Двадцать три ступени вниз - Марк Касвинов

- Я ничего не знаю! Я ничего не могу! Я не желаю разговаривать с вами! Убирайтесь вон! К черту! Свиньи!

Тут фрау Раттлефф-Кайльманн, упрекнув гостей в "издевательстве над несчастной больной", предложила им немедленно удалиться. У подъезда чету Жильяр ждала служебная машина. Они были приглашены в главное полицейское управление, где с ними конфиденциально побеседовали представившийся обер-инспектором доктор Грюнеберг и не представившийся никем майор фон Лахузен. После этой беседы Жильяры наотрез отказались что-либо сказать обступившим их корреспондентам. В Лозанне, отдышавшись, Жильяр свои впечатления выразил в следующей расплывчатой форме:

"Мне кажется, что это не она, но пути господни неисповедимы, человеческое восприятие ненадежно, поэтому не совсем исключается, что это может быть и она".

Мария Федоровна и ее дочери никогда больше ни слова не проронили на эту тему.

Между 1933 и 1943 годами Гитлер и его "тихий Генрих" (так Гитлер называл Гиммлера) несколько раз вели разговор о померанской деве. Поскольку фюрер вынашивал идею облагодетельствования будущей немецкой провинции Русляндии каким-нибудь царьком или царицей из рода Романовых, он пытался выяснить шансы этой особы. "Тихий Генрих" оценивал их невысоко. За обеденным столом на террасе в Берхтесгадене он однажды заметил, что, на его взгляд, екатеринбургская великомученица "хороша для того, чтобы будоражить воображение", но ее административно-психологические способности и перспективы "равны нулю", так что для использования в политической игре она непригодна.

В какой-то связи с этими разговорами стояла поездка на оккупированную советскую территорию нациста барона фон Шенка в 1942 году. Ему было поручено выяснить на месте, возможно ли в пропагандных или политических целях использовать "трагедию Анастасии". Пока он там возился, надвинулись Сталинград и Курск. Наступила пора ему самому подумать, как унести ноги через Буг и Днестр.

Единственно новое, что внес фон Шенк в досье Анастасии, был его рапорт на имя Гиммлера, в котором барон доносил, что якобы нашел "советскую афишу 1918 года", которая будто бы призывала население помочь розыскам бежавшей младшей дочери царя и угрожала расстрелом на месте каждому, кто попытается ее укрыть. "Тихий Генрих", естественно, попросил барона предъявить этот документ, на что барон ответил, что сделать это, к сожалению, не может, так как на обратном пути, при пересадке на станции Жмеринка, его находку вместе с остальным багажом украли.

Удивительнее всего, "что померанка, ныне полуглухая старуха с сумасшедшими глазами, не угомонилась по сей день: Анастасия она - и только! Она продолжает судебную тяжбу, пытаясь получить хотя бы толику царских денег. Донимает западногерманскую юстицию, требуя, чтобы ее официально признали Анастасией Романовой.

Все это давно всем приелось, а все же для антисоветского, антикоммунистического балагана сгодится. Пособляют балагану кинематографисты, издатели и репортеры. Выпущены несколько полнометражных фильмов с померанской психопаткой в главных ролях. Вышла в США и ФРГ, а затем и издана во многих странах мира объемистая книга под названием "Я, Анастасия, рассказываю..."

Еще в конце двадцатых годов стражи германского правосудия нашли для себя развлечение. Презрев указанную им долгом функцию - ограждать веймарскую демократию от ее смертельных коричневых врагов, эти правоведы занялись дележом состояния русского царя между его мнимыми наследниками.

В начале тридцатых годов немецкие суды начали раздавать документы на право наследования ценностей царской семьи, хранившихся в Германии. При этом определялось право наследования и для пятерых детей Романовых, "буде они обнаружатся". А пока некоторая, примерно шестая часть выявленных в германских банках средств, числившихся на счетах Александры Федоровны, решением суда была передана в собственность ее сестре Ирене, вдове Генриха Прусского. Отпрыском этой четы (то есть Ирены и Генриха) был принц Сигизмунд Прусский, офицер рейхсвера, а потом нацистского вермахта. Сигизмунд имел дочь Барбару, вышедшую замуж за герцога Кристиана фон унд цу Мекленбург. Когда Ирена в 1953 году умерла, ее состояние, включая часть банковских счетов русской императрицы, перешло во владение к ее внучке и единственной наследнице Барбаре (к этому времени и муж Барбары возвратился из советского плена).

