Любовь как закладная жизни - Ольга Горовая

И это было больше, сильнее того, что она уже испытала. Напряжение внизу ее живота закрутилось, сжалось в такую спираль, стало таким невыносимым, что когда он изменил ритм, надавив и задержав пальцы — Агнии показалось, что она действительно взорвалась.

И она не слышала ни свой тихий крик, ни того, как повторяла в этом крике его имя, ни шума воды, ничего уже. Только пульсацию крови в ушах и безумно сладкую дрожь в каждой мышце, в каждой клетке тела, которое стало слабым-слабым. И даже сомнения уже не возникло, что уж вот это — оргазм. Однозначно.

Он подхватил ее, не дал сползти, удержав. И это было хорошо, потому что Агния не устояла бы. Она покорно опиралась на него, подчиняясь, когда Вячек вдруг прижал ее к стене животом, сжал бедра ладонями и еще несколько раз сильно толкнулся между ее кожей. И сам обмяк, придавив ее всем телом к кафелю. Агния подчинялась. Ей было слишком хорошо, чтобы пытаться на что-то влиять.

Глава 24

Просыпаться не хотелось, она устала, пытаясь занять каждую минуту в течение дня. Но что-то тревожило, заставляя ее ворочаться, что-то не давало полноценно уснуть. Смирившись, Агния открыла глаза, даже благодарная в чем-то за этот всплеск чувств, интереса. Она сейчас боролась за любое отличие от серой, пассивной и апатичной мглы, поджидающей, чтобы наброситься на нее, стоило только Агнии дать себе минутку отдохнуть.

В комнате было темно. Очень. Она явно проспала не больше двух-трех часов, и сейчас, похоже, едва перевалило за полночь. Но не время заставило Агнию буквально соскочить с дивана — Вячека не было рядом.

Наверное, потому она и проснулась, не ощущая тепла мужа рядом с собой. И в этот момент она не помнила о том, что имеет разум, не могла сформулировать ни единой мысли. Дикий страх, подавляющий, вновь превращающий ее в беспомощную и бессильную жертву убийцы и насильника, завладел всем ее существом. Отупляющий, лишающий воли ужас, что его нет. Что мужчина, который был для нее всем — убит. И она больше никогда его даже не увидит.

Спустя секунду разум и память все же вернулись в тело, и каждая мышца мелко затряслась от невероятной силы нахлынувшего на нее облегчения. Агния ухватилась за край старого письменного стола, за которым когда-то делала уроки. Бочком прошла до стула, и буквально рухнула на тот, понимая, что не может стоять. Упадет. Закрыла лицо руками, стараясь не разрыдаться от радости, что Вячек жив. И задыхаясь от того, какой силы было это облегчение. Да и страх, если уж на то пошло.

С каждым днем она все больше отвоевывала у зависимости самое себя. И остроту чувств в том числе. Это было победой. Безусловно, победой. Хотя, еще ощущая отголосок безвольного ужаса в душе, Агния поняла, что могла бы и усомниться в желанности победы ценой таких встрясок.

Сделав несколько глубоких вдохов, Агния заставила себя встать, усилием воли удерживая тело в вертикальном положении. Как бы там ни было, но она не хотела спать без Вячеслава, и собиралась найти мужа.

Но едва дойдя до плотно прикрытой двери спальни, Агния оказалась вынуждена остановиться и вернуться, чтобы отыскать себе хоть какую-то одежду. Вячеслав с кем-то тихо разговаривал, она не слышала слов, но муж точно был не один. А Агния из-за жары спала обнаженной, и уже даже готова была поддаться убеждениям Вячека, который каждый день уговаривал ее согласиться на кондиционер. И все же, от одной мысли о холодном воздухе, ей хотелось свернуться клубочком и спрятаться от всего. Кожу начинало колоть, и в душе поднималась та илистая муть, о которой Агния пыталась забыть. Этого не мог объяснить ни Алексей, ни Вячек, ни сама Агния, ни отец Игорь, к которому она все-таки уговорила мужа ее отвести. Но факт оставался фактом — при жаре она чувствовала себя лучше.

Натянув через голову какой-то хлопковый сарафан, попавшийся под руку первым, Агния вернулась к двери и тихонько, стараясь не шуметь, приоткрыла. Прислушиваясь, чтобы сориентироваться, кто к ним пришел, и стоит ли ей выходить? И до того почти неслышный разговор тут же стих. Мимо ее воли на губах появилась грустная улыбка: как только Вячек понимал, что она рядом? Как слышал?

Уже не таясь, Агния вышла в коридор и пошла в сторону кухни, где горел очень тусклый свет, вызвавший у нее недоумение. Спиной к ней сидел Федот, который обернулся и сейчас следил за приближением Агнии. Вячеслав сидел на табурете у открытого окна. Видно курил. Агния чувствовала легкий привкус табачного дыма в воздухе. Да и окурки в пепельнице были достаточно красноречивы. Но нельзя было не отдать этим мужчинам должное: они очень старались проветрить. Все освещение ограничивалось горящей конфоркой, на которой стоял чайник.

Агния дошла до порога и остановилась, упершись ладонями в косяк. Посмотрела на мужа, словно впитывая в себя всего его: живого, здорового, такого сильного и надежного. Страх, вцепившийся в душу при пробуждении, не до конца разжал свои челюсти на ее душе.

Вячеслав, улыбнувшийся, когда она появилась, теперь чуть прищурился, похоже, заметив ее настроение.

Агния устало улыбнулась ему в ответ и посмотрела на Федота:

— Привет.

— Привет, малышка, — Федот кивнул ей и посмотрел с каким-то весельем в глазах. — Мы тебя разбудили? Скажи — нет, а то меня этот припадочный убьет, что я слишком громко дышал.

Агния рассмеялась. Больше, чтобы сделать приятное Федоту, старающемуся ее развеселить, чем от того, что и правда, стало смешно. Снова глянула на Вячека.

— Тебя не было, — объяснила она в ответ на молчаливый напряженный вопрос в его глазах.

— Я сейчас подойду, Бусинка, — Вячеслав поднялся, подошел, обнял ее за плечи. — Иди, ложись. Я рядом. Тут. Только договорю.

Он даже попытался ее мягко развернуть. В принципе, Агния так сразу и подумала, стоило им замолчать.

— Вячек, тебе не кажется, что после всего, я достаточно «в курсе»? Шамалко, — она опустила лицо и прижалась к голому плечу мужа, — он, знаешь, не таит свои дела. Даже хвастается, по большому счету, я много насмотрелась. Да и не только я…

— Иди назад, маленькая, — руки Вячека сильнее сжали ее плечи, а голос стал тверже.

Он не собирался это обсуждать или позволять спорить с собой. Ее муж всегда держал Агнию вне границ этой области своей жизни. Бог знает, как ему это удавалось, но, несмотря на то, сколько она с ним прожила, Агния почти никогда и не знала, не слышала ничего, кроме неясных слухов, да своих собственных домыслов и догадок. Вячеслав считал, что это не должно коснуться ее, и делал все для этого. Хоть, если рассудить здраво, не очень это и спасло, по большому счету.