Убийца - Олег Бубела

К слову, наше войско представляло собой образец слаженности и организованности. Немногим меньше пяти тысяч человек были разбиты на три группы — лучники, мечники и маги, коих набралось практически семь сотен. Все они были разбиты по сотням, у которых назначался командир, а потом еще и по десяткам, в каждой из которой был свой главный. А общие же группы также имели своих командиров, лучники — Ренарда, маги — Накора, ну и несложно догадаться, что Каршун также отправился с нами. Что меня больше всего поразило, так это то, что женщин в войске была почти треть. Не буду говорить, что мне это понравилось, так как я вообще-то придерживаюсь старомодной мысли, что бабы на войне лишние, но я уже знал, что по своему умению они мужикам ни в чем не уступают, поэтому просто принял этот факт к сведению.

Выдерживая равномерный темп, мы миновали перевал. Проезжая место недавнего боя, я ощутил непрошенную злость. Если бы была возможность отыграть все назад, я бы мог значительно уменьшить наши потери, да что там, свести их к минимуму, сделать все иначе… Но я только сжимал кулаки, проезжая мимо оплавленных дыр в скале и молча смотрел вперед. Спустя три часа мы вышли к предгорьям, после чего поменялись ролями — те, кто с комфортом путешествовал в седле, спустились немного поразмяться. Несмотря на протесты Ренарда, я также слез на землю, усадив на свою лошадку одну из магичек, и продолжил путь бегом.

Дальнейшее наше передвижение можно смело опустить, так как пересказывать в деталях передвижение войска по степи смысла не имеет. А коротко — мы ехали и бежали, бежали и ехали неспешной рысью, меняясь ролями каждые полчаса. Перекусывать также умудрялись на ходу, лишь немного сбавляя темп, и снова продолжая движение. Альтары показывали чудеса выносливости и не роптали по поводу такого способа передвижения. Вообще, их подготовка вызывала у меня только уважение. Да и было понятно, почему все воины отличались такой силой и выносливостью — все это результаты естественного отбора, жестоко и беспощадно отсеивающего слабых и не приспособленных к тяжелой жизни. Подумать только, всего пять столетий привело к появлению этого народа, каждый представитель которого мог дать сто очков форы любому жителю Мардинана.

По пути нам попадались стойбища степняков, в которых мы разживались дополнительными лошадьми и водой. Четвероногих удавалось добыть мало, да и те были, мягко скажем, в основном не лучшего качества, но все же к моменту, когда мы достигли развалин старого города, где располагался лагерь, мы увеличили свой транспорт на три сотни голов. Встречи со степняками стоили нам двоих убитых и двух десятков раненых, а шесть стойбищ, к несчастью оказавшиеся на нашем пути, были вырезаны целиком и полностью.

Я не щадил никого, ни женщин, ни детей, ни стариков. Причиной этого стало самое первое стойбище, когда я, наивно полагая, что превосходство в силе сделает кочевников шелковыми, вначале просто потребовал дать нам всех лошадей, которые у них есть, взамен пообещав сохранить их жизни. Стрелы, последовавшие за моей речью, как раз и унесли жизни двоих воинов, после чего я скомандовал убить всех. Переживал я свою глупость недолго и уже следующее стойбище мы взяли с шумом и пылью, но без потерь с нашей стороны (пара раненых не в счет).

А ночью состоялся тяжелый разговор с Ренардом, при молчаливой поддержке присутствующего рядом Нахора. Именно он убедил меня в том, что никто не осуждает меня за такую жестокость, наоборот — альтары прекрасно понимают и одобряют мои действия, потому что мирным путем выдворить отсюда такое громадное количество населения невозможно. Поэтому придется огненным валом пройтись по степи, и уничтожить часть народа аллинцев, чтобы выжившие ощутили страх и рванули отсюда куда подальше, не доставляя лишних проблем. После этого я еще раз обдумал, какую глупость совершал, когда пошел в первый раз к кочевникам со своим предложением. Нет, самое смешное, что я думал тогда именно о том, что горцам будет непонятна моя излишняя жестокость, а вышло совсем иначе. И сами горцы потом еще и убеждали меня в том, к чему я уже давно был готов.

Вся дорога заняла три дня с небольшим. За это время я успел изучить массу плетений из книг альтаров, изготовить новую версию амулета маскировки, которая позволяла скрывать еще и лошадь, а также растиражировать его на всех воинов. Здесь меня удивил один из магов, которых при проверке своего амулета внезапно исчез. Удивляясь, как это может быть, я расспросил его про образ, который он использовал для маскировки. Оказалось, что он выбрал ветер, после чего на месте мага оказался сгусток прозрачного воздуха. Оценив преимущества маскировки и обозвав себя дураком, потому что не додумался до этого ранее, я приказал всем тренироваться именно таким образом, благодаря чему мы подбирались к последним встреченным стойбищам практически незаметно.

Мимоходом, от нечего делать, я вспомнил все плетения, которыми швырялись убитые маги, оценил качество защиты того, со странной аурой, после чего начал с ней экспериментировать. Кончилось это тем, что я вылепил идеальную защиту против всего, но при проверке оказалось, что энергии она потребляет много даже по моим меркам и способна полностью меня опустошить всего за минуту. Поэтому я остановился на среднем варианте, который подходил и для физического воздействия, и одновременно верхним своим слоем впитывал энергию вражеских плетений, ослабляя их. От наших магов он защищал меня просто идеально, преобразовывая поступающую силу в свою собственную энергию, но закавыка заключалась в том, что я не знал, как он поведет себя против более умелых противников.

Оставив это изобретение, я изготовил свою давнюю задумку — защитный амулет против физического воздействия. Используя новые знания, я добился того, что он мог выдерживать до десяти попаданий стрел, после чего нуждался в подзарядке. Таких амулетов я изготовил массу, распределив их между всеми немагами, так как все люди, обладающие магическими способностями, могли запросто поставить защитный кокон, бывший раз в десять лучше этого. Обеспечив таким образом свое войско невидимостью и частичной неуязвимостью, я слегка успокоился. Теперь меня волновало только состояние дел на границе Мардинана, которое день ото дня становилось все хуже.

Регулярно связываясь с Фариамом, я узнавал от него печальные новости. В тот же день, когда мы выдвинулись, произошло нападение на два города, совсем не те, о которых говорил Викерн. Защитникам удалось отбиться, потеряв незначительное количество людей, но изрядно пощипав кочевников. А после начались неприятности — подошедшие воины из еще одного лагеря на следующий день осадили Зораг, перебив почти половину его защитников и отойдя только тогда, когда в бой вступили подоспевшие гномы. Ночью того же дня был захвачен небольшой городок с труднопроизносимым названием, которое не отпечаталось у меня в памяти. Подоспевшая помощь обнаружила, что кочевники уже плотно засели в городе и выходить явно не собираются. Так как штурм города дорого обошелся бы Мардинану, Фариам приказал сжечь город вместе с кочевниками и оставшимися в живых жителями. Когда степняки поняли, что обречены и предприняли атаку из-за пылающих стен, то были расстреляны эльфами Ваза.