Геральт (сборник) - Анджей Сапковский

Косоглазый, выхватывая меч, прыгнул, но опоздал. Ведьмак рубанул его поперек груди, наискось, сверху вниз, и тут же, используя энергию удара, снизу вверх, с колен, разделав солдата в кровавый «X».

– Парни! – рявкнул Йунгханс остальным, окаменевшим от ужаса. – Ко мне!

Цири подбежала к кривому буку и белочкой шмыгнула наверх по веткам, исчезнув в листве. Лесничий послал ей вслед стрелу, но промахнулся. Остальные бежали, рассыпавшись полукругом, выхватывая луки и стрелы. Геральт, все еще на коленях, сложил пальцы знаком Аард и ударил не в лучников – они были далеко, а в песчаную дорогу перед ними, засыпав их пылью.

Йунгханс отскочил, ловко вытянул из колчана вторую стрелу.

– Нет! – взвизгнул Левек, вскакивая с земли с мечом в правой и кинжалом в левой руке. – Оставь его, Йунгханс!

Ведьмак медленно повернулся.

– Он мой, – сказал Левек, тряся головой и отирая предплечьем щеку и рот. – Только мой!

Геральт, наклонившись, двинулся полукругом, но Левек не кружил, наскочил сразу, в два прыжка.

«Хорош», – подумал ведьмак, с трудом отбив меч убийцы коротким вращением своего меча, одновременно полуоборотом уходя от удара кинжалом. Он умышленно не ответил, отскочил, рассчитывая на то, что Левек попытается достать его длинным ударом и потеряет равновесие. Но убийца не был новичком. Он сгорбился и тоже пошел полукругом мягкими, кошачьими шагами. Неожиданно прыгнул, закрутил мечом, завертел, сокращая расстояние. Ведьмак не пошел навстречу, ограничившись быстрым верхним финтом, который принудил убийцу отскочить. Левек сгорбился, спрятав руку с кинжалом за спину. Ведьмак и на этот раз не напал, не сократил дистанцию, снова пошел полукругом, обходя его.

– Лады, – процедил Левек, выпрямляясь. – Продолжим наши игры? Почему бы и нет? Хорошая игра никогда не надоедает!

Он прыгнул, закружил, ударил раз, другой, третий в быстром темпе – верхний удар мечом и тут же слева плоский косой удар кинжалом. Ведьмак не сбивал ритма – парировал, отскакивая, и снова шел полукругом, принуждая убийцу крутиться. Левек неожиданно попятился и тоже пошел полукругом, но в противоположном направлении.

– У каждой игры, – прошипел он сквозь стиснутые зубы, – должен быть свой конец. Что скажешь об одном ударе, ловкач? Один удар, а потом мы уберем с дерева твоего выродка. Как ты на это смотришь?

Геральт видел, что Левек наблюдает за своей тенью, ждет, когда она коснется противника, показав, что тому солнце бьет в глаза. Он перестал кружить, чтобы облегчить убийце задачу.

И превратил зрачки в вертикальные щелочки, два узеньких штришка. При этом слегка сморщился, прикидываясь, будто ослеплен.

Левек прыгнул, закружил, отставив руку с кинжалом вбок, чтобы сохранить равновесие, ударил, невероятно, казалось, изогнув кисть, снизу, целясь в промежность.

Геральт рванулся вперед, развернулся, отбил удар, выгнув руку и кисть так же невероятно, откинул убийцу силой броска тела и хлестнул его концом клинка по левой щеке. Левек сжался, упал на колени, согнулся и зарылся лицом в песок.

Геральт медленно обернулся к Йунгхансу. Тот, искривив лицо в отвратительной гримасе, прицелился из лука. Ведьмак наклонился, схватил меч обеими руками. Солдаты тоже подняли луки. Стояла глухая тишина.

– Чего ждете? Бейте! Бейте в не… – рявкнул лесничий и тут же споткнулся, закачался, сделав несколько шагов, и упал лицом вниз, в шее у него торчала стрела. На стреле были полосатые перья из маховых перьев фазанихи, раскрашенные желтым в отваре из коры.

Стрелы летели со свистом по длинным плоским параболам со стороны черной стены леса. Они летели, казалось, медленно и спокойно, шумя перьями, и чудилось, что набирают скорость и силу, только ударяя в цель. А били они безошибочно, кося настрогских наемников, валя их в песок дороги, бессильных, срезанных, словно подсолнухи, по которым ударили палкой.

Выжившие, расталкивая друг друга, кинулись к лошадям. Стрелы продолжали свистеть, догоняя их на бегу, настигая в седлах. Только трем удалось пустить коней галопом и умчаться, вереща, кровавя им шпорами бока. Но и эти не ушли далеко.

Лес замкнулся, заблокировал дорогу. Уже нигде не было видно купающегося в солнце песчанистого тракта. Была плотная, непроницаемая стена темных стволов.

Наемники, изумленные и отупевшие, остановили коней, попытались завернуть, но стрелы летели неустанно. И догоняли, и валили их с седел под топот и ржание лошадей, под всеобщий крик и вой.

