Дикая (СИ) - Шёпот Светлана

На этой волне они попытались немного пофилонить, но Елена быстро напомнила, кто тут злой дух.

Сама Лена даже после просьб Медведя не прекращала работать над стеной. Ей не нужно было таскать тяжелые камни. Она просто сидела в окружении мехов, заботливо принесенных мужем, и нагревала поверхность поднесенных к ней камней своей магией.

Медведь внимательно наблюдал за женой и прекращал работу при малейшем признаке усталости. Елена поначалу немного злилась на его излишнюю заботу, но потом махнула рукой, с тайной радостью предаваясь дневному сну после обеда. Беременность сделала ее немного ленивой.

Строительство, несмотря на ситуацию, продвигалось вперед очень быстро. Мужчины в этом мире были сильны, поэтому легко ворочали даже крупные булыжники. Просветы между ними заделывались более мелкими камнями. В итоге стена росла как на дрожжах и к концу зимы приобрела окончательный вид.

В тот день все племя собралось перед стеной. Люди с неким благоговением смотрели на дело рук своих, до конца не веря в то, что именно они смогли соорудить нечто подобное.

Стена была очень высокой. Они строили ее полукольцом, чтобы закрыть все видимые бреши. В одном месте оставили ворота. Их сделали из бревен, соединенных между собой металлическими скобами. Крепления, соединяющие стену и ворота, также были сделаны из металла. Каждая створка получилась очень тяжелой. Открыть ее в одиночку не представлялось возможным.

Вообще, ворота делались с расчетом на будущее. Никто не собирался открывать их постоянно для выхода. Для этих целей Лена внедрила обычные лестницы, по которым люди, желающие выйти во внешний мир, взбирались на стену и спускались с другой стороны. Позже Лена планировала сделать каменную лестницу. Естественно, только с внутренней стороны.

По самой стене вполне можно было ходить. На ее верху располагались зубцы из камня, за которыми потомки смогут прятаться от летящего в них оружия. В нескольких местах были поставлены сторожевые башни. Эти башни буквально манили всю детвору, но взрослые не разрешали им играть там, ведь со стены легко можно было упасть. И вряд ли при падении с такой высоты поможет крепкое тело.

Вся стена из-за магии Елены выглядела прочным монолитом. Камни были до такой степени сплавлены друг с другом, что не было видно ни прорехи.

На следующий день после окончания строительства племя решило отпраздновать такой замечательный день. Они веселились, еще не зная, что в планах у Лены.

А она собиралась построить целый город и замок. Теперь, когда Елена Николаевна увидела результат их совместных трудов, ничто не могло ее остановить от воплощения в реальность своих замыслов.

Пока все пели и танцевали вокруг костра, она задумчиво глядела на холм, прикидывая, с чего начать. При этом Лена поглаживала большой живот.

Хмыкнув, она посмотрела на соплеменников, которые то и дело поглядывали в сторону стены. Лица людей сияли. Лена коварно ухмыльнулась и приняла у мужа запеченное в меду яблоко на палочке.

Пусть веселятся. Пока могут.

Конечно, начинать строительство сразу после завершения проекта «стена», Лена не собиралась. И не потому, что не хотела или ей было жалко людей, нет, она просто знала, что подходит срок. Недели через две должен был родиться малыш.

Именно поэтому она хотела провести эти недели в полном спокойствии и комфорте, чтобы не спровоцировать преждевременные роды.

Эти недели Лена посвятила очень важному делу. Если не считать отдыха.

Она выбрала нескольких самых взрослых и опытных женщин и? принялась втолковывать им, что прикасаться к ней во время родов можно будет только чистыми руками.

Множество раз Лена репетировала с женщинами шаг за шагом все, что они должны будут сделать, как только у нее начнутся схватки.

Женщины не понимали, к чему все это. Звери вообще родятся прямо посреди леса, и ничего. Да и сами они как-то ведь рожали.

Елена безжалостно напомнила, сколько женщин умирает во время родов. Слушательницы покивали, а потом пожали плечами. Умирают, да, но тут как духи захотят.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И при этом все многозначительно посмотрели на нее. Мол, чего ты боишься? Это люди должны переживать, а духам все должно быть нипочем.

