История Древнего мира. От истоков Цивилизации до падения Рима - Сьюзен Бауэр

Был также введен новый обычай. Любой гражданин Афин мог быть выслан из города, если шесть тысяч соотечественников напишут его имя на глиняных обломках, используемых в качестве избирательных бюллетеней. Такой обломок назывался «остракон» – именно из этого обычая десятилетняя ссылка стала известна как «остракизм». Это стало еще одной защитой от тирании. «Если кто-либо… забирает больше власти, чем положено… – пишет Аристотель, – такое избыточное превосходство ведет к правлению одного человека… Учитывая это, некоторые государства вводят остракизм».22

Согласно Аристотелю, первыми афинянами, пострадавшими от остракизма, стали друзья Гиппия, которых заставили последовать в ссылку за экс-тираном.

Тем временем еще один греческий город также решил попросить помощи у персидской армии.

Это был ионический город Милет, расположенный на краю управляемой персами Малой Азии. Лидером Милета являлся амбициозный военный по имени Аристагор, который многие годы властвовал в своем городе как тиран. Теперь он пожелал раскинуть свою сеть шире. Он отправился к персидскому правителю в Сарды и предложил завоевать в интересах Персии греческие острова Киклады – если только персы дадут ему корабли и солдат.

Правитель Артаферн согласился на этот план, и Аристагор, обрадованный возможностью стать тираном целой островной мини-империи, соединил войска для вторжения и отплыл к своей первой цели – Наксосу.

К несчастью, греческий город на Наксосе оказалось не так-то просто захватить. Жители, не сражаясь, просто собрали в городе все продукты и весь скот и заперли ворота. После четырехмесячной осады Аристагор истратил все деньги персов, и Артаферн, разочарованный в военном искусстве тирана, отказался поддерживать его дальше. Аристагор вынужден был отплыть назад в Милет опороченным и с разбитыми амбициями.

Однако он кое-чему научился, наблюдая через воды за греческой политикой, и, как любой хороший афинский стратег, изменил свою политику. Он решил переключиться с про-персидского союза на анти-персидский, причем без всякой материальной выгоды. Он поведет греческие города Малой Азии на мятеж против господства Персии – и со временем, может быть, объединит их под своим началом.

Несколько ответов на сделанные им осторожные запросы показали, что другие ионические тираны тоже хотели бы присоединиться к мятежу. Но из своего провала у Наксоса Арисмтагор вынес, что войны – дорогое удовольствие. А для начала войны с Персией нужна была еще большая поддержка.

Очевидно, первым союзником в таком проекте должна была стать воинственная Спарта. Спарта была главным и самым могущественным городом в свободном альянсе греческих городов-государств, именовавшихся Пелопоннесской Лигой – ассоциацией, образованной для взаимной защиты от врагов. Если Спарта присоединится к войне против Персии, ее примеру последуют и другие города Лиги. Поэтому Аристагор поехал в Спарту увидеться с Клеоменом. Но тот не только отказался кольнуть «персидского зверя» булавкой – он сначала посмеялся над Аристагором, а затем силой выдворил его из своего города.

«После того, как его выставили из Спарты, – пишет Геродот, – Аристагор решил поехать в Афины, потому что после Спарты они были самым могущественным греческим государством».23 Тут он нашел более благодарного слушателя.

Гиппий, изгнанный афинский тиран, собирался вернуться. Он уехал из Греции, пересек Геллеспонт и явился к персам в надежде, что персидская армия поможет ему снова завоевать Афины. Артаферн выслушал его план и понял, что Гиппий мог бы стать идеальным персидским «клином», вбитым в Грецию.

Он послал в Афины письмо, требуя от афинян принять назад Гиппия – или приготовиться к вторжению; едва это письмо успело прибыть, как появился Аристагор с предложением мятежа против персов.24

Афины, негодующие по поводу персидского ультиматума, согласились послать двадцать кораблей в помощь Аристагору; их союзник, прибрежный город Эретрия, выслала еще пять.25 Итак, в 500 году до н. э. началась война.

