Дневник Елены Булгаковой - Елена Булгакова

11 марта директор кинофабрики Саврасов направляет в Управление по охране авторских прав длиннейшее ответное письмо, в котором, в частности, напоминает, что режиссерский сценарий «был сдан для согласования М. А. Булгакову, но фабрика никаких замечаний от автора до сих пор не получила», и заявляет в заключение, что, «по отзыву директивных органов, литературный сценарий не годен к производству, а режиссерский сценарий годен и, таким образом, основная задача по экранизации «Мертвых душ» достигнута» (цит. по публ.: Файман Г. С. Кинороман Михаила Булгакова//Искусство кино. 1987. № 9. С. 82–83, 87–88).

И только после этого, возможно, по настоянию И. В. Вайсфельда, Булгаков пишет 26 марта свой адресованный Вайсфельду отзыв:

«Уважаемый Илья Вениаминович!

В ответ на Ваш запрос сообщаю Вам свое мнение о режиссерском сценарии «Мертвые души»:

1. По-моему, следует исключить в 1-й части… сцену кобзаря с пением былинного сказа, так как это нарушает ткань сатирической поэмы Гоголя. 2. Невозможен гипсовый Наполеон в гостиной вице-губернатора… 3. Следует исключить сцену катания крашеных яиц у полицмейстера… 4. Неверна концовка маниловской сцены… предложение Чичикова продать мертвых не может вызвать у Манилова хохот — это предложение может вызвать у Манилова только ужас. 5. В ноздревской сцене непонятны крики Ноздрева: «Дерут… дерут его, дерут…» 6. Следует исключить сцену Анны Григорьевны и Чичикова в кустах сирени… 7. Невозможны слова губернаторши — «Вот вам моя дочь»… 8. Непонятна фраза Чичикова: «я, кажется, опять увлекся, сюда приехал, позабыл зачем…» 9. Надо изменить надпись на бумаге… вместо «его высокопревосходительству генерал-аншефу (?) Александру…» надо: «его сиятельству графу..» (если действие происходит после 1832 года). 10. Сцену появления дамы в номере Чичикова… следует вернуть в тот вид, какой она имела в моих дополнениях к сценарию от 18.XI.34. В том виде, в каком она в режиссерском сценарии, она значительно снижена в качестве. 11. Следует исключить сцену, в которой конвой мнет старика, и последующую — с пением былины, как нарушающие ткань сатирического произведения Гоголя. 12. Следует проверить слова: «Исайя ликуй… дева имя во чреве (?)»… 13. Нельзя не пожалеть, что исключена баллада о капитане Копейкине». (Цит., с сокр., по ст.: Егоров Б. Ф. С. 78–79).

Сценарий не был экранизирован. Впервые опубликован — с указанием двух авторов: Булгаков М., Пырьев И. Мертвые души: Киносценарий// Москва. 1978. № 1.

…переписку Чайковского с Мекк и материалы Достоевского. — Из весьма обширной библиотеки М. А. Булгакова уцелело всего лишь несколько десятков книг. Небольшая часть, по-видимому, была расхищена после смерти писателя; значительная часть распродана Е. С. в очень тяжелые для нее 40-е и 50-е гг. (сделанная ею опись проданной библиотеки не найдена); часть утрачена после смерти Е. С.

Названные книги не сохранились.

«Зойкину квартиру» все-таки хотят ставить в театре «Vieux Colombier». — Из писем Н. А. Булгакова дальнейшая судьба постановки вырисовывается так.

8. IV.1935 г.: «…директор этот снял театр и совершенно его переоборудовал заново (работы и сейчас еще идут). Его надежды на постановку твоей пьесы этой весной (т. е. к концу этого театрального сезона) не оправдались — болезнь, финансовые осложнения, затяжки работ — все это заставляет его перенести постановку на осень…»

9. XII.1936 г.: «…После долгого периода затишья и выжиданий снова поднялся вопрос о постановке «Зойкиной квартиры» во французской адаптации. Дело в том, что директор театра «Vieux Colombier» собирается начать играть ее в январе будущего [1937] года».

2. II.1937 г.: «Театр «Vieux Colombier» вовсю работает над «Зойкиной», и ее представление для прессы назначено на 8-е февраля… Мне даны формальные заверения в том, что все твои требования и указания строжайше исполнены. Во всем тексте французской адаптации нет ничего, что бы могло носить антисоветский характер или затронуть тебя как гражданина СССР. Больше того, и сам режиссер-директор театра Рене Роше, а также и переводчик-адаптатор Benjamin Cremieux принадлежат к числу людей, глубоко чтущих СССР и советское искусство, и они никогда не допустят ничего предосудительного по адресу Союза и престижа советского театрального искусства».

20. XII.1961 г. — Е. С. Булгаковой: «…Постановка «Зойкиной квартиры» в Париже. Она была задумана и после долгих хлопот осуществлена переводчицей — артисткой Марией Рейнгардт и адаптатором Benjamin Cremieux. Она пошла на сцене театра «Vieux Colombier» под дирекцией и режиссерством Rene Rocher — очень известного в Париже режиссера, новатора — в небольшом, но очень посещаемом театре новинок и иностранных пьес. На все это было потрачено всеми очень много труда… Но наконец она — «Зойкина квартира» — пошла и с большим успехом, в прекрасном ensemble'e артистов, — особенно хорош был китаец Херувим, роль которого исполнял индокитайский киноактер, с которым я до сих пор встречаюсь… Артист Henri Rolland прекрасно провел роль Аметистова. Сама пьеса и ее постановка были приняты с большим интересом; маленький «Vieux Colombier» («Старая голубятня». — Л. Я.) бывал переполнен; в печати появились очень интересные рецензии (отзывы). Но публика французская, пресса, театралы сбиты были с толку политическим подходом… После немалой шумихи спектакль был посещен полпредом (советским полпредом. — Л. Я.) и, как утверждали тогда, он настоял на том, чтобы спектакль был остановлен, как несвоевременный по тематике и оформлению».

…умер Юра Неелов. — В 1-й ред.: «…умер мой первый муж Юрий Мамонтович Неелов. Как странно: я о нем совсем было забыла, а последние дни вспоминала очень часто».

При редактировании Е. С. опустила запись 18 апреля: «Утром позвонила в Ржевский. Евгений Александрович сказал мне, что арестована Ирина Свечина. Я сейчас же пошла к Александру Андреевичу. Он в ужасном состоянии — говорит, что совершенно потерял работоспособность, что дом стал, как гроб, и все в таком роде.

Днем к нам пришли Мишины сестры, Андрей Михайлович, дети…»

Андрей Михайлович Земский — муж Надежды Афанасьевны.

М. А. тут же продиктовал мне письма… — «Ввиду полного разрушения моего художественного замысла, — писал Булгаков Н. М. Горчакову, — и попыток вместо принятой Театром моей пьесы сочинить другую, я категорически отказываюсь от переделок пьесы «Мольер»». И К. С. Станиславскому: «Если Художественному театру «Мольер» не подходит в том виде, как он есть, хотя Театр принимал его именно в этом виде и репетировал в течение нескольких лет, я прошу Вас «Мольера» снять и вернуть мне».