Китай, Россия и Всечеловек - Татьяна Григорьева

160

Недаром Мадхьямика опирается на учение шуньявада (первоначально шунья – ноль, нулевое состояние, пустота, снятие всяких противоположностей), которое признает за единственную реальность Пустоту (шунью). Шуньявада, не отрицая существование как таковое, провозглашает, что всякое существование зависит от закона причинного возникновения и потому относительно, «пусто». Шунья подобна лишенному собственной абсолютной ценности нулю, ценность которого зависит от его положения в системе. Отсюда – склонность к ассоциативности, ситуативностъ: все «пустотно» и обретает смысл лишь в определенной системе связей.

161

Важно иметь в виду особое понимание буддизмом истины – не как непреложного факта, а как внутреннего опыта непрерывно изменяющейся личности, не связанного ни с каким абсолютным бытием. Страдание трактуется как дисгармония между теми компонентами, из которых состоит личность; прекращение страдания достигается изменением психики, упорядоченностью сознания (см. 25, с. 84–85).

162

Самадхи – особое состояние сознания, достигаемое практикой созерцания, способность сосредотачиваться в любой момент на любом предмете. Сознание не прибегает к символам дискурсивного мышления, воспринимает мир в его «Таковости». Существуют разные виды самадхи.

163

Состояние Нирваны, по определению Чандракирти (VII в.): «Когда божественные будды вступают в преисполненную блаженством нирвану, где исчезает всякая множественность, они становятся подобны царственным лебедям, свободно парящим в воздушном течении, рожденном двумя крыльями – крылом сострадания и крылом мудрости» (цит. по 7, с. 209).

164

Не следует думать, что влияние даосизма на Японию было меньшим, чем буддизма, если даже даосское влияние не принимало столь явных форм. Собственно, влияние Лао-цзы так же неявленно и туманно, как и само Дао, но тем оно глубже. И дело не в том, что имена Лао-цзы и Чжуан-цзы встречаются довольно часто в японской литературе, начиная с мифо-исторических записей «Нихонги» (VIII в.), а в том, что даосизм близок японцам по духу. Классические черты даосизма: недвойственность, естественность – ближе, видимо, японцам, чем самим китайцам, прошедшим школу конфуцианства. По крайней мере, неслучайно чань (дзэн) оказался более устойчив на японской почве.

165

По учению йогачар, одной из школы Махаяны, существует только сознание ( читта матрам), мысль и есть абсолют.

166

Вэнь (первоначально «узор») принято понимать, например, как культуру, слова совершенномудрых; китайцами это понятие воспринималось как нечто внутреннее, неявленное, изначально присущее.

167

Как говорится в текстах Махаяны (в «Кашьяпа париватта»): «„Есть“ – это первая противоположность, „не есть“ – это вторая противоположность. То, что лежит между этими двумя противоположностями, не подлежит исследованию, неизреченно, непроявленно, непостижимо и не имеет длительности. Это, о Кашьяпа, и есть нулевой путь, называемый истинным познанием явления бытия» (цит. по 22, с. 19).

168

По учению сарвастивадинов, представителей Хинаяны, все элементы существуют в двух различных планах: истинная сущность элемента ( дхарма-свабхава ) и его моментальное проявление (дхарма-лакшана). Первая существует вечно, даже в состоянии нирваны. Можно сказать, что и Дао существует в двух планах («Явленное дао не есть постоянное дао»), между которыми нет разрыва.

169

Неслучайно в поле чань попали именно те сутры Махаяны, которые признают спонтанную природу, такие как «Ланкаватара», «Алмазная сутра». В ней Будда напоминает о том, что бодхисаттва ничем не омрачает свой ум и действует спонтанно: «Если какой-нибудь бодхисаттва, Субхути, скажет так: „Я создам гармонию полей“, он скажет не то. Почему так? Гармонии полей, гармонии полей, Субхути, Татхагата говорил о них как о не-гармониях. Поэтому говорят: „Гармонии полей“. Поэтому, Субхути, великосущный бодхисаттва таким образом должен породить в себе неопирающуюся мысль, которая бы ни на что не опиралась, не опиралась бы ни на форму, не опиралась бы на звук, вкус, осязаемое, дхарму» (Ваджрачхедика праджня-парамита, § 10).

170

Собственно, в этом назначение дзэнского метода (коанов) – сбить инерцию сознания, озадачить. Коан сравнивают с шестом, при помощи которого перепрыгивают через поток на другой берег; про коан говорят, что он нужен, пока ворота ума закрыты.

171

Бердяев Н. О рабстве и свободе человека, с. 221.

172

Циолковский К. Э. Воля вселенной. Неизвестные разумные силы, с. 6–7, 30.

173

Ст. «Читая Кавабата Ясунари» // Иностранная литература, 1971, № 8, с. 190.

174

См. Махаяна и китайские учения (попытка сопоставления) // Изучение китайской литературы в СССР. М., 1973.

175

Много сопоставлений с индийским материалом в книге Ф. Капра «Дао физики», перевод на русский, СПб., 1994.

