Греховные тайны - Мэри-Роуз Хейз

За рулем Рефуджио Рамирес ухмыльнулся и поддал еще газу. Черт побери, вот это удовольствие! Вести огромный «кадиллак» по автостраде на скорости девяносто! Такое наслаждение ни с чем не сравнится. Это лучше, чем секс. И даже лучше, чем вкусно поесть…

Неожиданно они застряли позади пассажирского автобуса, судя по номерам, из Миннесоты. Он ехал по скоростной полосе со скоростью пятьдесят пять, не уступая дорогу и не обращая внимания на сигналы. Рамирес хрюкнул от возмущения. Чертовы туристы! Он вывернулся, обошел автобус справа, резко подал назад, едва не столкнувшись с ним, и издевательски помахал разъяренному пассажиру, выглянувшему из окна.

Изабель на заднем сиденье «кадиллака» потеряла равновесие и упала на колени к Дэвису.

— Да он совсем рехнулся! Или пьян. Заставь его остановиться.

В зеркале заднего обозрения Рамирес заметил сквозь завесу смога красно-синюю мигалку. Его это не очень встревожило. Пока они его нагонят, он будет уже в Санта-Барбаре.

— Все нормально, не волнуйся, — рассеянно произнес Дэвис, чувствуя на своих коленях знакомую тяжесть, желая. Изабель до боли во всем теле.

Автомобиль вновь швырнуло в сторону. Дэвис крепче сжал плечи Изабель. Она уткнулась мокрым горячим лицом ему в шею.

— Я знаю про Марка и Мелиссу.

(«Папа, это мой друг Марк Уинн». В тот день Дэвис заехал за Брайаном в школу. Увидев точную копию сына, уиттэкеровские глаза и рот, он ощутил, как внутри все сжалось. При мысли о том, что ему никогда не суждено обнять Марка, назвать его сыном, Дэвиса охватило страшное чувство одиночества. А вскоре и Брайана увезли в Нью-Йорк, он живет со Стюарт. Жизнь впереди представлялась бесконечной и мертвой, как пустыня.)

Теперь, когда Изабель в буквальном смысле слова швырнуло в его объятия, он благословлял Рамиреса и надеялся лишь на то, что эта бешеная гонка никогда не кончится. Не думая больше ни о чем, он покрывал поцелуями волосы Изабель.

— Как это — ты всегда любила меня?

— Забудь об этом. Теперь это не имеет значения.

— Еще как имеет. — Дэвис приподнял ее подбородок, заглянул в глаза. Она вызывающе вскинула голову.

Волосы растрепаны, косметика потекла. — Почему ты мне раньше не сказала?

— С какой стати? Ты же меня никогда не любил.

— О Господи! — Он прижал ее к себе. — Изабель, это правда? Скажи мне. Повтори еще раз.

Глаза ее снова вспыхнули.

— Да будь ты проклят, Дэвис Уиттэкер! Да, я всегда любила тебя! И сейчас люблю. А теперь отпусти меня и дай выйти.

— Ну нет. — Дэвис наклонился и поцеловал ее.

Ощутил соленый вкус слез. Почувствовал, как она вся напряглась. Зашептал, в точности как в тот первый раз:

— Пожалуйста, Изабель, не сопротивляйся сейчас.

Она всхлипнула, яростно рванулась и обмякла в его объятиях. Губы ее раскрылись под его губами, пальцы впились ему в спину. Он успел заметить закрытые глаза с мокрыми ресницами, прежде чем потерял способность что-либо видеть и различать. Последнее, что он услышал, прежде чем отдался Изабель и благословенной горячей тьме, было протяжное гудение. Автомобиль замедлил ход и остановился.

Почему это Рамирес решил остановиться, смутно подумалось Дэвису. Но на самом деле это теперь не имело значения.

Он снова потянулся к ее губам.

— Я тоже тебя люблю. Больше, чем могу выразить словами. Добро пожаловать домой.

Примечания

1

Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе.

2

Уникальное сооружение в Уоттсе, пригороде Лос-Анджелеса.

3

Кит, о котором рассказывается в романе Г. Мелвилла «Моби Дик, или Белый кит» (1851).