Греко-персидская война, которая продолжалась чуть более двадцати лет, редко упоминается в персидских документах. Но в Греции она находилась в центре жизни каждого гражданина более двух десятилетий. Все наши рассказы о ней идут от греков: Геродота, которому было пять лет, когда война закончилась, но который разговаривал с очевидцами, чтобы восстановить события; Фукидида, родившегося примерно на двадцать лет позднее, который использовал рассказы Геродота, но поправлял некоторые его интерпретации, основываясь на других источниках; и от греческого драматурга Эсхила, который был старше обоих историков и сам принимал участие в войне. Его пьеса «Персы» – это произведение очевидца, но ударение в ней сделано на мужестве греков, а не на ходе кампании.26 В глазах этих людей персидская война – центральное событие в истории цивилизации. С персидской же точки зрения она была серией небольших стычек, которые, когда они проходили неудачно, просто игнорировались.

Ионические города, присоединившиеся к мятежу, начали на высокой ноте, конфисковав триста кораблей из флота Дария и укомплектовав их командами из греков.27 Дарий немедленно послал свою быструю и хорошо обученную армию, чтобы подавить ионический мятеж. Прежде чем она прибыла, Аристагор с союзниками смог удивить Сарды, ворвавшись в город. Персидский правитель Артаферн заперся в цитадели, но ионийцы растеклись по всем Сардам, намереваясь пограбить. К несчастью, город почти сразу же начал гореть. Был подожжен один дом, и так как здания в городе в основном были построены из тростника, огонь очень скоро распространился по всем строениям.

«Пожарище в Сардах», как называет это событие Геродот,28 разозлило персов до неистовства. Когда персидская и ионическая армии встретились у Эфеса, ионийцы были разбиты. Они рассеялись, и афиняне, видя, что после этого боя не предвидится ничего хорошего, решили выйти из игры. Но у ионийцев теперь не было другого выбора, кроме как продолжать сражаться. Они сожгли Сарды, и возврата не существовало. Теперь невозможно было отступить, избежав ужасных последствий.

И они продолжали сражаться на море. Объединенный флот Ионических островов прошел через Геллеспонт и выбил гарнизон персов, стоявший недалеко от Византия. Затем корабли пошли вниз вдоль берега, собирая союзников по мере продвижения.29 Мятеж становился настолько обширным и серьезным, что на многие годы втянул персов в изматывающие сражения.

В 494 году персы нанесли ответный удар, когда их флот из шестисот кораблей подошел к ионическим судам в открытом море, как раз напротив Милета. Персы готовились к огромному сражению, и они хорошо знали ионический флот. В результате было захвачено 300 из 353 кораблей греческого флота – из бывшего флота Дария, захваченного греками в самом начале войны.30

Множество ионических кораблей с людьми затонуло. Так как военное счастье обернулось против греков, часть кораблей просто исчезла. Командир ионического флота бежал на Сицилию и стал пиратом – хотя захватывал только карфагенские и этрусские корабли и «не трогал греческие».31 Аристагор сбежал в Малую Азию, а позднее оказался во Фракии, где был убит при попытке захватить фракийский город.

Победившие персы высадились на берег возле Милета, города Аристагора, причины всех бед. Они осадили его, отрезали от любой помощи снаружи, прокопали проход под стены и в итоге взяли город штурмом. «Большинство мужей было убито, – говорит Геродот, – их женщин и детей… обратили в рабство… Те, кто остался в живых, были забраны в Сузы». Дарий поселил их в болотах в устье Тигра, где когда-то обретались халдеи.32 Афины, наблюдавшие за кампанией издали, были шокированы, хотя война пока не докатилась до них. Милет был когда-то дочерним городом Афин, и его разрушение стало для греков серьезным ударом.

Но худшее ждало впереди. Дарий не забыл первоначального участия афинян и эретрийцев в мятеже. В 492 году он поставил своего зятя, крупного полководца Мардония, во главе сил вторжения. Эти силы были разделены на две части.

Сухопутное войско шло через Малую Азию, пересекало Босфор по понтонному мосту и двигалось далее на юг через Фракию и Македонию. Морские силы следовали через Эгейское море и должны были объединиться с наземными на подходе к северным греческим городам.

Первый персидский набег на Грецию был отбит. Персидский флот почти достиг цели, когда разразился шторм и выбросил почти все корабли на скалы возле горы Афон. Не имея приказа на дальнейшие самостоятельные действия, сухопутная часть экспедиции повернула обратно.

На восстановление персидскому флоту потребовалось два года. Но к 490 году все было готово к выходу, и Мардоний (который был вызван в Сузы для выговора) вернулся к работе.