Ультрасовременный ребенок - Алла Баркан

У «покупателей» рушится семейное счастье, и семья очень часто на грани развода, потому что у них нет возможности, несмотря на желание, возможности чаще всего по медицинским показателям, самим родить себе долгожданного ребенка. А «продавец» – беден, имеет собственных детей, но не имеет достаточно средств, чтобы прокормить их и дать им все необходимое. И для него суррогатное материнство – более или менее хорошо оплачиваемая работа, благодаря которой можно будет купить даже собственную квартиру, квартиру, о которой мечтают семьи большинства суррогатных мам. Так что, если все сделать «без сантиментов» и не устраивать из этого мелодраму, твое будущее и будущее твоих детей будет хоть на какое-то время гарантировано. Ведь оставляют же, в конце концов, в роддомах тысячи женщин и своих собственных детей, не зацикливаясь на них во время беременности. Так почему бы не последовать их примеру, да еще делая благородное дело?

Благородное дело суррогатного материнства осуществилось в наше время впервые на практике благодаря появлению в 1976 году в США первого в мире агентства по суррогатному материнству мичиганского адвоката Ноэла Кина.

В результате скоординированной программы традиционного суррогатного материнства в 1980 году впервые в мире в Америке родился здоровый мальчик, от прав на которого через пять дней отказалась его суррогатная мать, признав его биологического отца.

Через шесть лет после этого в США родился и первый ребенок при помощи полного суррогатного материнства. Этим ребенком стала девочка, зачатая ин витро от яйцеклетки и сперматозоидов своих биологических родителей. Двадцатидвухлетняя мама двоих детей выносила для своей тридцатисемилетней подруги, которая не могла рожать по медицинским показаниям, долгожданного малыша.

А уже в 1987 году впервые в мире в ЮАР была осуществлена первая программа суррогатного материнства среди родственников. Родной матери удалось сделать реальной мечту родной дочери, согласившись стать сурмамой своих собственных внуков, выносив тройню. Отказавшись от своих родительских прав, бабушка дала возможность дочери и зятю усыновить своих собственных детей.

В последние годы таким примерам уже нет конца. Первой сурмамой на Украине в 1995 году тоже стала бабушка ребенка, выносившая его для собственной дочери, у которой с рождения отсутствовала матка. В этом же году в центре ЭКО при Санкт-Петербургском институте акушерства и гинекологии была реализована первая суррогатная программа и в России.

С каждым годом суррогатное материнство набирает темпы, и хотя оно запрещено в ряде стран – Австрии, Норвегии, Швеции, Франции и многих других, в основном придерживающихся католичества и православия, тем не менее во многих государствах суррогатная мама – это единственная и последняя надежда для появления в семье ребенка и уменьшения серьезных последствий демографического кризиса.

Услугами сурмам пользуются также и матери-одиночки, и семьи людей с нетрадиционной половой ориентацией. Например, в США есть гей-семья, воспитывающая пятерых детей. В 2002 году у 36-летнего юриста Майкла и 31-летнего стилиста Томаса родились девочка и три мальчика. Донором ооцитов была 23-летняя суррогатная мать Верите Брухе, а биологическим отцом – Майкл. Женщина отказалась от родительских прав в пользу биологического отца, а через полтора года родила для этой же семьи еще одного ребенка, но уже сына партнера Майкла Томаса. Таким образом мужчины решили породниться через детей.

Однако рекордсменкой среди сурмам по количеству выношенных жизнеспособных чужих детей на сегодняшний день, очевидно, является жительница Великобритании Кэрол Хорлок, родившая шесть девочек и троих мальчиков, причем почти на бескорыстной основе.

Эти примеры можно продолжить. Однако ясно одно – дети от суррогатных матерей ходят и живут рядом с нами. Но программа суррогатного материнства осуществляется при соблюдении большей конфиденциальности, чем программа искусственного оплодотворения, поэтому про этих детей мало кто знает, что, естественно, приносит большую пользу такому ребенку. Тем не менее нельзя не обратить внимания и на то, что часть семей, решившихся на суррогатного ребенка, среди которых преобладают довольно известные в широких кругах люди, считает своим долгом рассказать про этот семейный «эксперимент», и главное – не по секрету, всему свету.

И все-таки лучше семь раз отмерить, один раз отрезать. Надо ли говорить ребенку истину? Когда и зачем? Пойдет ли она на пользу его хрупкой, как фарфор, психике и даже под соусом «мы так хотели тебя, что даже решились на этот отчаянный шаг». Подобное поймут только взрослые люди, лишенные радости материнства. А для ребенка такое признание нечто вроде цунами, захлестнувшего его тело и душу. Это импульс для недоверия людям, и прежде всего своим собственным родителям, родившим его ради себя, а не ради его самого, зачатого не в пылу страсти, оправдывающей все другие родительские грехи, а… по расчету, пускай даже с эмоциональной окраской.