176

«И еще раз о Востоке и Западе» // Иностранная литература, 1975, № 7, с. 242.

177

Гегель. Работы разных лет: в 2 т. М., 1971, т. 2, с. 554.

178

Бердяев Н. О рабстве и свободе человека, с. 217.

179

Цит. по: Померанцева Л. Е. Поздние даосы. М., 1979, с. 132, 139.

180

Цит. по: Шюре Э. Великие посвященные. СПб., 1910, с. 17.

181

Toynbee А. Т. A Study of History. L., 1946, p. 253.

182

Соловьев Вл. Духовные основы жизни (1882–1884), с. 73.

183

Эрн В. Ф. Борьба за Логос, с. 244.

184

Watts A. W. Тао: The Watercours Way. N.-Y., 1971, p. 53, 55.

185

Шеллинг. Сочинения: в 2 т. М., 1987, т. 1, с. 465–466.

186

«Он видел, что современный технократический человек, в своей попытке достичь абсолютного контроля над природой… и вообще над всеми аспектами человеческой жизни, попал в ловушку, из которой не может выбраться» (Уоттс А. Дао Путь Воды. К.: София, 1996, с. 10). Дальше сноски в тексте, помимо тех случаев, когда я даю свой перевод, сделанный до выхода этой книги на русском.

187

Уоттс А. Дао Путь Воды. К.: София, 1996, с. 255. И потому Эрн ратовал за «критическую философию», которая одна «может привести к последней цели теоретических стремлений человечества – к цельному, всеобъемлющему и абсолютно беспротиворечивому мировоззрению». И не раз утверждал: «Нужно осознать мысль в Природе и Природу в мысли… Вернуться к Природе как Сущему» (там же, с. 318, 354). Но это по сути не отличается от Срединного Пути даосов и буддистов, хотя и вытекает из божественного Логоса.

188

Может быть, Дао было более доступно тем, кто писал о Китае в начале прошлого века, когда наше сознание еще не было так зашорено: «Дао только потенция бытия. Но, с другой стороны, дао есть и самое бытие, все существующее, и тогда понятие его становится несравненно шире понятия Логос. Дао больше, чем путь. Это путь и путник вместе. Это – вечная дорога, которую проходят существа и предметы. Его не создавало никакое существо, так как оно само есть сущее. Оно все и ничто, причина и следствие… Дао — это естественные законы бытия и осуществление их в бытии» (Глаголев С. С. Религии Китая. М., 1904, с. 33).

189

Watts А. Тао: The Watercours Way. N.-Y., 1975, p. 32 (дальше цитирую по этому изданию).

190

Китайских мудрецов я цитирую по: Сочинения китайской классики: в 20 т. И цзин и комментарий к нему – «Десять крыльев», т. 1, Токио, 1966; «Дао дэ цзин», т. 6, Токио, 1968; «Лунь юй» Конфуция, т. 3, ч. 1–2, Токио, 1965; «Чжун-юн», т. 4, Токио, 1967.

191

Сковорода Г. Сочинения: в 2 т. М., 1973, т. 1, с. 439.

192

Там же, т. 2, с. 149.

193

Удивительно близок Н. А. Бердяев даосским воззрениям, хотя и не был знаком с ними, но считал, что непосредственное, мистическое знание истинно везде и всегда, не зависит от времени и пространства. «Дух всегда пребывает в глубине, дух и есть глубина… Подобно тому как нет в духовной жизни внеположенности и раздельности, нет в ней и противоположности между единым и множественным… „Я в Отце моем, и вы во Мне, а Я в Вас“» (Ин. 14, 20). (Бердяев Н. А. Философия свободного духа. М., 1994, с. 31.)

194

По определению В. М. Алексеева: «Книга о дао и дэ, то есть о высшем, не называемом на человеческом языке всемирном „пути“ и о его двойнике (дэ), являющемся формой проявления дао» (Алексеев В. М. Китайская литература. М., 1978, с. 34).

195

Смысл этого иероглифа (микрокосм) раскрыла в своем последнем докладе Светлана Рыкова (на конференции «Язык науки и искусства», Суздаль, 2002). Напомнив, что иероглиф «дэ» имеет более сорока значений (в том числе: благодеяние, великодушие, внутреннее достоинство, сила духа и др.), она дает характеристику составляющих этот иероглиф элементов: слева – «движение», справа – «десятка», олицетворяющая полноту, равновесие инь-ян, а также основу и уток. Под «десяткой» – «четверка» – четыре стороны света. Затем «единица» – символ Единого, и завершается иероглифом «сердце», чуть ли не самым универсальным понятием в китайском языке, означая душу, сознание, ум, совесть, центр, сердцевину. Вместе эти элементы, заключает Рыкова, показывают взаимосвязь явлений: «Все во Вселенной, все процессы, движимы сердцем». (Остается загадкой – «Неисповедимы пути Господни», – почему столь светлая душа покинула этот мир в начале Пути?)