Украина от Адама до Януковича. Очерки истории - Сергей Бунтовский

Относительно спокойный XIX век стал неким инкубационным периодом, когда страшные идеи-чудовища только зарождались и вызревали в коконах. Пройдёт совсем немного времени, и они вырвутся на волю, обагряя свой путь кровью, оставляя всюду множество мёртвых тел и дымящиеся руины. Но распознать чудовищ в милых и интеллигентных господах, разрабатывавших отвлеченные теории, тогда никто не смог. И жившие на рубеже XIX–XX веков прекраснодушные люди с умилением наблюдали за развитием монстров вместо того, чтобы вовремя свернуть им шеи, пока была такая возможность… А тех, кто видел опасность, никто не слушал. Воистину страшно быть Кассандрой, чьим прозрениям никто не верит. Само по себе украинофильство в то время никакой политической силы не представляло, и некоторые российские авторы подшучивали над редактором «Московских ведомостей» Михаилом Катковым, который предупреждал о кроющейся в украинофильстве опасности. Однако силы, стоявшие за украинофильством и стремившиеся использовать его в своих интересах, были вполне реальными и опасными. Поэтому Катков писал: «Пусть нас считают алармистами…, но не перестанем указывать на опасность, хотя бы только еще зарождающуюся; мы лучше хотим быть похожи на того моряка, который, заметив на небе черное пятнышко, принимает меры против бури, нежели на того, который начинает убирать парус, когда налетел шквал».

В информационной войне, которую Вена вела против Руси, особое место занимал церковный вопрос. Как, наверное, помнят читатели, под давлением польской власти в конце шестнадцатого века ряд епископов православной Киевской митрополии приняли решение о принятии католического вероучения. Так возникла греко-католическая или униатская церковь, подчиняющаяся Папе, но при этом сохраняющая православную обрядность. На основной части Украины эта церковь не имела поддержки, но на украинских землях Австрии была господствующей.

Ухудшение отношений между Веной и Петербургом и разработка немцами планов по созданию Украины привели к тому, что униаты увидели возможность возобновить свою экспансию на Восток, прерванную еще во времена казачества.

Тем более, что во главе греко-католиков в начале двадцатого века стал очень талантливый и деятельный руководитель — митрополит Андрей, в миру известный как граф Роман Мария Александр Шептицкий. Представитель древнего и влиятельного аристократического рода, он начал службу армейским офицером, но из-за проблем со здоровьем был вынужден демобилизоваться. Тогда он начал изучать юриспруденцию и в 1888 году получил степень доктора права. Ну а затем, в том же году 23-летний граф принял монашество с именем Андрей. Сложно сказать, было ли это решение вызвано религиозными чувствами юного шляхтича или уже тогда на молодого аристократа сделали ставку нужные люди, но факт остается фактом — церковная карьера юноши шла стремительно. Через четыре года он священник в Перемышле, затем еще через два года, после обучения в краковской иезуитской семинарии, получил степень доктора теологии. В 1896 году Шептицкий уже игумен монастыря Святого Онуфрия во Львове. В тридцать три года 1899 году он был назначен епископом Станиславским, а спустя год стал митрополитом Галицким. Кстати, в роду Шептицких уже были греко-католические иерархи. Например, в восемнадцатом веке кафедру львовского епископа трижды занимали представители этой семьи. Так что отцу Андрею было на кого равняться. А возможно, что молодой иерарх хотел превзойти их и стать тем, кто сумеет обратить миллионы православных в лоно католической церкви.

Став главой униатов, Шептицкий развернул активную деятельность по усилению позиций своей церкви. Его подчиненные начинают ревностную борьбу со всеми другими конфессиями и, прежде всего, с православными. Одновременно митрополит и его сподвижники налаживают контакты с украино-филами в Российской империи и начинают вести там свою работу. Благодаря рвению Шептицкого, униаты все активнее включались в политическую жизнь, ведя работу по созданию сепаратистского движения среди малороссов и белорусов в Российской империи. Кроме того, митрополит начинает борьбу с русофилами в Галиции, которую он хочет превратить в духовный и политический центр всей Украины. Тесно сотрудничая с Ватиканом, австрийскими и немецкими властями, глава униатской церкви активно способствует созданию украинских националистических и полувоенных организаций, самой известной из которых стали «сечевые стрельцы».

