Сумма теологии. Том I - Фома Аквинский

Раздел 1. Есть ли сущность в Боге то же, что и Лицо?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что сущность в Боге не есть то же, что и Лицо. Ведь если сущность есть то же, что и Лицо, или «подлежащее», то тогда возможно только одно «подлежащее» той же природы, как и обстоит дело со всеми отдельными субстанциями. Ведь в тех вещах, которые действительно суть одно и то же, одно не может множиться без другого[561]. Однако, как было указано выше (28, 3; 30, 2), в Боге имеется одна сущность и три Лица. Следовательно, сущность не есть то же, что и Лицо.

Возражение 2. Далее, одновременное утверждение и отрицание одного и того же в одном и том же отношении не может быть истинным. Однако возможно утверждать и отрицать относительно сущности и Лица, поскольку Лица различаются [между Собой], тогда как сущность едина. Следовательно, Лицо не есть то же, что и сущность.

Возражение 3. Далее, ничто не может быть субъектом по отношению к себе. Но Лицо является субъектом по отношению к сущности, почему оно и называется «подлежащим» или «ипостасью». Следовательно, Лицо не есть то же, что и сущность.

Этому противоречат следующие слова Августина: «Когда мы говорим о личности Отца, мы имеем в виду не что иное, как субстанцию Отца»[562].

Отвечаю: суть этого вопроса легко уразуметь путем рассмотрения божественной простоты. Ибо, как мы показали выше (3,3), смысл божественной простоты заключается в том, что сущность в Боге тождественна «подлежащему», а у разумных субстанций «подлежащее» и есть не что иное как личность. Трудность, по-видимому, вызвана тем, что божественные Личности составляют множество при том, что сущность сохраняет свое единство. Из слов Боэция о том, что «множественность отношений создаеттри Личности»[563], некоторые заключили, что в Боге сущность и Лицо различаются [между собой], так как они мыслили отношения как «привходящие», видя в них лишь «соотнесенность с другим», а не как действительные. Но, как мы показали выше (28, 2), у тварей отношения носят акцидентный характер, тогда как в Боге они составляют самую божественную сущность. Отсюда следует, что в Боге сущность в действительности не отличается от Лиц, но в то же время Лица действительно различаются между Собой. Ибо божественное Лицо, как было изложено выше (29,4), обозначает отношение, самостоятельно существующее в божественной природе. Однако между отношением и сущностью нет действительного различия, таковое появляется лишь в нашем мышлении; в то время как в силу противоположности [между Лицами] и в этой связи отношение указывает на действительное различие. Таким образом, имеется одна сущность и три Лица.

Ответ на возражение 1. У тварей не может быть различия в «подлежащем» в силу отношений, но только в силу сущностных начал, поскольку у тварей отношения не обладают самостоятельным существованием. Однако в Боге отношения являются самосущими, и потому противоположность между ними ведет к различению «подлежащих»; в то же время это не означает различия в сущности, ибо отношения не различаются между собой постольку поскольку они тождественны с сущностью.

Ответ на возражение 2. Поскольку сущность и лицо в Боге различаются лишь в нашем мышлении, из этого следует, что возможно утверждать нечто относительно одного и отрицать относительно другого. Поэтому, когда мы полагаем одно, нет необходимости мыслить при этом и другое.

Ответ на возражение 3. Мы даем имя божественному по аналогии с сотворенными вещами, как уже было сказано выше (13, 1,3). А коль скоро сотворенные вещи получают индивидуальность благодаря материи, которая есть субъект особого рода, из этого следует, что индивиды называются «субъектами», «подлежащими» или «ипостасями». Вот почему и божественные Личности обозначаются как «подлежащие» или «ипостаси», но не потому, что [здесь] имеется действительное «подлежащее» или действительный «субъект».

Раздел 2. Следует ли говорить, что три лица единосущны?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что неправильно говорить, что три Лица единосущны. Ведь по словам Илария Отец, Сын и Святой Дух «суть трое в субстанциальном отношении, но объединены в гармонии»[564]. Однако субстанция Бога и есть Его сущность. Следовательно, три Лица не единосущны.