А потом опустилась тишина.

Замыкавшая тракт стена леса замигала, расплылась радужным туманом и исчезла. Снова возникла дорога, на дороге – сивая лошадь, а на сивой лошади – наездник, могучий, с метлообразной бородой, в куртке из тюленьей шкуры, наискось перехваченной клетчатым шерстяным шарфом.

Конь, отворачивая морду и грызя удила, сделал шаг вперед, высоко поднимая передние ноги, храпя и косясь на трупы, на запах крови. Наездник, выпрямившийся в седле, поднял руку, и резкий порыв ветра ударил по ветвям деревьев.

Из зарослей на дальнем краю леса показались маленькие фигурки в облегающих одеждах, скомбинированных из зеленого и коричневого, с лицами, покрытыми полосами, нанесенными скорлупой ореха.

– Ceadmil, Wedd Brokiloene! – воскликнул наездник. – Faill, Ana Woedwedd!

– Faill! – Голос из леса, словно веяние ветра.

Коричнево-зеленые фигурки начали исчезать, одна за другой растворяясь в чаще. Осталась только одна с развевающимися волосами медового цвета. Она сделала несколько шагов, приблизилась.

– Va faill, Gwynbleidd! – воскликнула она, подходя ближе.

– Прощай, Мона, – сказал ведьмак. – Я не забуду тебя.

– Забудь, – ответила она твердо, поправляя колчан на спине. – Нет Моны. Мона – был сон. Я Браэнн. Браэнн из Брокилона.

Она еще раз махнула рукой. И исчезла.

Ведьмак повернулся.

– Мышовур, – сказал он, глядя на наездника на сивом коне.

– Геральт, – кивнул наездник, измеряя его холодным взглядом. – Любопытная встреча. Но начнем с самого важного. Где Цири?

– Здесь! – крикнула девочка, скрытая в листве. – Уже можно слезать?

– Можно, – сказал ведьмак.

– Но я не знаю как!

– Так же, как залезала, только наоборот.

– Я боюсь! Я на самой макушке!

– Слезай, говорю! Нам надо поговорить, девочка моя!

– Это о чем же?

– Зачем, черт побери, ты залезла туда вместо того, чтобы убежать в лес? Я убежал бы за тобой, и не пришлось бы… А, черт! Слезай!

– Я сделала, как кот в сказке! Что бы я ни… получается плохо! Почему, хотела бы я знать?

– Я тоже, – сказал друид, слезая с коня, – хотел бы это знать. И твоя бабушка, королева Калантэ, тоже хотела бы знать. Давай слезай, княжна.

С дерева посыпались листья и сухие веточки. Потом послышался резкий треск разрываемой ткани, и наконец появилась Цири, съезжающая верхом по стволу. Вместо капюшона на курточке болтались художественные лоскуты.

– Дядя Мышовур!

– Собственной персоной. – Друид обнял девочку, прижал к себе.

– Тебя прислала бабушка? Она очень страдает?

– Не очень, – улыбнулся Мышовур. – Она слишком увлечена вымачиванием розог. Дорога в Цинтру, Цири, займет у нас некоторое время. Посвяти его тому, чтобы придумать объяснения своим поступкам. Это должно быть, если ты соблаговолишь воспользоваться моим советом, очень краткое и дельное объяснение. Такое, которое можно проговорить очень-очень быстро. И все равно, я думаю, последние слова тебе придется уже выкрикивать, княжна. Очень, очень громко.

Цири болезненно поморщилась, тихонечко фыркнула, а руки против желания поползли у нее к угрожаемому месту.

– Пошли отсюда, – сказал Геральт, осматриваясь. – Пошли отсюда, Мышовур.

– Нет, – сказал друид, – Калантэ изменила планы, она уже не желает замужества Цири с Кистрином. У нее есть на то свои причины. Ко всему прочему, думаю, тебе не надо объяснять, что после той мерзопакостной аферы с подстроенным нападением на купцов король Эрвилл серьезно пал в моих глазах, а с моими глазами в королевстве считаются. Нет, мы в Настрог даже не заглянем. Я забираю малышку прямо в Цинтру. Поехали с нами, Геральт.

– Зачем? – Ведьмак взглянул на накрытую кожушком Мышовура Цири, дремавшую под деревом.

– Ты отлично знаешь зачем. Этот ребенок, Геральт, твое Предназначение. Третий раз, да, третий, пересекаются ваши пути. В переносном, конечно, смысле, особенно если говорить о двух предыдущих. Пожалуй, ты не назовешь это случайностью?

– Какая разница, как назову, – криво улыбнулся ведьмак. – Не в названии дело, Мышовур. Зачем мне в Цинтру? Я уже бывал там, скрещивал уже, как ты это назвал, пути. И что?

– Тогда ты потребовал, чтобы Калантэ, Паветта и ее муж поклялись. Они клятву сдержали. Цири – Неожиданность. Предназначение требует, чтобы…