Любовные истории Голливуда - Федор Раззаков

В отличие от большинства своих коллег, Хоффман очень редко становится героем разного рода скандалов, предпочитая им тихую семейную жизнь в кругу своей большой семьи (у него, как мы помним, шестеро детей). Всех своих отпрысков актер воспитывает в строгости, хотя иногда и балует. Например, на 13-летие дочери Ребекки он подарил имениннице чек на 90 тысяч долларов, а также закатил ей грандиозный пир в одном из танцзалов Лос-Анджелеса, пригласив туда оркестр и цирк со слонами, жирафами и обезьянами. На праздник были приглашены только родные актера.

В сентябре 1996 года Хоффман сделал своей семье еще один роскошный подарок — построил дом в шикарном районе Брентвуда со всеми положенными голливудской звезде атрибутами: пятью спальнями, семью ванными комнатами, двумя бассейнами, кинозалом и теннисным кортом. Говорят, во время строительства дома, чтобы соседи не жаловались на чрезмерный шум, Хоффман лично ходил по домам и раздавал им собственные автографы.

Лучшим фильмом конца 90-х годов с участием Хоффмана можно смело назвать драму Барри Левинсона «Спящие» (1996), где Хоффман играл в компании таких звезд, как Джек Николсон, Джейсон Патрик и Брэд Питт, но своей блестящей игрой сумел всех подмять под себя.

ДЖЕК НИКОЛСОН: БЕСПЕЧНЫЙ ХОДОК

Николсон родился 22 апреля 1937 года в городе Нептун, что в штате Нью-Джерси. Долгие годы он вынужден будет считать, что его отец последний негодяй, бросивший сына в младенчестве. Хотя на самом деле история выглядела совсем иначе.

Мать Джека, Джун Николсон, в 16-летнем возрасте бросила школу и стала профессиональной танцовщицей. Она била чечетку в паре с Эдди Кингом, и этот дуэт был весьма популярен в Нью-Джерси. Летом 1936 года у нее случился роман с таким же танцовщиком 26-летним Дональдом Фурчилло, который на тот момент был женат и растил сына. Дон поступил честно. Он подал прошение о разводе, подтвердив тем самым, что у него самые серьезные намерения относительно Джун. Вскоре девушка забеременела. Но ответа на его запрос о разводе все не было — ведь брак был освящен католической церковью, а католики неохотно соглашаются на расторжение брака. А тут, как назло, о романе своей дочери прознала ее мать Этель Николсон. К тому времени она потратила большие деньги на обучение девушки в балетной школе и ее беременность оказалась весьма некстати. Однако и аборт уже был невозможен. Поэтому мать приняла единственное верное, на ее взгляд, решение: попыталась скрыть от земляков беременность дочери. Для этого обеим потребовалось на некоторое время уехать в Нью-Йорк. При этом Этель запретила Дональду искать встречи с дочерью, обещая в противном случае упрятать его за решетку по обвинению в совращении несовершеннолетней.

Когда Джун родила мальчика, которого назвали Джеком, Этель записала его как своего сына, а Джун таким образом превратилась в сестру мальчика. В таком составе через пару лет они и вернулись обратно в Нью-Джерси. Как вспоминает Дональд: «Все это было ужасно. Я мог видеть сына только издали. Частенько подъезжал на машине к школе, останавливался в сторонке и ждал, когда он выйдет, чтобы только полюбоваться на него…»

Вскоре Джун покинула Нью-Джерси, чтобы заняться своей карьерой, а сына оставила на попечение матери и сестры. Когда сестра вышла замуж за футболиста Джорджа Шорти, то именно он заменил на время Джеку отца. Над его кроваткой в спальне даже висели газетные вырезки с описанием футбольных достижений Шорти. А Джун вскоре вышла замуж за известного летчика-испытателя Марри Холли-младшего и жила с ним в городе Бельвиле, штат Мичиган.

Джек учился в начальной школе Теодора Рузвельта в Нептуне, располагавшейся примерно в километре от дома. Учился средне, имея постоянные «неуды» за поведение. Как отмечали многие, уже тогда он бредил кино и знал по именам всех известных актеров. Его собственный дебют на школьной сцене состоялся в восьмом классе. Они с одноклассниками собирали деньги на путешествие на Манхэттен и дали платный концерт, в котором Джеку досталась роль… латиноамериканской танцовщицы Кармен Миранды. В 1950 году Джек закончил начальную школу и перевелся в манасканскую среднюю школу в Спринг-Лейке, что в четырех милях от Атлантического океана. Там он сразу угодил в число лучших учеников, однако его дисциплина по-прежнему оставляла желать лучшего. Еще он был активным спортсменом — играл в футбол, баскетбол и пинг-понг.

Несмотря на то, что Джек всегда и везде был душой общества, у него в ту пору не было подружек. Все его приятели уже встречались с девчонками, а он коротал вечера в одиночестве, хотя мечтал подцепить какую-нибудь «цыпочку» (его тогдашнее выражение). Говорят, парня чрезвычайно угнетал его маленький рост, который невозможно было скрыть никакими ухищрениями. Его самым близким приятелем был такой же коротышка (даже чуть ниже Джека) по имени Кен Кенни, которому Джек дал прозвище Ант Титтиз (Муравьиные Титьки).

Закончив школу в 1954 году, Джек отправился в Лос-Анджелес, где жила его мать (он считал ее сестрой) Джун. К тому времени у нее родилось еще двое детей от летчика Холли: мальчик и девочка. Джек поселился в их маленькой квартирке на Инглвуд и стал обивать пороги различных организаций в поисках работы. Вскоре ему удалось устроиться в качестве почтового клерка или посыльного в кинокомпанию «Метро-Голдвин-Майер». Для человека, который буквально бредил кино, это была несомненная удача. Не успел Джек проработать там и месяца, как уже стал всеобщим любимцем — люди любили его за веселый нрав и общительность. Однако с девушками ему по-прежнему не везло — его шутки их почему-то не заводили. Однажды с ним произошел курьезный случай. На одной из вечеринок он набрался смелости и пригласил девушку на танец. Но его хватило разве что на половину танца. Затем он бросил свою партнершу и убежал в туалет. Оказывается, когда девица слишком сильно к нему прижалась, Джек внезапно кончил, испачкав себе одежду.

Весной 1956 года один из продюсеров «МГМ» Джозеф Пастернак случайно увидел Джека в коридоре студии и предложил ему пройти пробу на одну из эпизодических ролей в каком-то фильме. Джек согласился. Увы, проба оказалась провальной, поскольку у дебютанта оказался ужасный голос — высокий, с гнусавым выговором, характерным для жителей Джерси. Ему так и сказали: «С таким голосом, парень, в кино тебе ничего не светит». Думаете, парень сильно расстроился? Отнюдь. Вместо этого он завел себе агента, сделал несколько своих фотографий на глянцевой бумаге и разослал их студиям, где требовались актеры. А пока не пришли ответы, устроился по вечерам играть в труппу театра «Ринг». Одна из тамошних актрис, подрабатывавшая, как и Джек, посыльной в «МГМ», калифорнийская красотка Луана Андерс посоветовала ему в начале 1957 года записаться в актерскую студию Джефа Кори.