Лазурные берега - Сара Ларк

— Неужели ты снова хочешь уйти, Деирдре? У нас ведь вчера не было времени, чтобы поговорить друг с другом. Я думала, что ты немножко расскажешь мне о Кап-Франсе. Что делается в городе? Как дела у губернатора?

Деирдре снова опустилась в плетеное кресло.

— А что вообще интересного может быть у губернатора? — спросила она с недовольным видом. — Он правит городом и ищет отговорки, объясняющие, почему он не может схватить Макандаля. Иветта, мне действительно необходимо уехать с Виктором. Моему мужу нужен кто-то, кто будет ему помогать.

Нора заметила, что ее дочь ищет предлог, чтобы избавиться от общества скучной родственницы, однако посчитала, что ей следовало быть более вежливой и пойти на компромисс. Иветта Дюфрен, конечно, неделями не видела ни одной белой женщины своего возраста. И она искренне обрадовалась приезду Деирдре, пусть даже у них было мало общего.

— Оставь, Деирдре, — сказала Нора дружелюбно. — Я буду помогать Виктору. Побудь еще немного со своей подругой. У вас ведь, конечно, есть вещи, о которых нужно поговорить, и об этом не должны слышать мужья и родители, не так ли?

По тому, как просияла Иветта, Нора поняла, что той просто не терпелось рассказать о своем браке и о беременности. Деирдре довольно сердито искоса посмотрела на свою мать. Теперь она уже не могла отказаться и была обречена вести беседу со своей невесткой. Нора надеялась, что она даст Иветте некоторые советы, касающиеся беременности, которые давал ей Виктор для жен рабов.

Жером собирался показать Дугу плантацию сахарного тростника, однако неожиданно выразил желание сначала сопроводить своего брата во время его визита в поселение рабов.

— Я тоже должен там показаться, хоть Ублийе, конечно, все держит под контролем. Кстати, это — лучший надсмотрщик, который когда-либо был у нас, месье Фортнэм. Он работает абсолютно самостоятельно. И справляется даже с самыми тяжелыми случаями. Он лично отбирает рабов, покупает их очень дешево и прекрасно усмиряет. Кажется, это доставляет ему удовольствие… Ну, да каждому — свое.

У Жерома был довольный вид, когда он рассказывал о своем надсмотрщике. Виктор поморщился.

— Непобедимый мец Ублийе явно является причиной того, что Жером решил к нам присоединиться, — прошептал он, обращаясь к Норе. — Это живодер самого скверного сорта, и я уже много раз вступал с ним в спор. Но Жером очень умело избегает конфликта. Надсмотрщик сразу же угрожает уволиться, если ему что-то не нравится, и это неудивительно — каждый плантатор в округе уже пытался перекупить его. По мнению Ублийе, его успех дает ему право на все. Я бы на его месте подумал о другом: такой человек, как Ублийе, просто вынуждает рабов присоединяться к Макандалю.

Нора помнила слова Виктора о том, что поселение рабов в Роше о Брюм гораздо более унылое, чем в Новом Бриссаке. Вскоре она с содроганием убедилась, что ее зять не преувеличивал. Деревня, состоявшая из хижин, даже сейчас, после восхода солнца, находилась в туманной полутьме, и ночной проливной дождь полностью затопил ее. Высокий худощавый мужчина на коне с проклятиями и ругательствами подгонял группу рабов, которые рыли водоотводные канавы. Значит, даже надсмотрщики признавали, что с этим надо что-то делать. Наверное, вода проникала также и в их дома.

Всадник обратил внимание на прибывших.

— Ах, месье Дюфрен! Замечательно, что вы заглянули сюда! — любезно приветствовал он хозяина. — Я надеюсь, не для того, чтобы пожурить нас за то, что эти парни еще не на полях. Нам нужно отвести отсюда воду. У Бернара залило весь огород. В домах у двух надзирателей стоит по щиколотки грязная жижа, а женщины в кухне жалуются, что им не удается развести огонь, потому что там по колено воды.

Нора получила подтверждение своим подозрениям. Жилища рабов и кухня мало заботили надсмотрщиков, но когда в их собственных домах и на огородах стало мокро…

— Нет, нет, все в порядке! — поспешил ответить Жером. — Вы, без сомнения, все делаете правильно, Ублийе. Кстати, разрешите представить вам тестя и тещу моего брата Виктора. Мадам и месье Фортнэм. Месье Фортнэм является владельцем плантации сахарного тростника на Ямайке.

Ублийе вежливо приветствовал их.

— А, доктор! — ухмыльнулся он, узнав Виктора. — Вы опять здесь? Решили оказать поддержку лентяям… Сегодня, наверное, будет трудно найти сухое местечко.

— Это плохо, — заметил Виктор. — Сколько людей умерло от лихорадки за последние месяцы, Ублийе? А сколько «несчастных случаев» произошло во время последнего строительства? Впрочем, оставим это. Вы все равно не дадите мне исчерпывающей информации. Идемте, belle-mère. Мы найдем подходящее место для консультации и послушаем, что расскажут нам люди.

Удивительным образом встреча врача с рабами на этой плантации прошла гораздо более оживленно, чем в поместье Новый Бриссак. Прежде всего полненькая повариха и ее помощники принялись наперебой рассказывать Виктору о своих болезнях и о других проблемах.

— Шарлин испытывает ко мне доверие, — объяснил Виктор Норе. — И, наверное, немного скучает по белой семье. Она была поварихой в доме хозяев. Жисбер, Жером и я знаем ее с самого детства. Она всегда баловала нас чем-нибудь вкусненьким, и вообще, она очень милая и заботливая женщина. Но это ей, к сожалению, не помогло… После отравления родителей Иветты Жером поменял всех слуг на кухне, хотя Шарлин совершенно никак не была с этим связана. Абсурдно даже предполагать, что она хотела кого-нибудь отравить. Я тогда заступился за нее, и она до сих пор благодарна мне за это. В любом случае сейчас она готовит еду для всего поселка, в котором живут рабы. Здесь она является кем-то вроде доброго духа, насколько это возможно в присутствии Ублийе… Я всегда удивлялся тому, что у священника не испаряется святая вода, когда он проводит тут богослужение.

Цинизм Виктора вызвал у Норы улыбку. Она тоже не испытывала симпатии к Ублийе. Надсмотрщик приказал явиться рабам, которые были заняты рытьем канав. Крепкие молодые парни должны были выстроиться перед Жеромом и поприветствовать своего хозяина по всей форме. Это Нора еще могла понять, а вот последовавшие за этим многоголосые восклицания «спасибо, что разрешили нам работать в Роше о Брюм!» она восприняла как совершенно излишнее унижение. За здешние условия жизни могли быть благодарны разве что личинки москитов.

Нора решила избежать этой постыдной процедуры и спросила Шарлин, где находятся уборные. Повариха смущенно посмотрела в пол, прежде чем дать ответ.

— Там не очень чисто, мадам. Туда нельзя белой даме. Извините, мне стыдно, но я не могу содержать их в чистоте. Там всегда вода. Она все заливает и переливается…