Чародей в ярости. Чародей-странник - Кристофер Сташеф

— Да, это, конечно, жуткая древность, — усмехнулся Род. — Но готовите вы отменно, и потому, так и быть, мы станем называть вас дряхлым старикашкой.

— Ну, это как пожелаете, а мне все равно приятно глядеть, как люди с аппетитом угощаются моей стряпней, — заключил Чолли и тут же нахмурился. — А вы, как я погляжу, беззаботная парочка.

— Что? — удивленно уставился на него Род. — О, это вы так подумали из-за того, что мы не выглядим чересчур обеспокоенными? — Он пожал плечами и вернулся к процессу поедания содержимого тарелки. — На самом деле это не так.

— Но почему мы должны беспокоиться? — невинно, широко раскрыв глаза, спросила Гвен.

— Ну… — Чолли деликатно кашлянул в кулак. — Есть такая малость, как то, что вашей крови жаждет примерно миллион обезумевших дикарей.

— Дорогая, тебе не кажется, что он чересчур бесстрастно описывает сложившееся положение дел?

— О да, господин мой. Сухо и безо всяких эмоций.

— А вас это не волнует, — заключил Чолли, наклонился ближе к Гэллоуглассам, вздернул брови.

— А что нам волноваться? — пожал плечами Род. — Если на то пошло, мы всегда можем удрать.

— Да, мы большие мастера по части быстрых исчезновений, — подтвердила Гвен. — Главное — улучить время.

Чолли явно изумился не на шутку:

— Так почему же вы не удираете прямо сейчас?

Род покачал головой:

— Не хотелось бы создавать неприятности.

Гвен согласно кивнула:

— Мы бы предпочли обратиться в бегство, уверившись в том, что здесь не начнется война.

Если мы не явимся на суд, — продолжал Род, — что станет с политическими взаимоотношениями между вольмарцами и колонистами?

Чолли пару секунд молчал, глядя в одну точку перед собой. Наконец он изрек:

— Это хорошая мысль. И с вашей стороны крайне любезно проявлять заботу об этом. Но разве вам не стоит и о себе позаботиться?

— Мы заботимся, заботимся, — заверила его Гвен.

— Мы сказали вам чистую правду, — добавил Род. — Если нас здорово прижмут, мы всегда можем исчезнуть, превратиться, образно говоря, в деревья. Но остается маленькая проблема — как убраться с этой планеты.

Чолли уселся поудобнее, почесал щеку на месте былого бакенбарда.

— Угу. Тут, конечно, кое-какие сложности имеют место быть. Ведь по большому счету именно поэтому целую планету сделали тюрьмой — это я так, к слову говорю. Имейте в виду, на Вольмаре полным-полно мест, где можно надежно спрятаться, — к примеру, кое-где в горах, куда не наведываются даже вольмарцы. А дичи там водится предостаточно для того, чтобы прокормилась супружеская пара и даже семейство с детишками.

Гвен покачала головой и сглотнула подступивший к горлу ком.

— Нет. Дело как раз в детишках, раз уж вы о них упомянули. Поймите, я должна вернуться к нашим детям.

Чолли некоторое время молча смотрел на нее, выпятив нижнюю губу.

— Да, — кивнул он в конце концов. — Это мне понятно. Но где ваши детки, миссис?

Гвен уже разжала губы, готовясь ответить ему, но Род опередил ее:

— На другой планете, далеко отсюда.

— Как все дети на свете! — вздохнул Чолли, подбоченился и уставился на потолочные балки. — Что тут скажешь? Это дело серьезное. Но в плане отлета с Вольмара мне вам помочь нечем. Мои ребята делают только черную работу.

— Да чего там, — пожал плечами Род. — Мы ведь и не ждали ничего такого.

— И все же с вашей стороны было очень любезно предложить нам помощь, — заметила Гвен.

Чорной оторвала взгляд от тарелки и передвинула кусок отбивной языком за щеку.

— Кстати говоря, насчет тех, кто прячется на вольмарской территории…

Чолли вперил в нее пронзительный взор.

— Говори, — в командном тоне произнес он.

— Дело касается чужаков. — Чорной прожевала кусок и проглотила. — В последний месяц я много времени провела среди вольмарцев…

— Это мне известно, — оборвал ее Чолли. — И я не стану спорить с тем, что они более участливы и более тактичны, нежели наши колонисты, и если дама говорит «нет», они не настаивают — все так. В конце концов у них хватает женщин. Но как ты разузнала про чужаков?

— Для этого вполне достаточно хотя бы одного увидеть, — пожала плечами Чорной. — Уверена, вольмарцы их не раскусили, а вот я увидела, можно сказать, насквозь. Может быть, потому, что смотрела со стороны.

— Да… — протянул Чолли. — И чем же занимались эти фальшивые вольмарцы?

— Да ничем таким особенным. Являлись в племя, просили поесть и дать им приют на несколько часов. Вольмарцы, естественно, проявляли законное гостеприимство…

— Причем пришельцы наверняка были с той же окраской, что и те, у кого они просили приюта, — выдохнул Чолли.

— О, конечно. Если бы они были из другого племени, это выглядело бы, как если бы лошади одной масти наведались к лошадям другой! А вольмарцев одной и той же окраски всегда усадят для беседы на зеленый ковер…

— То есть на траву? — уточнил Род.

— Естественно. — Раздраженная тем, что ее прервали, Чорной сердито зыркнула на него. — Гости попросту усаживались на траву, пили, ели и обсуждали с хозяевами мировые проблемы.

— Они проводили в гостях нескольку часов?

— Два-три. Потом они куда-то уходили, продолжали свой путь. Но после их ухода мне случалось слышать, как тот или иной вольмарец дурно отзывается о генерале Шакларе или колонистах вообще.

— Я бы не назвал это позитивным симптомом, — заметил Йорик.

— Уж это точно, — покачала головой Гвен.

— Что же их не устраивало? — спросил Чолли. — Ведь чуть ли не с самого начала вольмарцы нарекли Шаклара «голосом разума». Им недовольны только на Терре, да и Терра-то возмущалась только из-за того, что генерал перестал в ней нуждаться!

— Вот так всегда с женщинами, — вздохнул Йорик, а Чорной одарила его одним из самых презрительных взглядов, на который только была способна.

— Правда, в последнее время Терра ни на что не жалуемся, — уточнил Чолли. — Да и как она может жаловаться, если она порвала с нами окончательно и бесповоротно?

Йорик был готов что-то сказать, но Чорной опередила его.

— Может. Она все может, — буркнула она.

Род пожал плечами:

— О’кей, итак, за Стеной имеется энное количество нытиков. Но почему это должно тебя беспокоить? Недовольные есть всегда и везде.

Однако, судя по виду Йорика, эта новость и его навела на нехорошие подозрения, а Чолли, покачав головой, сказал:

— Недовольные, как правило, посиживают в своих деревнях, а мисс Чорной видела таких, которые шастают из поселения в поселение.