Называйте меня Хель (СИ) - "Zaraza takaja"

Но в сидящем перед ними маге не было ничего ужасного. Обычное аристократичное лицо, обрамлённое тёмными, чуть вьющимися волосами, ехидная усмешка на красиво очерченных губах и только вишнёвые с алыми всполохами глаза хоть как-то соответствовали описанию. Джеймс Поттер вынужден был признаться самому себе, что встреть он Волдеморта на Косой аллее, то попросту прошел бы мимо, не заострив внимания.

— Что же вы молчите, молодые люди? — ехидно усмехнулся он. — Неужели моё обаяние заставляет терять дар речи? Где ваше воспитание?

— В жопе у Дамблдора, — внезапно хмыкнул устроившийся в кресле без разрешения Милтон.

От таких грубых и не к месту сказанных слов Джеймс Поттер даже поперхнулся собственной заготовленной речью. Но Волдеморт и не подумал одёрнуть наглеца, влезшего со своей репликой в чужой диалог. Вместо этого он лишь чуть повернул голову в сторону Милтона.

— Да, похожсе. Вы приссаживайтесь, лорд Поттер, нам предстоит не быстрый разговор.

Гарри уверенно занял одно из гостевых кресел, а Джеймс сжал зубы. Им с Лили сесть не предложили, видимо, отвечать придётся стоя на ногах.

— Какие забавные молодые люди, — хмыкнул Волдеморт. — К сожалению, 31 октября 1981 года я был немного неадекватен и сейчас не могу оценить, насколько хорошо Дамблдор подобрал двойников. Но уверен, что он постарался. Ведь убитыми вас видели довольно близкие люди.

Лили сжала ладони в кулаки, но промолчала, понимая, что сейчас решается их судьба. Если этот страшный человек решит их убить, за них даже Гарри не заступится.

— Что скажешь? — неизвестно к кому обратился Волдеморт.

— Малолетние распиздяи с промытыми мозгами, — хмыкнул из кресла Милтон.

— Устои — гнёт, обычай — маска,

Законы наши все отстой.

И Магия нам не указка,

Мы с магглами крови одной.

Привычный мир мы уничтожим,

Ведь так сказал нам старый хрен

Мы наш, мы новый мир построим,

Кто был ничем, тот станет всем…

— Откуда это? — приподнял бровь Волдеморт.

— Интернационал. Как видите, лорд Слизерин, идея не нова, как и её исполнение. Отобрать у богатых и поделить. Создать новую элиту из низших слоев, которая не будет знать всех своих прав и обязанностей, и помыкать ими, как стадом баранов. Причем сделать это не своими руками, а с помощью вот таких молодых людей с шилом в жопе и полной вседозволенностью. А когда они сделают всю грязную работу — их же во всем и обвинить.

— Интересная концепция. И что, магглы её применяли?

— Не раз. Американская экспансия, французская революция, советский коммунизм. Времена меняются — пропаганда остаётся. Как и человеческая лень, жадность и зависть. На этих трёх столпах и держится маггловское общество. Не учись, не думай, наслаждайся жизнью. Умные дяди за тебя решат, как тебе жить, что носить и чем восхищаться…

Джеймс и Лили слушали этот диалог и чувствовали себя живыми манекенами, неизвестно для чего поставленными посреди кабинета. Но чувство самосохранения не позволяло им подать голос.

— Так что мне с вами делать, молодые люди? Ваше появление в этом времени — фактор, конечно, интересный, но абсолютно бесполезный. А вот ваше невежество и глупость — вещь опасная. Лорд Поттер, — перевёл Волдеморт взгляд на Гарри. — Министерство подтвердит, что Лили и Джеймс Поттеры живы. Но это ваши родственники и их поведение будет бросать тень на ваш род. Займитесь их образованием и воспитанием. Я не буду разбираться с проступками малолетних идиотов, если они что-то натворят по незнанию или глупости. Я спрошу с вас, как с главы рода. Отныне это ваша головная боль. Свободны.

