Вторая радуга - Ким Сатарин

Лысый кивнул, сказав, что изменение плотности тела требует времени. Да и вообще, объяснить переходы между мирами никто не мог, и гипотезы можно было множить до бесконечности.

— Как вычислили место нашего появления? — поинтересовалась Аникутина.

— То место, где вы впервые появились на Камете, соответствовало расположению школы в расщепе. Если бы вы погружались в Алатау-три из Камета на том же месте, то оказались бы, почти наверняка, между знакомых сопок. Топография наших миров жёстко друг другу соответствует. Ну, отдельная сопка может переехать на пару километров или вообще исчезнуть, наклон и высота равнины могут измениться, но миры второго уровня в целом соответствуют расщепу. Там и там: Обь, Енисей, Алтай. Края, как я понял, вы не увидели, хотя с этой точки могли. Проверите потом. А сейчас всё. Лёня, ты насчёт Реденла ничего не забыл?

Леонид утвердительно кивнул, выходя вслед за Ольгой. У входа в башню их ждал мающийся неизвестностью Богачёв, и Ермолай чувствовал себя перед ним виноватым. Сашка робко улыбнулся, когда они вышли во двор и остановились перед ним.

— Если согласен, будешь сопровождать нас на Камет. В то разрушенное здание, где ты присмотрел почти целую комнату. Наши тела лучше надолго без присмотра не оставлять, — предложил командир.

— Один я?

— Если сточеры сумеют похитить для своих нужд тело, то им и вся группа не сможет помешать. А ты в случае чего вернёшься в расщеп, приведёшь ребят: они весь лес вырубят за одно погружение. И ты свои мысли там от сточеров особо не скрывай, — посоветовала Ольга.

Сашка разом повеселел. Впрочем, в тот день они больше ничем заняться не смогли — навалившаяся усталость свалила их, едва они добрели до кроватей. А потом понеслось — фехтование, которое по общему пожеланию вдруг стало обязательным, длительные пробежки по открывшимся от снега сопкам, верховая езда — в школу привели трёх смирных лошадей, и школьники с утра до вечера учились их запрягать и распрягать, взлетать в седло одним движением и совершали объезды школы прогулочным шагом. Зять и Ольга беспрерывно погружались в Реденл, иногда они брали с собой Константинова.

А во второй декаде мая чуть не половина школы отправилась на одну из спортбаз, где им предстояло научиться обращаться с настоящими боевыми конями. Галку и Викторию оставили в школе, брали только добровольцев. Здесь пришлось и из луков стрелять на полном скаку, и конные переходы по несколько десятков километров делать, и даже атаковать пехотную цепь в конном строю. Бою верхом, впрочем, учили немногих, и братья в их число попали, а Инга с Игорем — нет. Их это порядком расстроило. Харламов от конного боя отказался, а Лёня учился охотно.

Дочь шамана кони слушались так, как будто она знала их конский язык. Но к бою Аникутина никакого интереса не проявляла. Прилично стреляла из лука, умела даже пустить стрелу назад на полном скаку, да ещё могла отвести удар меча или копья. Большего она и не желала добиваться. За три дня до начала июня Лысый отослал четвёрку операторов миров в школу. Ему очень хотелось, чтобы они успели до сессии определиться с научным контактом в Реденле.

Лёня был за рулём. Машину он вёл осторожно, неспешно, даже Ольга спросила, чего он тянет время.

— В школу приехали специалисты, с которыми мы в Реденл погружались, а Лысый нам об этом не сказал.

— Я думаю, он понял, что ты их присутствие уже уловил. Ну не сказал — и что такого? — Аникутиной не нравилась атмосфера подпольного заговора, которая возникала словно сама собой, едва они оставались вчетвером.

— Реденл весьма неординарный мир, — поддержал её муж, — и нам об этом сообщили сразу.

Зять проворчал, что им много чего говорят, спору нет, только умалчивают, похоже, о гораздо большем. Он припомнил, что когда они погрузились в Алатау-три, из тела в Мокром зале исчезли. И ни Лысый, ни потрясённая Мариэтта не пожелали им такое явление объяснить.

— Да они сами не знают, — хихикнул Алексей. — Очнись, Лёня! Ты лучший в мире специалист по Реденлу, кто тебе чего способен объяснить?

Кутков пробормотал, что и у чемпиона мира по шахматам, который играет заведомо лучше всех, тоже есть тренер. И это — отнюдь не второй по силе шахматист, а скорее аналитик и методист. Возражение было слабое: Лысый управлял целой школой, и при этом тратил на группу столько времени и сил, сколько мог.

— Как вообще могут одновременно существовать два идентичных тела в разных мирах, вы задумывались? Наверняка есть информационная матрица, перекинуть которую из мира в мир можно без всяких сложностей. А с телами, как я понял, проблемы всё же есть. Что отсюда следует? Все миры принадлежат некоей сверхсистеме, в которой эти матрицы находятся. А границы между мирами — лишь некие ячейки. Вот сейчас я в ячейке под названием автомобиль. Вышел — и я в ячейке под названием дорога. Я не изменился, изменился лишь мой адрес в неком пространстве. В машине я обладаю сверхспособностью быстрого перемещения: нажал на газ и поехал. А на дороге у меня такой способности нет, зато я способен улавливать запахи трав и слышать шорохи мышей. Ячейка машины маленькая, зато дорога — более чем большая…

Он внезапно замолчал и даже закрыл свои мысли. Но Лёшка то ли уловив, то ли додумав, продолжил за него:

— Как в компьютерной игре, герой набрал баллов — и перешёл на другой уровень. Мы заработали уровень Алатау-три, но и на уровне Реденла что-то ещё надо взять, чтобы перейти потом на высший уровень. Достоин его, правда, один Ермолай, оттого и непонятно, кому из нас в Реденл стоит погружаться и что там искать. Впрочем, пардон, герои, — в каждом мире мы ищем Край! Чтобы постучаться об него крепким лбом, разумеется… Я вот только на мирах второго уровня никому не нужен, меня от "шахты" то ли набранные баллы, то ли особенности игровой программы не пускают.

— Почему ты так сказал: "шахта"? — спросила Ольга, сохраняющая полное спокойствие.

— Я переход с Камета воспринимаю, как движение по шахте вниз. Как будто проваливаюсь, и при этом тяжестью наливаюсь. А потом сижу на травке и отверстие "шахты" всем телом ощущаю, меня к нему прямо тянет…

Остальные переглянулись — у каждого, оказывается, были свои ощущения перехода. Обсуждение их закончилось ничем, как и многие другие разговоры. Просто мир был таков — а почему он таков, можно было строить предположения до бесконечности. Лёне всё-таки указали, что при переходах имели место и энергетические эффекты. Их, ясное дело, могла предусматривать и игровая программа, но тогда становилось непонятным, для кого они предназначались — для персонажей или игроков-зрителей.