вспомню, потому что, кто ее хоть раз видел, тот никогда не забудет.

Затем выяснилось, что и сам Андрей идет в этот дом впервые, хотя с девушкой он очень хорошо знаком. И вот для чего я ему нужен: если там присутствует кто-нибудь из родни, я должен поддерживать разговор с тетушками и дядюшками и постараться произвести на них хорошее впечатление. Андрей один среди чужих всегда чувствует себя неловко. Если же там никого нет, то я должен сейчас же уйти. Быть может, там произойдет объяснение, которое переменит всю жизнь Андрея.

— Ах вот как! — воскликнул я тоном глубокого изумления. — Как бы это узнать, что за перемены такие готовятся?

Он искоса взглянул на меня, хмыкнул, и мы пошли дальше по улице.

На людном перекрестке шла бойкая торговля цветами. Андрей остановился. Старичок продавец держал свой товар в оцинкованном ведре с водой. Андрей с глубоким презрением осмотрел все эти яркие букетики и, видимо, ни один из них не счел достойным внимания. Он снова хмыкнул. Мы решительно зашагали дальше по улице, застроенной новенькими особняками. Но через несколько секунд он остановился.

— Знаешь что, — попросил он, — купи какую-нибудь из этих штук, что плавают там, в ведре…

Над влюбленными всегда почему-то принято подшучивать. И я не видел причин изменять эту традицию.

— Может быть, все ведро возьмем?

Он испытующе взглянул на меня, так как принял мое предложение всерьез.

— Нет! Зачем нам целое ведро? Достаточно будет одного или двух букетов.

Когда я принес цветы, он не сделал никакой попытки взять их.

— Ну уж нет! — возмутился я. — Твои цветы, ты и неси…

Он вошел в парадное, завернул цветы в газетный кулек и понес его так, как носят семечки или конфеты.

Чем дальше мы продвигались по этой улице, застроенной одноэтажными и двухэтажными коттеджами из розового вулканического туфа, тем Андрей становился озабоченнее.

— Слушай, Костя, — сказал он хмуро, — ты, конечно, очень остроумный человек, и все такое. Но в том доме, куда мы идем, твое гениальное остроумие может не понравиться. Так ты уж будь, пожалуйста, как все люди, — закончил он язвительно.

Я вздохнул и пообещал.

— Мне будет трудно, — сказал я, — сдерживать свою гениальность, но я постараюсь. Твоя девушка, — сказал я смиренно, — видно, очень уж требовательна, если ей могут не понравиться мои шутки.

— Требовательна! — воскликнул он с негодованием. — Пожил бы ты так, как живет она! Ей со всех сторон достается. Прошлой осенью у нее родители умерли, так она оставила медицинский институт и пошла работать.

— Могла бы и учиться, если б захотела. Там дают стипендию.

— Ты же не знаешь, — у нее на иждивении брат. Она его воспитывает. Пусть брат кончит школу, поступит в вуз, тогда и она возобновит учение. Можешь представить себе такую самоотверженность?