Из кабинета Волдеморта Джеймс выходил в полном непонимании. Он ожидал расспросов, допросов, выведывания тайн Ордена Феникса. А на них только посмотрели, как на диковинных зверушек, и снова спихнули на Гарри. Лорд Поттер поднялся с кресла и, откланявшись, направился в сторону двери. Ему оставалось всего полтора шага, когда он услышал за спиной шипение.

— Асшше сса хасуа исшиасаяаш…

Гарри замер, обернулся.

— Шласа сеишаласу эфсассеаш… — ответил он и, пропустив вперёд молодую пару, вышел вслед за ними.

***

— Знаешь, Хель, иногда я начинаю опасаться твоих идей, — хмыкнул Томми, когда Поттеры в полном составе покинули кабинет.

— Это не я, Томми, это психология. Ничто так не опускает самооценку человека, как равнодушие. Прояви ты к ним интерес, начни расспрашивать — и они бы уверились в своей ценности и ценности своих знаний. Отвечали бы тебе полуправду с высоко поднятой головой, а потом бы гордились своим хитроумием. А так… Тебе всё равно: есть они, нет их. Ну, а парселтанг… Мне хотелось узнать, как Гарри тебе ответит: как обычно или тоже на парселтанге.

— И к чему этот интерес?

— Дамблдор не раз всем говорил, что знание парселтанга — это дар тёмных волшебников. И то, что он раскрыл его перед родителями, говорит о том, что он сам уже избавился от этого комплекса. И теперь ему придётся избавлять от него Лили и Джеймса.

========== Глава 58 ==========

Визит Оленя в Блэк-Хаус, в отличие от аудиенции в министерстве, я не репетировал. Зачем? Он должен стать не только испытанием для Джеймса, но и экзаменом для Сириуса. После похищения Разалас я начал замечать изменение отношений между ним и Гермионой. Если до этого они жили как истинные аристократы: вежливо здоровались по утрам, обращались друг к другу по титулу и спали в разных комнатах, то совместные переживания их сблизили. Сириус не задумываясь назвал Разалас «их дочерью» и переживал за неё не хуже самой Гермионы. А после возвращения девочки, Кричер, в своей заботе о роде Блэк, сдал, что теперь они проводят больше ночей вместе, чем порознь. Глядишь, и ещё один ребёночек нарисуется.

Эту ночь я провёл в Блэк-Хаусе. Вчера Томми меня огорчил, что снять Обливиэйт, наложенный на мага более двадцати лет назад и усугублённый длительным воздействием дементоров, теоретически можно, но практически нереально. Жаль, но раз восстановить память Сириусу нельзя, то можно показать воспоминания. Вот этим я и занимался вечером 26 декабря: рассказывал историю Поттеров и показывал воспоминания Гарри, которые выпросил чуть ли не шантажом.

Обсуждать увиденное я оставил Блэков одних. Но судя по поджатым губам Гермионы, появлению Джеймса Поттера она не обрадовалась. Когда Олень намерен прибыть в Блэк-Хаус я специально не узнавал: не хотел демонстрировать свой интерес к встрече. Но и совсем равнодушно ждать тоже не выходило. Поэтому где-то между обедом и ужином я дёрнул Сириуса в дуэльный зал. Мне надо было спустить пар, а другой подходящей кандидатуры под рукой просто не было.

— Дуэль или спарринг? — спросил Сириус, активируя защиту зала.

— Спарринг. Убить кого-нибудь охота, а не расшаркиваться.

Первые, пробные удары поглотили личные щиты, а затем мы принялись уклоняться от летящих заклятий и в работу вступила встроенная защита. Серьёзные заклинания никто не применял, поэтому через четверть часа, когда нас внезапно прервали, никто даже не выдохся.

— Сириус! — окликнула Блэка Гермиона, которая своей волей леди-регента и подняла барьер между нами. — К вам гости, мистер Блэк, — продолжила она более официальным тоном.

Обернувшись, я заметил у входа в дуэльный зал обоих Поттеров и Лили.