Лена хваталась за волосы и заново принималась вбивать в каменные головы женщин этой эпохи простые истины, к которым пришли люди ее прошлого мира на собственном опыте.

Добиться понимания она так и не смогла, зато договорилась, что те сделают, как она хочет. Люди решили, что это очередной каприз беременной. Их даже не впечатлили рассказы о маленьких существах, живущих в грязи.

Какая глупость! Никаких существ на своих руках они не видели. А раз не видели, значит, ничего там и нет!

Лена скрупулезно подсчитывала дни до родов, но все равно ошиблась. Воды отошли, как это чаще всего бывает, неожиданно.

Она немедленно забила тревогу. Была ночь, переходящая в раннее утро. Людям хотелось спать. Они не понимали, зачем Елена разбудила их. Отошли воды? И что? До самого рождения малыша еще столько времени! Зачем их-то было поднимать?

Такое равнодушие со стороны племени разозлило паникующую Елену. Она заставила подготовленных женщин нагреть достаточное количество воды.

Медведь, хотевший остаться рядом, был безжалостно выгнан Леной из пещеры. Она опасалась, что для хрупкой мужской психики предстоящие события станут очень травмирующими.

Кроме того, она понимала, что во время родов будет выглядеть не особо красиво, и не хотела, чтобы ее мужчина запомнил ее пыхтящей, мокрой, растрепанной, с искривленным от боли лицом. Хотя, конечно, на секунду захотелось оставить его рядом – так было спокойнее.

Схватки были стремительными и сильными.

Лена быстро поняла, что роды, если все будет хорошо, должны пройти очень быстро, но это не умаляло трудов, которые ей пришлось приложить, чтобы дать жизнь своему ребенку.

Медведь, стоящий перед закрытой дверью пещеры, внимательно прислушивался к шумам с той стороны. Он готов был ворваться внутрь в любой момент, но ждал.

Другие люди, разбуженные суматохой, время от времени косились на него, но ничего не говорили. Медведь выглядел напряженным и напоминал камень.

Так прошел час, второй, третий. Когда над горами поднялось солнце, Медведь ощущал себя так, словно из него выкачали всю энергию. Когда ждать уже не было никаких сил, из-за двери донесся крик. Это был плач новорожденного ребенка.

Медведь на мгновение оцепенел, а потом дернулся, словно от удара молнии. Он хотел ворваться внутрь, чтобы увидеть все своими глазами, но ощутил на плече чужое прикосновение.

Резко повернувшись, он недовольно посмотрел на стоящего рядом шамана.

– Не время, – сказал старик.

Его лицо выглядело безмятежным. Это вселило в Медведя уверенность.

Превосходный слух уловил по ту сторону какую-то суматоху. Он не слышал отчетливо, но буквально ощущал недоумение и растерянность женщин за каменной дверью.

Плач ребенка вскоре затих. Это заставило Медведя нервничать. Вдруг начало мерещиться, что тишина с той стороны – плохой знак. Раз ребенок перестал плакать, значит ли это, что все закончилось плохо? Может, войти? Но чем он поможет? И шаман сказал, что еще не время. А он видит будущее.

Понимая, что паника никак не поможет, Медведь всеми силами подавлял ее, стараясь дышать медленно и глубоко.

Спустя некоторое время люди с той стороны заволновались. Медведь замер, а затем услышал еще один плач.

Он нахмурился. Его слух отчетливо улавливал разницу звуков. Казалось, что плачет совсем другой ребенок, но как это возможно?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Не время, – остановил его повторно шаман, когда Медведь снова хотел войти, чтобы понять, что происходит. – Дай ей прийти в себя, – недовольно проворчал старик.

Медведь выдохнул и сел на землю. Прислонившись спиной и головой к двери, он остановил взгляд на шамане, который, поняв, что его работа выполнена, направился в сторону сиденья – старая спина не желала долго держать его в вертикальном положении, а скрипучие колени то и дело грозили подогнуться.