Знаменитые расследования Мисс Марпл в одном томе - Агата Кристи

– Нет. Мне кажется более вероятным, что он намеревался положить в карри достаточно яда, чтобы вызвать симптомы пищевого отравления, в котором, возможно, обвинят грибы. Люди всегда одержимы идеей отравления грибами. Потом состояние одного человека, вероятно, ухудшится, и он умрет.

– Потому что ему дадут вторую дозу?

Доктор кивнул.

– Вот почему я сразу же доложил вам – и послал туда специально подготовленную медсестру.

– Она знает о мышьяке?

– Конечно. Знает она – и знает мисс Айлзбэрроу. Вы, конечно, лучше разбираетесь в своем деле, но на вашем месте я бы поехал туда и ясно дал понять им всем, что они отравились мышьяком. Вероятно, это вселит страх в убийцу, и он не посмеет довести до конца свой план. Возможно, он будет настаивать на пищевом отравлении.

На столе инспектора зазвонил телефон. Бэкон взял трубку и сказал:

– Хорошо. Соедините меня с ней. – Он обратился к доктору: – Звонит ваша медсестра… Да, говорите. Что такое? Серьезное ухудшение?.. Да… Доктор Куимпер сейчас у меня… Если хотите поговорить с ним… – Он передал трубку доктору.

– Куимпер слушает… Понятно… Да… Совершенно верно… Да, продолжайте то же самое. Мы сейчас будем.

Он положил трубку и повернулся к Бэкону.

– Кто это?

– Альфред, – ответил Куимпер. – Он умер.

Глава 20

I

Голос Крэддока в телефонной трубке звучал резко и недоверчиво.

– Альфред? – переспросил он. – Альфред?

Инспектор Бэкон слегка отстранил телефонную трубку и сказал:

– Вы этого не ожидали?

– Нет, никак. Собственно говоря, я только что решил, что он убийца!

– Я слышал, что его опознал проводник поезда. Это выставило его в дрянном свете. Да, похоже было, что он – наш клиент…

– Стало быть, – ответил Крэддок решительно, – мы ошиблись.

Они немного помолчали. Потом Крэддок спросил:

– Там за ними смотрела медсестра. Как она прозевала?

– Не могу ее винить. Мисс Айлзбэрроу совершенно измучилась и ушла немного поспать. У медсестры на руках оказалось пять пациентов: старик, Эмма, Седрик, Гарольд и Альфред. Она не могла находиться одновременно всюду. Кажется, старый мистер Крэкенторп начал сильно чудить, сказал, что умирает… Он пошла к нему, успокоила его, снова вернулась и отнесла Альфреду чай с глюкозой. Он его выпил – и всё.

– Опять мышьяк?

– По-видимому. Конечно, это могло быть ухудшение, но Куимпер так не думает, и Джонсон с ним согласен.

– Полагаю, – с сомнением произнес Крэддок, – что именно Альфред был намеченной жертвой?

Бэкон заинтересовался.

– Вы хотите сказать, что смерть Альфреда никому не принесла бы никакой пользы, а вот смерть старика всех их обогатила бы? Возможно, это была ошибка – кто-то мог подумать, что чай предназначен для старика…

– Они уверены, что именно так ему дали мышьяк?

– Нет, конечно, они не уверены. Медсестра, как всякая хорошая сиделка, вымыла всю посуду. Чашки, ложки, заварочный чайник – всё. Но этот способ представляется самым удобным.

– Это означает, – задумчиво произнес Крэддок, что один из пациентов был не так болен, как другие? Увидел подходящий случай и положил яд в чашку?

– Ну, больше никаких таких случаев не будет, – мрачно сказал инспектор Бэкон. – У нас там теперь две медсестры, не говоря о мисс Айлзбэрроу, и еще там двое моих людей. Вы приедете?

– Как только смогу добраться.

II

Люси Айлзбэрроу вышла в холл навстречу инспектору Крэддоку. Она выглядела бледной и осунувшейся.

– Вам тут нелегко приходится, – сказал Крэддок.

– Это похоже на один долгий, ужасный кошмар, – ответила Люси. – Вчера ночью я действительно подумала, что они все умирают.

– Насчет этого карри…

– Это был карри?

– Да, искусно смешанный с мышьяком, вполне в духе Борджиа.

– Если это так, – сказала Люси, – это, может быть… должен быть один из членов семьи.

– И никакой другой возможности?

– Нет. Понимаете, я начала готовить это проклятое карри довольно поздно – после шести часов – только потому, что мистер Крэкенторп настоятельно просил карри. И мне пришлось открыть новую банку с приправой карри, поэтому с ним никто не мог ничего сделать. Полагаю, карри маскирует вкус?

– Мышьяк не имеет вкуса, – рассеянно возразил Крэддок. – Теперь о возможности. Кто из них имел возможность отравить карри, пока оно варилось?

Люси подумала.

– Собственно говоря, любой мог прокрасться на кухню, пока я накрывала стол в столовой.

