Попаданкам не изменяют, дорогой дракон, или Замуж за истинного - Ева Кофей

Придётся привыкнуть. К сожалению или к счастью, это только начало.

— Правда слышала? Или всё ещё злишься на то, что тебе досталась женщина, а не мужчина в боги?

Демонесса закатывает глаза.

— Ну, пророчество намекало на то, что я буду приближена к своему господину. Я рассчитывала стать любовницей. О, как почётно бы это было! Но с тобой ничего интересного сделать не получится, так что… Обидненько, но я почти смирилась.

Киваю. Это меня вполне устраивает.

Завариваю кофе прямо в своём кабинете. Перемалываю зёрна на небольшой механической машинке, засыпаю две столовые ложки в турку, добавляю воду и ставлю на решётку в камине. Нужно не доводить до кипения, значит, у меня есть всего несколько секунд.

Кофе пенится, я успеваю его не испортить. Разливаю терпкий, горький напиток по чашкам, подаю одну Найт. Она довольно покачивает ногой в красной туфле, сидя на краю моего рабочего стола.

Атмосфера у нас тут офисная. И мне это даже нравится.

— Думаешь, — решаю посоветоваться с ней, так как ещё очень многие знания о магии демонов не уложились как следует в голове, — можно превратить Алису обратно в человека?

— Есть несколько способов, — отпив маленький глоток обжигающе горячего кофе, кивает демоница — Но лучше Цинь это никто не сделает.

Да уж… отголоски отверженной богини всё там же, где она пряталась, где общалась с малышкой Ру.

Мне стоит, наконец, посетить барышню, которая заварила всю эту кашу с моим преждевременным попаданчеством.

— Не трогай меня! — ворчит Алиса. — Я хочу лежать здесь. Вечно лежать здесь. Я — это буквы, написанные кровью. Картинки. Я — весь мир. Весь Эсмар. И у меня есть всё, что нужно. Мне ничего больше не надо! Отстань! Это у тебя тут есть ноги. Вот и вали на них подальше!

Я со смехом перевязываю её обложку и кидаю в тканевую сумку.

Не хочет лететь сама, взять с собой её несложно.

Перед выходом бросаю на себя взгляд в зеркало. Ноги обтянуты сексуальными кожаными брюками. Зелёная рубашка подчёркивает волосы. С шеи на этот раз свисает вовсе не предательский амулет эльфов, а кое-что ценное для меня. Это кофейное зёрнышко из тех, что я нашла в тот день, когда переоделась мужчиной. День, который за тысячу лет до недавних событий, был прописан в пророчестве.

Я так и не успела тогда приготовить из них кофе. Но в итоге это окупилось с лихвой. Да так, что сейчас я подозреваю у себя кофейную зависимость. Опять.

В любом случае, мой новый амулет на шее — это символ. Символ свободы. И того, что нужно верить своему сердцу. Оно знает лучше.

Если бы я сдалась на волю судьбе, то никогда не стала бы богиней, которая может делать почти всё, что захочет, которую не волнует этикет и отсутствие мужа.

Если бы я не стремилась быть верной себе, навсегда осталась бы запертой в теле маленькой, слабой принцессы.

Навсегда вынуждена была бы влачить её жизнь. Не проявляться. Отдать истинному всю себя. Забыть даже настоящее имя.

И всё это в угоду лишь его выгоды.

Я видела слишком много недостойных мужчин в своём мире, чтобы обманываться вновь.

У меня уже отобрали кофейню один раз. Но на второй раз этого не произошло.

Во второй раз весь кофе принадлежит мне.

Теперь осталось только уладить проблемы тех, кто успел мне полюбиться.

После этого я смогу окончательно погрузиться в жизнь богини. Это не только большая власть, но и большая ответственность. Сейчас лишь подготовительный этап.

И я надеюсь, что он пройдёт хорошо.

Полная подобными мыслями, я через портал перемещаюсь в Файв-Улл. Пятую и любимую свою деревеньку. Теперь земли Виктории всё равно что Ватикан — государство в государстве. Разумеется, местные очень переживали из-за этого. Но примирительные адские дары решили вопрос. А зеленокожий красавец орк, наконец, смог взять в жёны местную лекарку. Ну, потому что, учитывая последние события, такой союз уже, в общем-то, совсем не выглядит скандальным.

Грядёт время перемен.

И имя им — Антонина Курочкина.

Люди из деревни уже не шарахаются от меня. Наоборот, многие стараются заговорить, рассказать местные сплетни и попросить исполнить парочку желаний. Меня угощают вином, вареном и мясом с козьим сыром на палочке.

Покинуть селян — задача не из простых, но через два часа я справляюсь и отправляюсь к ущелью, где по словам Ру, пряталась мудрая женщина, которая учила её всему тому, что знает.

Как хорошо, что девочка оказалась не девочкой вовсе, а подменышем.

Иначе влияние Цинь было бы более чем пагубным.

— Эй! Если ты ещё тут… Я совсем не советую прятаться.

У меня вроде как есть особое зрение, которое помогает отличить тех, кто причастен к пантеону богов, от всех остальных.

Но пока что чёрт знает, как его активировать.

И хорошо, что не приходится.

Из тьмы ущелья выплывает высокая и худая женщина с сероватой кожей и длинными чёрными волосами. Реально длинными — до щиколоток. У неё вытянутое лицо, острые скулы и раскосые красные глаза.

Словно мантия, её окружает чёрная магия.

Но весьма слабая. Я чувствую кожей, как она истончается. Мне Госпожа Цинь не сможет навредить.

— Пришла позлорадствовать? — усмехается.

Я выгибаю бровь.

— Вовсе нет. Вы значительно сильно усложнили мне жизнь. Мне интересно — зачем?

Склоняю голову чуть вбок. Держусь хорошо. Будто бы всегда была богиней. Что меня до сих пор удивляет, но об этом посторонним знать не обязательно.

— Тебе уже всё должны были рассказать. Нынче, — кривится, — в богини берут кого попало…

— Доброе сердце и задор никому не помешают. И если я вам так противна, могу уйти. Истаете здесь в одиночестве и холоде. Быть может, это всё, чего вы заслуживаете.

— Так говоришь, будто бы тебе есть что мне предложить.

Ухмыляюсь. И острые белые зубки, должно быть, хищно сверкают. Цинь вновь морщится.

— Может быть, я смогу что-нибудь сделать. Но мне нужна правда. Правда — и ничего кроме правды.

Экс богиня поджимает тонкие багровые губы. Они похожи на подвялые и свернувшиеся лепестки роз.

— Я была богиней для женщин. Мне приносили жертвы, когда хотели семейного счастья. Мои девочки — самые лучшие хранительницы очага. И у меня был муж. Хороший. Правильный и порядочный бог. Имён называть не буду — это внутренняя кухня. А ты богиня лишь наполовину, пока не вознеслась.

— И славно, жить хочу ещё.