И теперь уже все неминуемые конфликты «отцов и детей» в Вашей семье ребенок будет оправдывать своим происхождением, как параноик, ища виновного в них и исключая самого себя. А в школьном возрасте это, возможно, даже предлог для побега из дома. Ребенку не хочется быть дорогой побрякушкой, за которую отдали немалые деньги, хотя ее вряд ли заложишь в ломбард.

К тому же малыш, выношенный сурмамой, учитывая последние научные данные перинатальной психологии, скорее всего, будет иметь более высокий уровень тревожности по сравнению со своими ровесниками. И это вполне закономерно и легко объяснимо. Ведь во время своего внутриутробного развития на протяжении всех девяти месяцев беременности еще не родившийся ребенок уже был отвержен той женщиной-матерью, которая служила для него всего лишь навсего «инкубатором». И это первоначальное неприятие – пусковой механизм всех его будущих переживаний, травмирующих психику.

Хотелось бы нам верить тому или нет, но плод ощущает любовь или же нелюбовь по отношению к себе и чувствует, когда от него хотят избавиться. Сенсационная ультразвуковая киносъемка аборта трехмесячного эмбриона в Америке превратила одного из самых профессиональных «специалистов по абортам» доктора Бернарда Натансона в ярого противника абортов, когда он не только увидел, как испуганно начинало биться сердце зародыша, но и широко открытый кричащий ротик будущего ребенка, очевидно молящий о помощи.

А ребенок, вынашиваемый сурмамой, постоянно находится, образно говоря, в состоянии эмоционального аборта, являясь безмолвным свидетелем даже разговоров о своем будущем появлении на свет. Нет, нет, нет, он еще, безусловно, не понимает сознательно смысла слов. Но на биохимическом уровне подсознательно ощущает отверженность и отторжение, своеобразную иммунологическую несовместимость с поджидающим его началом жизни.

Да к тому же нередко и генетические родители пускают такую беременность на самотек, заботясь лишь о приеме сурмамой комплекса витаминов и прогулках на свежем воздухе. Не всегда даже такие женщины, вынашивающие чужого ребенка, проживают в одном городе с будущими родителями малыша. Все общение, наставления и советы по телефону, потому что чужой человек в доме, даже нанятый для исполнения твоей мечты, нежелательное явление для семейной идиллии тех, кто мечтает сделать эту идиллию еще более совершенной. В крайнем случае этой маме снимают где-то квартиру или же комнату. А ведь если бы генетические родители разговаривали бы ежедневно с плодом, они не были бы новорожденному чужими, потому что плод запоминает не только материнский голос, но и голоса постоянно общающихся с ним людей, например папы.

К тому же, не вмешиваясь в течение беременности Вашей суррогатной мамы и постоянно не общаясь с ней лично, Вам трудно учесть все негативные факторы, испытываемые женщиной в своей семье. Описаны случаи, когда мужья-алкоголики издевались над своими беременными не от них женами, избивали их, устраивали всевозможные потасовки, семейные баталии и скандалы, конечно же не задумываясь о том, как это может отразиться в дальнейшем на психике ребенка, тем более чужого, материальному достатку будущих родителей которого они безумно завидовали.

Кроме того, психологическая защита женщины, вынашивающей чужого малыша, проявляется в виде бесчувствия, которое может передаться «по наследству» ребенку, ведь только «снежные королевы» способны расстаться с «частичкой себя», живущей в унисон с мамой-немамой целых десять лунных месяцев. А если не будет вынужденного бесчувствия, начнутся драмы суррогатного материнства, и особенно когда нанятая сурмама – и в самом деле генетическая мать новорожденного. Такая самая знаменитая драма произошла в 1988 году в Нью-Джерси, когда ставшая известной после этого случая суррогатная мама Мэри Бет Уайтхед-Гоулд, являющаяся генетической матерью проданного ею ребенка, не нашла в себе сил расстаться с новорожденным и сбежала с ним вместе во Флориду, но частные детективы, нанятые родителями-заказчиками, разыскали сурмаму с младенцем. Этот случай, названный как случай «Бэби М», стал всемирно известен из-за громкого процесса в Верховном суде штата Нью-Джерси. Суд пошел навстречу прозревшей вдруг генетической матери, заключившей контракт на суррогатное материнство, по которому она выполняла лишь роль бесчувственной сурмамы-инкубатора, и восстановил ее в родительских правах, признав генетической матерью ребенка. Однако новорожденного оставили в семье родителей-заказчиков, правда, с условием, чтобы эта семья разрешила генетической матери навещать младенца.