– Понятно. А кто находился в доме? Старый мистер Крэкенторп, Эмма, Седрик…

– Гарольд и Альфред. Они приехали из Лондона во второй половине дня. О, и Брайан Истли. Но он уехал перед самым обедом. Ему надо было встретиться с кем-то в Брэкхэмптоне.

Крэддок задумчиво произнес:

– Здесь много общего с болезнью старика в Рождество. Куимпер заподозрил, что это был мышьяк. Они все казались одинаково больными вчера вечером?

Люси подумала.

– Мне кажется, старый мистер Крэкенторп выглядел хуже всех. Доктору Куимперу пришлось потрудиться над ним. Он очень хороший врач, скажу я вам. Больше всех остальных стонал и жаловался Седрик. Конечно, так всегда ведут себя сильные, здоровые люди.

– А что Эмма?

– Она была очень плоха.

– Почему Альфред, хотел бы я знать? – спросил Крэддок.

– Да уж, – ответила Люси. – Я полагаю, это и должен был быть Альфред?

– Странно – я тоже задал этот вопрос!

– Это почему-то кажется таким бессмысленным…

– Если бы я только мог добраться до мотива всего этого, – сказал Крэддок. – Что-то тут не вяжется. Задушенная женщина в саркофаге была вдовой Эдмунда Крэкенторпа Мартиной – давайте примем это предположение, оно уже почти доказано. Должна быть связь между тем убийством и преднамеренным отравлением Альфреда. И искать ее нужно где-то здесь, в семье. Даже если предположить, что один из них сумасшедший, это нам не поможет.

– Не очень, – согласилась Люси.

– Ну, берегите себя, – предостерег ее Крэддок. – В доме отравитель, помните, и один из ваших пациентов наверху, вероятно, не так болен, как притворяется.

После ухода Крэддока Люси опять медленно поднялась наверх. Повелительный голос, несколько ослабленный болезнью, окликнул ее, когда она проходила мимо комнаты старого мистера Крэкенторпа.

– Барышня, барышня, это вы? Идите сюда.

Люси вошла в комнату. Мистер Крэкенторп лежал на кровати, обложенный со всех сторон подушками. Для больного человека он выглядит на удивление веселым, подумала Люси.

– В доме полным-полно этих чертовых больничных сестер, – пожаловался мистер Крэкенторп. – Шуршат рядом, ходят с важным видом, измеряют мне температуру, не дают есть то, что мне хочется, и к тому же все это наверняка влетает мне в копеечку… Скажите Эмме, чтобы она их прогнала. Вы вполне можете сами обо мне позаботиться.

– Все заболели, мистер Крэкенторп, – сказала Люси. – Я не могу ухаживать за всеми, знаете ли.

– Грибы, – сказал мистер Крэкенторп. – Чертовски опасные штуки эти грибы. Это был тот суп, что мы ели вчера вечером. Вы его готовили, – обвиняющим тоном прибавил он.

– С грибами все было в порядке, мистер Крэкенторп.

– Я вас не обвиняю, девушка, я вас не обвиняю. Это случалось и раньше. Один мерзкий гриб попадет в суп – и всё. Никто не может распознать его. Я знаю, что вы хорошая девушка и не сделали бы этого намеренно… Как Эмма?

– Сегодня она чувствует себя намного лучше.

– Вот как. А Гарольд?

– Ему тоже лучше.

– Правда, что, как говорят, Альфред сыграл в ящик?

– Вам не должны были сообщать об этом, мистер Крэкенторп.

Тот весело расхохотался – вернее, тонко заржал.

– Я все слышу. От старика не удастся ничего скрыть, хоть они и стараются. Значит, Альфред умер, да? Он больше не будет меня доить и не получит никаких денег. Они все ждали моей смерти, знаете ли, особенно Альфред. Теперь он мертв. Я называю это очень хорошей шуткой.

– Не очень это красиво с вашей стороны, мистер Крэкенторп, – сурово произнесла Люси.

Мистер Крэкенторп снова рассмеялся.

– Я их всех переживу, – каркнул он. – Вот увидите, моя милая. Вот увидите.

Люси пошла к себе в комнату, вытащила словарь и посмотрела слово «тонтина». Потом задумчиво закрыла книгу и уставилась перед собой неподвижным взглядом.

III

– Не понимаю, зачем вам понадобилось ко мне приезжать, – раздраженно сказал доктор Моррис.

– Вы давно знаете семью Крэкенторп, – сказал инспектор Крэддок.

– Да, да, я знал всех Крэкенторпов. Я помню старого Джосайю Крэкенторпа. Он был крепким орешком – но проницательным человеком. Заработал много денег. – Старик сменил позу в кресле и взглянул из-под кустистых бровей на инспектора Крэддока. – Значит, вы послушали этого молодого глупца, Куимпера. Ох уж эти усердные молодые врачи! Вечно забивают себе голову разными идеями. Он вбил себе в голову, будто кто-то пытается отравить Лютера Крэкенторпа… Чепуха. Мелодрама! Конечно, у него бывали приступы гастрита, я лечил его от них. Они бывали не очень часто, и в них не было ничего странного.