Последнее воплощение - Антон Белозеров

— Если ты и в самом деле инкарнация третьей степени, то это не удивительно. Количество миров, входящих в Сеть ППП, постоянно растет. Скоро большинство живущих так или иначе станет частью Сети.

— Раз уж вы опять упомянули инкарнацию, но не объясните ли заодно, что это такое?

— Инкарнация — это новое перерождение души в следующей жизни. Все люди, а точнее, все живые существа после смерти распадаются не только физически, превращаясь в удобрение, но и духовно, становясь безликой ментальной массой. Из этой массы, как из плодородной почвы, прорастают новые души новорожденных созданий. Большинство существ относится к первой степени инкарнации. Они ничего не помнят о своих прошлых жизнях. Лишь в снах и зыбких грезах могут они увидеть некоторые отрывочные события из своего прошлого. Но тот, кто ранее был сильной личностью, кто путем самосовершенствования достиг цельности и прочности души, не исчезает полностью. Такие существа в новом воплощении способны сохранять обрывки воспоминаний о предыдущих жизнях, пользоваться накопленными знаниями и опытом. Это вторая степень инкарнации. Она очень редка. Ее достигают лишь те, кто целенаправленно готовит себя к достижению бессмертия личности. А случаи третьей степени инкарнации вообще можно пересчитать по пальцам. Лишь могущественные маги, почти сравнявшиеся в своем искусстве с богами, или гениальные изобретатели, создававшие устройства для хранения своего сознания, доходили до третьей степени. Но и они рано или поздно разрывали цепь своих инкарнаций и превращались в безликое ничто. Смертные существа не могут нарушить закон круговорота душ в природе. Лишь Повелителям дарована такая милость. И это не удивительно — они ведь первосотворенные люди, помощники Великих Первых Богов.

— Раз они такие могучие и помогают вашим врагам, то почему они давно уже не уничтожили всех вас?

— Этого мы и сами не понимаем. Повелители очень редко вмешиваются в дела тех, кто живет за пределами Империи на Двенадцати Измерениях. Но зато их шпионы проникли во все Вселенные, во все Измерения. Повелители не используют силу для завоевания чужих миров. Хотя при их возможностях… Стоим им лишь захотеть…

— Ну, конечно! — ядовито заметила Комета. — Будь вы на месте Повелителей, вы бы колебаться не стали.

Вместо ответа доктор Дорбай произнес:

— Довольно! Мы уже приехали.

Комета жадно внимала рассказу. Она даже перестала обращать внимание на то, что происходило вокруг ее прозрачной темницы. Поэтому последние резкие слова грубо выдернули ее из потока новых знаний и вернули к жестокой действительности.

Оказалось, что автопогрузчик остановился возле огромного подъемника. Сейчас площадка находилась вровень с полом, но, посмотрев наверх, Комета увидела отверстие в потолке, совпадающее по размерам с площадкой.

Доктор Дорбай подтвердил ее возникшее предположение:

— Шахта доходит до самой поверхности. Ты встретишься с солнцем.

Комета сразу вспомнила расплавившийся мяч. Значит, и ей уготован такой же конец.

— …Солнце не доставит тебе мучений, — продолжал говорить доктор Дорбай. — Ты даже не почувствуешь боли. Лишь только раскроются створки люка, твое тело превратится в горстку пепла, а душа отправиться к новым инкарнациям.

— Но у меня к вам еще столько вопросов! — воскликнула Комета.

Доктор Дорбай равнодушно пожал плечами:

— Сожалею, но ответы на них тебе придется искать в следующих воплощениях.

Выполняя команды эсэсовца, автопогрузчик поставил куб с Кометой на площадку подъемника, а затем отъехал назад.

— Счастливого пути, — сказал доктор Дорбай.

— Издеваетесь?!

— Я имел в виду не путь к солнцу, а путь по дороге перерождений. Я верю, что ты каким-то чудом обрела способность к инкарнации третьей степени. Но большинство моих коллег выступило против твоего дальнейшего пребывания в этом теле и в этом мире. Прощай!

Загудели механизмы, и площадка с кубом начала подниматься. Комета села на пол. Площадка подъемника вошла в узкую шахту. Здесь не было источников света, и вокруг воцарилась абсолютная темнота.

Комета не собиралась биться в истерике или умолять о пощаде. Она была выше этого и принимала очередную смерть спокойно и достойно.

Сожалеть стоило лишь о том, что не удалось поподробнее узнать о богах, которых упомянул доктор Дорбай. Ученый говорил о них так буднично, словно они являлись неотъемлемой частью мира. Это было непохоже на наивный идеализм Алиния Плантора. Доктор Дорбай, совершенно определенно, оперировал исключительно научными знаниями. Кроме того, рассказ доктора пробудил у Кометы какие-то спавшие до сих пор воспоминания. Казалось, стоит лишь приложить некоторое усилие, и девушке откроется нечто значительное, связанное не только с ней самой, но и со всем необъятным безграничным миром.

Однако эти размышления Кометы были прерваны, когда она почувствовала легкий толчок.

«Наверное, подъем уже закончен, — без всякого страха подумала девушка. — Сейчас начнут раскрываться створки люка, и на меня упадет первый луч смертоносного света…»

Но тут последовал еще один толчок, и площадка подъемника вновь начала двигаться. Вниз.

Комета была удивлена и даже в некоторой степени раздосадована. Она уже приготовилась к новому перевоплощению, а ее возвращали в эту жизнь. Может, доктор Дорбай сумел убедить своих коллег в том, что она не шпионка Повелителей?

Когда площадка вышла из шахты и вновь оказалась в огромном подземном зале, Комета встала и прижалась лбом к стене куба, чтобы рассмотреть то, что происходило внизу. Доктор Дорбай, увидев ее, приветственно помахал рукой.

Однако, когда подъемник опустил куб вниз, Комета заметила, что белокожее лицо Дорбая не выражает радости. Казалось, что даже блеск синего кристалла у него во лбу несколько потускнел.

— Леди Комета, у меня для вас плохая новость, — печальным тоном проговорил доктор Дорбай.

— Опять?! — с некоторой наигранной театральностью всплеснула руками девушка.

Дорбай слабо улыбнулся:

— Только что на орбиту нашей планеты вышел транспорт с Гавабардана.

— И что это для меня означает?

— Это означает, что вы отправляетесь на Гавабардан.

Комета фыркнула:

— Очень логичное объяснение! Нельзя ли поточнее и поконкретнее?

Доктор Дорбай покосился на стоявших рядом эсэсовцев:

— Никто не знает координат Гавабардана. Но, боюсь, что вас там ждут суровые испытания.

Один из сотрудников Службы Спасения произнес бесстрастным тоном:

— Челнок на транспорт отправляется через сорок минут.