Ключ от всех дверей - Софья Ролдугина

Налетел порыв ветра — такой сильный, что мне пришлось на всякий случай спрыгнуть с перил на площадку. Но Тирле даже не шелохнулась, тоскливым и яростным взглядом вперившись в пространство.

— Ваше величество… — осторожно тронула я ее за рукав, погладила пальцами напряженно сжатые кулаки. — Не все еще потеряно. Позвольте мне присутствовать на Совете! — внезапно предложила я, переполненная сочувствием. — Пусть в любви я ничего не понимаю, зато в интригах расклада за две сотни лет научилась разбираться прекрасно. А вдруг я сумею вам помочь?

Ярость в ее глазах угасла, сменившись задумчивостью.

— Присутствовать на Совете… Конечно, это запрещено, Лале, и даже я не могу изменить правила — ведь ты лишь девятая в раскладе. Но… — лицо Тирле словно озарилось светом надежды. — Но кто может воспрепятствовать тебе, Хранительнице ключа, идти туда, куда вздумается?

— А ведь и верно, — улыбнулась я. — Когда начнется суд?

— На закате, — выпрямилась королева. — Тогда, когда перевернутся в третий раз большие часы в зале. Но… неужели ты собралась покинуть меня сейчас, Лале? Прошу, побудь со мною еще немного!

— Если такова ваша воля, — склонилась я в шутливом поклоне. Слух привычно насторожился в ожидании звона бубенцов… но высохшие пряди лишь свободно рассыпались по плечам и груди.

Мне до боли, до оторопи хотелось увидеть Мило — хотя бы одним глазком, сквозь замочную скважину… Но оставить сейчас Тирле — нет, не нынешнюю королеву, а прежнюю девочку, которую я когда-то знала — было бы сродни предательству.

Ее величество оставалась на площадке в башне почти до полудня, а потом отправилась в один из своих кабинетов в северном крыле дворца. Большой приемный зал, в котором произошла схватка двух первых в раскладе, сейчас спешно ремонтировали. Кроме него пострадало еще несколько помещений в той же части здания, в том числе библиотека этажом ниже и малый королевский кабинет с изображениями карт на стенах — на ярус выше. Эти залы отгородили от остальной части дворца, и перестройка их должна была начаться через несколько дней.

Тирле пыталась заниматься государственными делами, готовиться к суду, но все ее внимание сосредоточилось на образе Ларры, заключенного пока в темницу для знатных пленников. Я, как могла, развлекала свою госпожу — беседой, шутками и сказками. Королева смеялась, но глаза ее по-прежнему переполняла печаль. Мне хотелось пообещать ей, что все непременно наладится, но ложь, очевидная даже последнему глупцу, не шла с языка.

Надежда все еще жила… но чем дольше я размышляла, тем меньше ее оставалось.

Даже если отбросить интересы раскладов, а рассмотреть только дела Домов, смерть Ларры была выгодна слишком многим. Достаточно большая страна, в меру богатая и с обширными возможностями для торговли представляла собою лакомый кусочек. Наверняка Дом Зверей был бы не прочь получить выход к морю через Лунную бухту, да и Дом Волн давно зарился на земли побережников. Что уж говорить об Амиро — осенний государь с удовольствием бы отщипнул бы крошку от общего пирога.

Тирле тоже бы досталось приличное «вознаграждение за беспокойство» — жемчужные заводи, которые по сделке с Ларрой отходили Дому Камней, так и остались бы закрепленными за нами.

Да только жемчуг не вложишь в грудь вместо разбитого сердца. А потому нужно было хорошенько подумать, как устранить Ларру, не лишая его жизни и соблюдая древние законы возмездия в раскладах.

Во всем этом для меня было немного прока… Разве что после треволнений о делах государственных не оставалось уже сил на мысли о собственном счастье.

Ох, Мило, Мило… Как ты? Все ли с тобою в порядке? Ты упрям и не станешь просить помощи ни у кого… Но вдруг ядовитая лоза-любовь уже слишком сильно затянулась вокруг твоей души? Отчего я сейчас мучаюсь дурными предчувствиями — это самообман и пустые переживания или… тебе и впрямь что-то грозит?

«Как только закончится суд, отправлюсь прямиком в покои Мило», — твердо решила я, пытаясь заглушить глухой перезвон колокольчиков тревоги.

Когда Тирле отбыла на Совет, попросив меня выждать с пол-оборота и лишь потом тайком пробираться в зал, я чуть было не сорвалась с места и не кинулась в комнаты ученика. Но удержалась — в сотый раз за этот день.

Ах, время! Ты терпения губитель,Ты и палач, и счастия даритель,Жестокий, бессердечный обвинительИ перед совестью смиреннейший проситель.Терзаний злыми мыслями свидетель,Но также — пред надеждою радетель.В мечтаниях — проходишь торопливо,В мучениях — медлительно на диво…

Иногда мне казалось, что песок просто забил отверстие в часах и теперь сыплется куда медленнее, чем должен. С трудом я выждала, пока нижняя колба наполнится наполовину — и сразу же вскочила и кинулась к двери.

Все суды выглядят одинаково. Даже если обвиняют одного из владык. В Доме Камней, да и в других тоже действует замечательное правило: равные судят равных. Для крестьян — собирают деревенские сходы, где верховодит староста или другой человек, хорошо знакомый с законами. У горожан — свои постоянные «выборные». В тех редких случаях, когда преступление совершает аристократ, его участь решают такие же лорды и леди под председательством младшего наследника или самого монарха, если детей у него еще нет или они слишком юны.

Так и Ларру судили те, кто был ему равен — первые в раскладах. Обвинителем стала Тирле, как раскрывшая коварный замысел. Защитником, по старой традиции противостояния с нашим Домом, вызвался Амиро. Решение выносили все вместе, каждый определял для себя — виновен или нет.

Когда я приоткрыла дверь, то Тирле уже заканчивала свою речь.

— Да, он признался. Да, он раскаялся и отказался от своих замыслов. Но тем не менее, простить его — значит, дать шанс Лорду Волн поквитаться с нами в будущем. Прилив мог смыть в море все Дома, до самых гор… Погибли бы люди. Множество людей! И потому — нет прощения предателю.

— Нет прощения, — эхом отозвался кто-то.

Я, стараясь не привлекать внимания, скользнула вдоль двери к окну и спряталась за портьерой. Ничего оригинального — но безупречное исполнение таких трюков требует большого мастерства. Кажется, меня заметили только трое: Тирле, которая стояла лицом ко мне, закованный в цепи Ларра, безучастно оглядывающий зал, и Амиро, как раз поднимавшийся, чтобы сказать слово в защиту Ларры.

— Лорды и… Леди, — улыбнулся он, скользнув взглядом по портьере. — Сейчас вы все ждете, чтобы я нашел оправдание поступкам государя Ларры… но признаюсь откровенно, мне совсем не хочется этого делать. Я выступаю за то, чтобы Лорда Волн подвергли самому серьезному наказанию, лишив его права распоряжаться собственной жизнью. Но традиции требуют… и потому я скажу.