Возражение 2. Далее, нельзя утверждать что-либо о Боге, кроме как основываясь на авторитете Священного Писания, как о том говорит Дионисий[565]. Но в Священном Писании нигде не сказано, что Отец, Сын и Святой Дух единосущны. Таким образом, этого утверждать не следует.

Возражение 3. Далее, божественная природа есть то же, что и божественная сущность. Поэтому достаточно говорить, что три Лица принадлежат к одной природе.

Возражение 4. Далее, не принято говорить о лице сущности, но скорее о сущности лица. Следовательно, не точно говорить, что три Лица единосущны.

Возражение 5. Далее, как указывает Августин, мы не говорим, что три Лица суть «из одной сущности» (ex una essentia), так как такой способ выражения подразумевает различие между сущностью и лицами в Боге[566]. Следовательно, в равной мере неправильно говорить, что три Лица одной сущности, или единосущны (uniusessentiae)[567].

Возражение 6. Кроме того, нельзя утверждать о Боге что-либо, что может дать повод к заблуждению. Но говорить, что три Лица единосущны, или одной субстанции, как раз и означает давать такой повод. Ведь сказал же Иларий: «То, что одна субстанция сказывается об Отце и Сыне, означает либо одно самостоятельно существующее с двумя наименованиями, либо одну субстанцию, разделенную на две несовершенные субстанции, либо, в-третьих, первичную субстанцию, воспринятую двумя другими»[568]. Следовательно, нельзя говорить, что три Лица одной субстанции.

Этому противоречат слова Августина о том, что выражение homoousios, которое было принято Никейским Собором в борьбе против ариан, означает, что три Лица единосущны.

Отвечаю: как было сказано выше (13,1,2), наш разум называет божественные вещи не так, каковы они сами по себе, поскольку таковые они для него недостижимы, но по аналогии с вещами сотворенными. И подобно тому как в объектах чувств (из которых разум извлекает знание) природа вида получает индивидуальность благодаря материи, и, таким образом, природа становится формой, а индивид есть «подлежащее» формы, так и в Боге сущность понимается как форма трех Лиц, что обусловлено нашим способом именования. Так, о тварях мы говорим, что всякая форма принадлежит тому, чего она есть форма, например, здоровье и красота человека принадлежат человеку Но мы не говорим о том, что имеет форму, что оно принадлежит форме, если только к форме для уточнения не добавляется прилагательное, как, например, в выражении «женщина редкой красоты» или «муж высокой доблести». Подобным же образом, поскольку божественные Личности составляют множество, а сущность едина, мы говорим об одной сущности, принадлежащей трем Лицам, а о трех Лицах как единосущных.

Ответ на возражение 1. Субстанция в данном случае берется как «испостась», но не как сущность.

Ответ на возражение 2. Хотя мы и не находим в Священном Писании в прямом словесном выражении того, что три Лица единосущны, однако мы находим это по смыслу. Например: «Я и Отец –одно"(Ин. 10:30), или: «Отец во Мне и Я в Нем"(Ин. 10:38), и еще множество других мест с тем же смыслом.

Ответ на возражение 3. Поскольку «природа» обозначает начало действия, тогда как сущность связана с бытием, мы говорим, что вещи одной природы, если они согласны в каком-либо действии, как, например, все вещи, дающие тепло. Но только о тех вещах мы говорим, что они имеют одну сущность, которые едины в своем бытии. Поэтому божественное единство точнее выражается словами о том, что Лица имеют одну сущность, или единосущны, чем словами о том, что они одной природы.

Ответ на возражение 4. Форма в абсолютном смысле обычно понимается как принадлежащая тому, чего она есть форма. Так, мы говорим «добродетель Петра». С другой стороны, не принято говорить о вещи, имеющей форму, что она принадлежит форме, кроме как тогда, когда мы добавляем уточнение к форме. В этом случае приходится употреблять два генитива: один, обозначающий форму, и другой, обозначающий определение формы, как, например, если мы говорим «Петр – муж высокой добродетели (magnae virtutis)». Поэтому, коль скоро божественная сущность обозначает форму в отношении Лица, правильно будет говорить «сущность Лица», а не наоборот, если только мы не добавляем какой-либо термин к обозначению сущности, например, Отец есть одно из Лиц «божественной сущности», или три Лица суть «одной сущности», то есть единосущны.