Накануне космического хаоса - Саша Стивенсон

Жар усиливался. Просачивался из кожи и слоя одежды. Кровь в венах забурлила мощным порывом. Клоны продолжили избивать его, нос раз за разом вспыхивал яростной болью, кожа рук горела от скручивания, но вся чаша разума юноши заполнилась лишь этими мыслями. Он игнорировал боль. Он старался ее не замечать. Аня мучалась сейчас от куда сильной боли, которая может погубить ее, и это заставляло парня сосредоточиться еще сильнее на собственных мыслях.

Клинки выпадут из рук двойников и врежутся им в горло… Клинки выпадут из рук двойников и врежутся им в горло…

Клоны пнули его по боку, повалили коленками на пол, сжали за корни волос и приставили клинки к горлу. Но Антон перестал ощущать боль. Своим сознанием он устремился к дару. Он почувствовал, как его изнутри охватило яркое сияние.

Зрение раздвоилось, и он едва смог заметить, как Вероника вцепилась Ане в окровавленную руку с мыслью отрезать третий палец. Он не мог сконцентрироваться на этом. Он перестал слышать.

Зато он увидел, каким насыщенным голубым сиянием вспыхнули изнутри вены на его покрасневших ладонях. И как жар, льющийся повсюду, стремительной ударной волной направился из глубин души вверх.

Клоны вновь ударили его.

Но мощь дара вылилась наружу.

Стекла синхронно разбились в дребезге. Веронику подбросило в воздух и с пронзительным криком унесло в окно. Девушка успела схватиться за конусную крышу колоны, но та держалась из последних сил. По ее покрытию промчалась змееподобная трещина.

Клоны Максимилиана были обескуражены. Он издали предсмертный вопль. Клинки пронзили их горло насквозь, и по шее полилась окровавленная волна. Свирепо оттолкнув их от себя, Антон направился к удивленному Максимилиану. Тот крепче прижал к себе Аню, но парень резко сжал его за руку и скрутил так же ненавистно и болезненно, как пару секунд назад делали клоны.

Аня освободилась от хватки Максимилиана. Девушка, крича от боли, сжала себя за окровавленную руку и упала коленками на пол.

— Ребята, мы вас искали…о нет!

В каморку забежали Сатис, Феодосий и Петер. Услышав крик, Антон тотчас воскликнул:

— Помогите ей, а я СЕЙЧАС УБЬЮ ТЕБЯ! — с невыносимой яростью крикнул он и набросился на Максимилиана.

Удар силы оказался настолько велик, что их обоих волной выбросило в окно. Вероника держалась из последних сил за край конуса, но руки не выдержали тяжести веса своего тела и поползли вниз. Девушка пыталась удержаться, но рука ослабла и резко отпустила острый угол. Веронику понесло вниз с пронзительным испуганным криком. Но посадка оказалась мягкой — она шлёпнулась на несколько трупов ивенгов и измазала свой любимый пиджак зелёной кровью.

Но на это она не обратила внимание — ее любопытный взгляд устремился на драку Антона и Максимилиана. К ней подбежал Гэриш, но на него она даже не смотрела.

Дар позволил Антону плавно приземлиться. Мягко коснувшись носками твердой земли, он поднял взгляд к небу и увидел медленно спускающегося Максимилиана. Позади него прозвучал новый взрыв, и душераздирающий вопль орионцев эхом донесся до ушей.

Максимилиан злорадно рассмеялся, и парня от этого ядовитого смеха пробрало жгучей вспышкой ярости.

— Смотрю, силушку свою начал развивать. Но ты реально уверен в том, что способен противостоять мне, настоящему сэйлансу? — по всей его руке промчались голубые искрящиеся линии.

Антон напрягся, позволяя ровно и плотно стоять ногами к земле. Максимилиан развел руки, и из его ладоней вырвался мощный ветер.

Резкий порыв словно хлыстом отбросил юношу с земли и с громким хлопком прижал к стене. Яростная обжигающая боль пронзила его спину и локти до самих костей. Глотая стон, Антон устремил на Максимилиана напряженный взгляд. Правая рука Эрамгедона, смеясь, потихоньку направился к нему, усиливая свою силу. Вокруг его ладоней кружили языки пламени, и парень уже с небольшого расстояния ощутил закаленный жар, шедший с этого огня.

Темные глаза Максимилиана горели ярким голубым светом. Антон пытался накалить дар внутри себя и с полным разочарованием увидел, что свет под кожей уже не вспыхивал. Дар вновь перестал ему подчиняться…в самый важный момент…

А впереди продолжала жестоко идти битва. Сотни огненных фейерверков обрушивались на небоскребы, с громким хлопком взрывая стекла, разрушая одной ударной волной все великолепное убранство.

— Жаль, я не могу убить тебя, паршивое отродье. — сквозь зубы прошипел мужчина и направил на парня струи огня. Антон успел ловко отскочить, прижав к лицу согнутые руки. Мысленно он представлял, что разведёт вокруг себя щит, но все разворачивалось слишком быстро, и дать своим мыслям силы он не успевал.

Вице-король, покраснев от ярости, одним взмахом руки поднял с земли колонну, и по ней тотчас промчались тысячи тоненьких трещин. Гигантское мраморное сооружение разломалось по кускам, и каждый острый камень понесся на юношу. Ахнув от ужаса, Антон отбежал и быстро спрятался за следующей колонной. Камни градом посыпались за его спиной. Ощущая злобу к самому себе за то, что не мог дать мощный отпор, Антон раздраженно стукнулся макушкой по твердому покрытию колонны. В затылке загорелась острая боль, а надменный язвительный смех Максимилиана досадной волной разочарования пронесся по всему телу.

— Будьте прокляты тысячи сэйланских богов, да ты, мальчишка, пустое место! — ликующе кричал Максимилиан. — И как Эрамгедон мог тебя бояться?! Как он мог сделать тебя Нежелательным лицом?! Ты слабак, Эраст Родригес! Ты ничтожество!

Кулаки сжались от злости. Зубы прокусили губу до сильной боли, выпустив наружу кровь. Антон сосредоточенно начал призывать свой дар. «Когда-то я смог чуть не прикончить тебя. Неужели я и сейчас не смогу?!».

Сжимая кулаки, он начал слабо ощущать пробуждение дара. Но зов силы отзывался в нем так вяло, с такой неохотой, будто не хотел подчиняться…Парня это напрягало. Он смог с трудом прикончить клонов, но почему сейчас дар его не слушался?

А Максимилиан успел обойти колонну и резко сжал парня за горло. Пальцы свирепо давили и душили, сжимаясь кольцом, и рука начала потихоньку поднимать все тело вверх. Нервно дергая ногами, Антон вцепился обеими руками в широкое запястье Максимилиана, но стоило только коснуться, как ладони внезапно обожгло. Боль резко пронзила, от изнеможения Антон отдернул руки, и Максимилиан злорадно рассмеялся.

— Ты слабак и ничтожество, — голос Максимилиана шуршал от наслаждения, — и я с полным удовольствием передам это Эрамгедону. Зря он почувствовал в тебе потенциал. — еще мощней он сжал парня за горло, и от нехватки воздуха голова юноши поплыла, и кружащийся хаос битвы перед глазами начал застилаться темнотой. — В тебе нет ни грамма той великой силы, — шипя от триумфа, Максимилиан обнажил свои белоснежные острые зубы. — которая пугала моего Императора.