Рыцарь короля - Сэмюэл Шеллабарджер

Она погрузилась в раздумье.

— Господа, — заявила она наконец, — здесь можно сделать только вот что. Король должен сам обнаружить предательство де Норвиля. Ничто иное цели не достигнет. А это, я вас уверяю, влечет за собой риск; тем не менее на него придется пойти. Итак, я уже говорила вам, господин маркиз, король в четверг на следующей неделе выезжает в Шаван-ла-Тур, имение де Норвиля в Форе. Он поедет инкогнито и, если не считать лакеев, почти без сопровождения. Ежели де Норвиль что-нибудь замышляет против особы его величества, то удар будет нанесен именно там… Далее, обычно, когда король куда-нибудь едет, вперед посылают слуг с багажом и разными мелочами, чтобы они подготовили для него апартаменты. Так вот, я через королевского дворецкого, мсье де Люпе, который мне друг, устрою так, чтобы вы, господин де Лальер, оказались одним из этих слуг. Я сама позабочусь о вашей маскировке. Я неплохо умею устраивать маскарады… Конечно, упомянутый де Люпе будет знать только, что вы — один из моих людей. Вы меня понимаете?

— Да, да, мадам, — нетерпеливо вставил Блез. — А что потом?

— Вы будете смотреть во все глаза и держать ушки на макушке: изучите замок, расположение помещений и тому подобное, станете брать на заметку слухи и сплетни, особенно насчет каких-либо вооруженных людей поблизости. Король приедет с де Норвилем и лишь с несколькими своими дворянами. Но я позабочусь, чтобы в тот же вечер из Фера как бы случайно явился господин де ла Палис с вооруженным отрядом. Вы будете сообщать ему все, что узнаете, и подчиняться его приказам. Его известят о вас.

— Но, ваше высочество, не заставит ли де Норвиля эта демонстрация силы отложить попытку, которую он, возможно, задумал? — заметил де Сюрси.

— Никакой демонстрации не будет. Всего несколько человек, но зато отборных. Они получат приказ не показывать своих опасений и держаться в тени. Однако мсье де Лальер устроит так, чтобы он и де ла Палис могли в любое время прикрыть короля.

— Каждый шаг предусмотреть трудно, — с сомнением возразил маркиз.

— Да, риск есть. Однако, я думаю, они используют эту английскую девицу. За нею и за её комнатой следует особо присматривать…

Луиза улыбнулась Блезу:

— Может быть, вам представляется шанс свести с нею счеты, друг мой.

Блез поклонился, скрывая внезапный испуг. Итак, Анна Руссель тоже будет в Шаване — легко догадаться, в какой роли. Безжалостные звезды оставались неумолимы, и рискованное предприятие, в которое его вовлекали, вдруг потеряло для него всякую привлекательность. Снова придется выбирать между любовью и ненавистью… Но отступать уже невозможно. Рано или поздно нужно посмотреть правде в глаза и сделать свой выбор — раз и навсегда.

— Если мне будет дозволена такая смелость, — заметил он, — мне хотелось бы, чтобы в этом деле участвовал и Пьер де ла Барр. Думаю, для такой цели двое лучше одного.

Она кивнула:

— Неплохая идея. Где он сейчас?

— Прибыл вместе со мной. Он одет как погонщик мулов и, ей-богу, выглядит вполне подходяще для такой роли.

— Хорошо. Я передам вас и его своему дворецкому, мессеру Джованни Пассано, который владеет всеми итальянскими хитростями. Он включит вас в число моих людей и скроет до выезда в Форе… Ах, господин де Лальер, если вы хорошо сослужите мне эту службу, ваше счастье обеспечено. Подумайте только, какие почести окажет вам король, — тем большие почести, что он неверно судил о вас…

Однажды Блез уже откликался на обещания регентши. Теперь он знал им цену и воспринимал как рутинный разговор. Если в этом приключении в Шаване он сможет восстановить свою репутацию, вернуть маркизу благосклонность короля и в то же время вырвать жало у змеи — то большего ему и не требуется. Он сумел улыбнуться, но сердечного трепета не ощутил.

Они с маркизом обменялись взглядами, и в глазах у де Сюрси мелькнул насмешливый огонек.

— А мне вы ничего не обещаете, мадам? — спросил он.

Она поняла иронию, но пренебрегла ею.

— Да, дорогой мой. Я последую за королем в Форе. Если дела пойдут так, как мы рассчитываем, я присоединюсь к нему в Шаване на следующий день и отмечу свой маленький триумф. Вы будете при мне. Лучшего обещания для вас, чем это, я придумать не могу.

— И я тоже, — сказал маркиз, — при условии только, что ваше высочество добавит ещё одно: что на этот раз по пути в рот из чашки ничего не прольется…

Часть четвертая

Глава 46

Издали ослепительно белый фасад Шаван-ла-Тура, роскошного дворца де Норвиля в Форе, напоминал величавого лебедя, плывущего по водам. И, подобно отражению лебедя, перевернутое изображение стен дворца в зеркале вод небольшого озера, окружающего его, то четкое и ясное, то замутненное мелкой рябью, придавало зданию дополнительную объемность, мягкость и постоянно изменчивую красоту.

Во многом дворец этот был похож на новую жемчужину — Азе-ле-Ридо, только что построенный в далекой Турени замок. Он имел такую же Г-образную форму и так же наполовину охватывал передний, парадный двор; такой же четырехэтажный главный корпус, соединенный под прямым углом с более коротким крылом, такие же круглые пузатенькие башенки с коническими крышами на каждом внешнем углу здания. И, подобно Азе, он сохранял лишь те особенности средневекового замка, которые служили для украшения: угловые башенки, стену с бойницами, тянущуюся между ними вдоль всей наружной стороны замка. Однако башенки стояли только для симметрии, а крепостная стена превратилась в закрытую галерею третьего этажа со многими окнами, из которых открывался великолепный вид на окружающую местность.

Действительно, в противоположность мрачным замкам прошлых веков, этот дворец имел с каждой стороны множество окон, выполненных по новой моде со средниками — горизонтальными поперечинами в рамах, — окон то одиночных, то сдвоенных, вплоть до красивых мансардных окошек в очень высоких крышах с крутыми скатами. И во всем чувствовалось итальянское стремление к артистизму и изяществу: в богато украшенных фасадах парадного двора, в желобчатых колонках по сторонам окон, в нишах, фризах и веерообразных фрамугах, в лепных купидонах, гирляндах и медальонах.

Окружающий ландшафт был творением искусства не в меньшей мере, чем сам дворец. Когда-то старый Шаванский замок, от которого осталась лишь одна башня в юго-восточном углу здания, стоял в открытом поле, и вода в его крепостной ров поступала из речки, стекавшей с Тарарских холмов и впадавшей в Луару.

Теперь поле было превращено в неглубокое озеро; новый дворец высился на искусственном острове, состоящем из бесчисленных свай, засыпанных грунтом; от парадного двора к внешнему берегу озера вел красивый каменный мост из нескольких арочных пролетов. А вокруг озера, скрывая из виду конюшни, псарни, птичники и прочие службы, а также и деревушку за ними, на целую лигу или даже больше раскинулся парк — заповедное обиталище благородных оленей и диких кабанов, открытое лишь для избранных.