Переход счетов Александры Федоровны в руки мекленбургской герцогини померанская лже-Анастасия сочла вопиющей несправедливостью. До наших дней самозванная царевна ходит по судам ФРГ и всюду вопит на своем померанском диалекте: "Караул, ограбили!"

"Возрождение дела Анастасии" в послевоенные годы сопровождается шумными эффектами, свойственными западной пропаганде: поток статей и репортажей в прессе, сенсационно-бульварные бестселлеры, вроде "Книги об Анастасии", которую издал во Франкфурте-на-Майне бывший германский дипломат Кругг фон Нидда, телевизионные и театральные постановки, и т. д. Судебные процессы и коммерческая реклама идут рядышком, взаимодействуя.

500 объемистых томов составляет сегодня дело лже-Анастасии в западногерманских судах. Уже перемерли многие судьи, адвокаты и эксперты, принимавшие участие в деле. Уже успела претендентка пополнить коллекцию своих фамилий, выйдя замуж на склоне лет за американского историка профессора Джона Мэнэхена. А слушание дела продолжается. Толпы бюргеров осаждают подъезд верховного суда в Карсруэ, чтобы попасть в зал заседаний, и входные билеты продаются из-под полы по спекулятивным ценам, точь-в-точь, как на сенсационный матч бокса или бой быков.

Померанская истица со многими фамилиями (Шванцковски - Андерсон Чайковская - Мэнэхен) - не единственная претендентка, на российский престол. Отыскался уже в послевоенные годы и "царевич Алексей".

2 февраля 1964 года в здание гамбургского суда вошел человек в форме американского офицера. Сообщив секретарю суда, что он служит в одной из частей армии США, расположенных в ФРГ, офицер оставил следующее заявление:

"В оберландсгерихт гор. Гамбург Исковое заявление "

Моя мать Александра Федоровна Романова, урожденная Алиса Гессен Дармштадтская, умерла в 1924 году в Варшаве (Польша).

Мой отец, император России Николай II (Николай Александрович Романов), умер в 1952 году в гор. Познань (Польша).

Прошу суд подтвердить мое право наследования по отношению к упомянутым в этом заявлении моим покойным родителям.

С высоким уважением

Алексей Н. Романов 2.II.1964 г.

Федеративная Республика Германия Лоудс-Кэмп, армия США".

Всякий, кто только скользнет взглядом по этому заявлению, скажет: вымысел, граничащий с бредом, - взять хотя бы приведенные в заявлении фантастические даты смерти Романовых.

В аналогичном случае особу, объявившую себя царевной Анастасией, для порядка все же подержали некоторое время, как мы помним, в клинике для нервнобольных. Податель приведенного выше искового заявления спокойно возвратился из Гамбурга в свой военный лагерь Лоудс-Кэмп, где вечером того же дня в офицерском казино был атакован корреспондентами западногерманских и американских газет, радио и телевидения. И весь мир был оповещен о появлении "русского царевича Алексея".

Его зовут Майкл Джордж (Михаил Георгий) Голеневский. Родился в Польше, в деревне близ Сандомира, в 1905 году. До второй мировой войны служил в разведывательных органах генерального штаба польской армии. Годы войны провел в Германии, где занимался неизвестно чем, но поговаривают, что работал в абвере и гестапо. В послевоенное время переехал в Соединенные Штаты, был принят на службу в Центральное разведывательное управление; в 1952-1960 годах неоднократно выезжал по особым заданиям Аллена Даллеса в ФРГ в американскую оккупационную зону, бывал в Пуллахе у генералов Гелена и Весселя; имеются указания и на то, что через западногерманскую границу в 1964-1968 годах неоднократно проникал в сопредельные с ФРГ социалистические страны, в частности, нелегально бывал в Варшаве, Познани и Праге. Шефами ЦРУ представлен был к присвоению американского гражданства. Адресованный вице-президенту Линдону Джонсону рапорт, подписанный Джоном Маккоуном (который сменил Аллена Даллеса в 1961 году), мотивировал представление "особыми заслугами, сопряженными с опасностью для жизни, которые полковник Голеневский оказал Соединенным Штатам". Администрацией Джонсона представление было удовлетворено.

Чей он полковник, какой службы, когда и кем было присвоено ему это звание? Над этим репортеры гадают поныне. Остаются белыми пятнами в его жизнеописании многие моменты и периоды - например, переход из Польши в Германию осенью 1939 года, проживание в гитлеровском рейхе, послевоенная трансплантация из ФРГ в США. Возможно, что свое полковничье звание он получил по совокупности заслуг перед дефензивой, абвером, гестапо и ЦРУ? Но это еще не вся загадка. Это даже не самый сложный из возникающих вопросов.