По стопам Господа - Генри Мортон

Где-то на Елеонской горе Христос попросил Петра и Иоанна спуститься в город, что лежал в долине, и найти комнату для трапезы — для Тайной Вечери. В то время большая область к юго-западу от Иерусалима находилась в пределах старой стены. На самом деле это и есть старейшая часть Иерусалима, изначальный город Давида, и раскопки, проведенные на этой территории, открыли большое число террас и улиц, фундаментов домов, пограничных стен, одну отличную фабрику по производству масла, с остовом жернова, который вращал осел, и маленьким хлевом для животного. Все эти останки доказывают, что во времена Иисуса эта заброшенная земля представляла собой процветающий район с крутыми мощеными улицами и домами по обеим сторонам, многие из которых, очевидно, принадлежали богатым евреям.

Теперь мне кажется очень важным (и на это, конечно, следовало указать раньше) отметить, что если два ученика вошли в этот район города, то непременно через те давно забытые ворота, которые назывались Водяными. Они получили такое название, потому что вели прямиком к Гиону, или источнику Богоматери, как его зовут сегодня, единственному источнику пресной воды возле Иерусалима. Они естественно становились основными воротами для всех водоносов. И разве это не соответствует комментарию Христа: «Пойдите в город; и встретится вам человек, несущий кувшин воды; последуйте за ним»119. Это невозможно доказать с помощью неоспоримых доводов: это лишь одна из вероятностей, которые приходят на ум и доставляют частное, глубоко личное удовольствие при чтении евангелий на месте событий.

Я воображаю, как два ученика следуют за слугой с кувшином воды по крутому склону, поднимаются на мощеные террасы, напоминающие те, что сегодня можно найти на современной улице Давида, и наконец доходят до дома, который одна из наиболее устойчивых и удивительных христианских традиций в истории христианства ассоциирует с Тайной Вечерей. Сегодня он стоит в нескольких шагах от Сионских ворот, и с римских времен известен как кенакул (Сионская горница). Если это здание — именно то, чем считает его традиция, это праматерь всех христианских церквей. А традиция сама по себе замечательна. До 400 года святой Епифаний утверждал, что когда император Адриан посещал развалины Иерусалима в 135 году н. э., «у христиан уже была маленькая церковь… в которой собирались апостолы после Вознесения нашего Господа. Она стоит в квартале Сион, который уцелел, когда весь город был разрушен».

С того момента и возникает устойчивая традиция в отношении этого дома, который поднимался, рушился, снова возникал на том месте, где была «верхняя церковь апостолов» — горница. Это здание и есть Горница евангелий, в которой состоялась Тайная Вечеря и где явился Иисус. Это и «горница» Деяний апостолов — дом, в который Петр бежал после освобождения из темницы, дом, в котором случилось чудо Пятидесятницы.

Все ранние паломники, прибывавшие в Палестину, упоминали прекрасную церковь, выстроенную на этом месте. Это одно из самых святых мест в мире. В XVI веке распространилось известие, что под церковью находится могила Давида, наполненная сокровищами, и францисканцы, которые охраняли святыню, были изгнаны оттуда мусульманами. Они захватили церковь и превратили ее в свое святилище. Оно и по сей день остается мусульманским. Его называют Неби Дауд — Могила Давида. Я сам ее видел. Здание Горницы — работа крестоносцев. Христианам не разрешают преклонять в ней колени, и мусульманский проводник энергично торопит европейского гостя. На первый этаж, где полагается быть могиле Давида, доступ христианам категорически запрещен.

Естественно, задаешься вопросом: каким был этот дом, когда Петр и Иоанн вошли в него вслед за водоносом?

Если это был дом «Марии, матери Иоанна, чье прозвище было Марк; где многие собирались для молитвы», когда Петр бежал туда после темницы, согласно Деяниям апостолов, это должно было быть просторное строение, способное вместить значительное число гостей. Мы также знаем, что служанка, отвечавшая у двери, носила имя Рода. Возможно, Горница Тайной Вечери представляла собой плоскую кровлю дома Марии, над которой был установлен навес или временная кровля.

Если так, мы должны вообразить, как Петр и Иоанн поднимаются на крышу дома, в Горницу, и находят все приготовленным, а потом спускаются и идут, чтобы рассказать об этом Учителю.

Еврейская Пасха — веселый, бурный праздник. Возбудимость толпы, которая собирается в Иерусалиме на это ежегодное торжество, легко представить на основании евангельского рассказа.

Во время римского правления в Иудее пасхальная неделя была временем, когда правительство, опасаясь бунтов и беспорядков, вводило в Иерусалим дополнительные войска. Вот почему Понтий Пилат, наместник Иудеи, присутствовал во время Распятия в Иерусалиме, а не в своей резиденции в Кесарии. У него были обязанности двоякого рода: он лично прибыл, чтобы отвечать за военные меры, и его разрешение требовалось для передачи первосвященнику ритуального облачения, которое хранилось под замком у римлян, в каменной комнате крепости Антония.

Праздник привлекал в Иерусалим огромные толпы. Это были евреи не только со всех концов Палестины, но и из обширного еврейского квартала Александрии, и даже из Европы; все они хотели зарезать пасхального агнца в единственном месте, где могли совершаться жертвоприношения: на алтаре Храма Ирода. Язычники из разных стран также приезжали в Иерусалим, движимые любопытством, потому что это было лучшее время для посещения города. Габриель Миро в своей блестящей книге «Образы Страстей нашего Господа» представляет Пилата как хозяина большой и разнообразной компании богатых римлян, которые с интересом наблюдали за странными обычаями иудеев. Книга необычайно живо и достоверно описывает события.

Чтобы убедить Нерона в важности еврейского народа, Гестий Галлий, наместник Сирии, однажды подсчитал количество жертвенных агнцев, зарезанных в течение одной Пасхи, и получил число 256 500. Если предположить, что минимальное количество людей, съедавших одного барашка, равно десяти, получается невероятный результат: 2 565 000 собравшихся на праздник. Город был переполнен, и паломники разбивали шатры вокруг стен. Как мы знаем, Иисус оставался с друзьями в Вифании; интересно узнать из Талмуда, что среди мест, особо известных своим гостеприимством к паломникам, было и это селение, и соседнее — Виффагия.

Скопление таких огромных толп в одном месте, причем толп возбужденных, переживающих самое радостное событие года, создавало особую, легко воспламеняющуюся атмосферу, в которой обиды и недовольства могли вспыхнуть в любой момент. На самом деле ежегодное паломничество, когда евреи собирались вокруг алтаря Бога, было порой, особо почитаемой проповедниками, которые не упускали случая продемонстрировать ненависть и протест против языческого правления. Чрезвычайная нестабильность настроений, которая сближает пасхальную толпу с любой другой толпой в истории, ясно видна в евангелиях, когда одни и те же люди сперва кричат «Осанна!» Иисусу, а потом требуют: «Распни его!»