После того как в 1914 году Германия объявила войну России, митрополит Шеп-тицкий обратился к пастве с воззванием, в котором писал: «Победа Австро-Венгерской монархии будет и нашей победой. Чем крупнее будет поражение России, тем скорее пробьет час освобождения Украины. Украинская общественность должна отдать все свои материальные и моральные силы для того, чтобы исторический враг Украины был разбит!».

Однако разбиты были как раз австрийские войска, и русская армия вошла во Львов. Не пожелавший или не сумевший покинуть город митрополит демонстративно проклял тех, кто приветствовал приход русских войск. Не ограничиваясь борьбой за души, люди Шептицкого начали откровенно шпионить, за что митрополит был задержан русской контрразведкой и с почетом выслан в Киев, где для него сняли номер в роскошном отеле «Континенталь». С собой отец Андрей смог взять духовника и слугу.

Чтобы освободиться из-под опеки, Шептицкий обратился к царю Николаю II с посланием, в котором приветствовал воссоединение Галиции с остальной Русью. Вдобавок за задержанного иерарха вступились влиятельные европейские аристократы и Ватикан, которые просили позволить отцу Андрею выехать в Рим. Так что митрополит мог рассчитывать на освобождение, но неожиданно во Львове были найдены документы, доказывающие что Шеп-тицкий был агентом австрийского правительства и вел активную антирусскую деятельность. Среди найденных документов был черновик докладной записки Шептицкого правительству Австро-Венгрии об устройстве Украины после её оккупации австрийскими войсками. «Задача заключается в том, — писал митрополит, — чтобы полностью оторвать от России украинские земли, подчинить их Габсбургской монархии, поставив во главе Украины по велению императора наиболее выдающегося полководца австрийской армии в качестве гетмана[164]». Кроме того, Шептицкий советовал создать украинскую церковь, наиболее полно отделенную от российской православной церкви. Среди документов был также список лиц, которых австро-венгерское правительство должно было назначить на административные посты после оккупации Украины.

После такого разоблачения, естественно, Шептицкий был оставлен под надзором и выслан в Курск, где и пробыл до Февральской революции.

Глава 13. И грянул гром

То, что в Европе назревает большая война, наиболее проницательным политикам было ясно уже в конце девятнадцатого века. Поэтому все великие страны искали способы усилить свои позиции и ослабить чужие. Австрогерманские аналитики считали, что уничтожить угрозу со стороны России можно, расчленив её на несколько частей. Именно поэтому такое внимание придавалось «созданию» украинцев как политического проекта.

В 1888 году в берлинском журнале «Die Gegenwart» философ Эдуард фон Гартман высказал мысль о возможности вывести Россию из мировой политики, расчленив её и создав между ней и Европой два буферных национальных государства: Балтийское и Киевское королевства. Новые государства были бы союзниками немцев и надежно прикрывали бы Австрию и Германию от России. На рубеже веков эту идею подхватил и творчески развил германский политик Пауль Рорбах, один из основателей тайного полуоккультного общества «Туле». Он стал одним из главных экспертов по «русскому вопросу» для германского МИДа и Генштаба. В 1917 году в статье «Наша военная цель на Востоке и русская революция» он открыто обозначил те цели, которых должен достичь Берлин в результате войны и русской революции. По идее Рорбаха, Германия должна была оторвать от России Прибалтику, Польшу, Белоруссию,

Украину и Северный Кавказ, создав там полунезависимые государства. При этом особую важность для Германии приобретало Причерноморье, которое следовало отобрать у Петербурга любой ценой, так как именно богатства края и выход к Черному морю были основой могущества империи Романовых.

Официальные Берлин и Вена прислушались к специалистам и занялись «украинским вопросом». Началось формирование политических сил, которые пропагандировали бы идеи создания независимой Украины и доказывали различия между украинцами и остальными русскими народностями. Основным полем для экспериментов стала Галиция, где развернулась украинизация местного населения.

Кроме того, еще до Первой мировой войны при германском МИДе был создан отдел, занимающийся украинским направлением, налаживающий контакты с потенциальными русофобами из числа украинофилов. При поддержке австрийцев и немцев различные организации вели работу по пропаганде своих идей среди населения Малороссии. Агитаторы убеждали людей что малороссы — это отдельный от русских народ, который достоин иметь собственное государство.