Новый уровень - Юрий Станиславович Климонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бригада лейтенанта Сколковой и приданным ей Каменевым, безусловно, хватала всё новое, а вот Вовка с Сомовым начали охоту за кое-каким оборудованием бывшем ранее в употреблении — в частности, определённую линейку высокопроизводительных принтеров и к ним большой запас тонера. Как объяснил сам Игорь, они искали принтеры с «вечными» картриджами — без чипов. В результате набрали два «Камаза» оргтехники, около двух тонн бумаги формата А4, в пачках и коробках, ну и сетевое оборудование. Как проводное, так и Wi-Fi, не забывая о бухтах кабеля — обычного компьютерного и оптоволоконного.
* * *
Тополиновск потихоньку превращался в более-менее современный, по меркам дочумных времён, город. Городская АТС уже работала не только в самом городе, но и в Рябиновке. Когда прокладывали кабель, Сомов не поленился и в довесок к телефонному, добавил оптоволоконный. Мелкую АТС начального уровня он снял с сахарного комбината и переместил её в село, синхронизировав с тополиновской. Так что теперь рябиновцы получили устойчивую связь — как телефонную, так и компьютерную.
Естественно, каждая из служб, будь то военная или гражданская, жаждала опробовать связь со своими коллегами из других анклавов. Здесь наступила горячая пора для всех четырёх сотрудников информационно-аналитической службы — подключить Сомов с Каменевым подключили, но настроить и ввести в эксплуатацию тоже дело не одного часа. И к ним примкнули не только Алёна Синицина, которую в спешке наловчили вбивать настройки оба айтишника, пришлось участвовать и Саре. Полугодовалую дочь Игорь и Сара с утра отдавали в педиатрическое отделение больницы, в заботливые руки медсестёр и Галины Александровны, а сами разбредались по кабинетам зданий и настраивали, настраивали. Короткий перерыв на обед и снова «в борозду», потом ужин, после которого, взяв дочь, усталые шли домой. И так несколько дней, но никто не хныкал и не жаловался.
Вообще, люди после Чумы стали скромнее и ответственнее. Более старшее поколение, заставшее Советский Союз, теперь сравнивали взаимоотношения между людьми и отношение к работе именно с тем временем. Превалирующая в Российской Федерации расхлябанность уступила место собранности времён освоения Целины и постройки БАМа — так это сравнивали Хромовы и другие пожилые граждане РСА. О чём говорить, если даже молодёжь взялась за ум — старшие тянулись быть похожими на взрослых, а на них равнялась самая юная часть учащихся. Да даже социальные взаимоотношения стали намного теплее — шёл мелкий мальчишка или девчонка, подскользнулся, упал. А к нему сразу кинутся несколько взрослых или молодёжи — никто не пройдёт мимо, ни одна живая душа. Поднимут, отряхнут и к родным отведут. А ещё преступность… которой вообще не было. Некоторые вообще дверные замки не ставили — нужды нет. Засовы, чтобы дверь не распахивалась — да, звонки тоже ставили, чтобы подать знать, что пришёл кто-то, но замков не было. Хоть город стал населённым, но воровства ни единого случая. Да и откуда ему взяться? С таким моральным настроем, с дальновидной селекцией во время Чумы, все асоциальные элементы канули в Лету. Соседи, вон, имели инвентарь сразу на несколько семей. Зайди в сарай и бери, только записку оставь, что взял. Чтобы потом другому взять у тебя. Сломалась косилка — в мастерскую. Или починят, или заказ трофейщикам на новую.
Также и с деньгами — на кой ляд они нужны? Опять классовое неравенство? Ну, кто-то может больше трудиться, кто-то меньше, но делиться из-за этого? Скорее всего свою лепту в изменение психологии внёс стресс из-за Чумы. Говорят, что посмотревшие в лицо своей смерти меняются. Сильно меняются. После этого у человека меняются жизненные приоритеты. Так и здесь — царей Кащеев, над златом чахнувших, уже не было. Те же украшения из драгоценных камней и металлов служили по своему назначению, а не как средства оплаты услуг.
Да, в кое-каких анклавах деньги остались, но вряд ли они долго продержатся — пока не будет восстановлено в полном мере производство, пока не начнётся торговля с тем же Китаем… да и начнётся ли она? Хороший вопрос. Те же американцы сейчас гадают, как им взаимодействовать в торгово-гражданских отношениях. И пока не пришли к общему знаменателю. Трофейные команды привозят хабар и что? Как его выкупать? У кого хватит средств оплатить риски трофейщиков? И какие цены устанавливать? А сами трофейные команды вообще должны были стать миллионерами. Тот же Вовка Мочалов или Лена Сколкова. Сколько они нашли и безвозмездно передали нужного хабара? А склады Росрезерва? Как оценить вклад тех, кто рисковал собой, добывая продукты, и по чьим заслугам оставшиеся в живых после Чумы не умерли с голоду? Как оценить боевые действия всех родов войск и ЮнАрмии, защитивших от смерти гражданское население? Как? А есть ли цена беспримерному подвигу сорока одного добровольца ЮнАрмии, отразивших атаку заражённых? Есть ли всему этому цена и нужно ли вообще капиталистическое общество в создавшемся мире? Чтобы опять человек человеку волк? «Нет, такой хоккей нам не нужен»
11 октября 2028 года. г. Брянск. ЖД-вокзал Брянск-Орловский. Вечер
Сюда оба состава добирались двое суток. Было тяжело — неожиданно пришедший циклон принёс с собой мелкий моросящий дождик, а работать под ним, переводя стрелки и проходя опасные участки пути в густом тумане, то ещё удовольствие. Неоценимую помощь оказали охранники — взвод ЮнАрмии и взвод спецназа, посланные в двух купейных вагонах — по одному на каждый состав.
Встречали оба состава всё руководство: как Брянское, так и полковник Ткачук и его люди.
— Здравия желаю! Майор Синицин. Старший сводного отряда охраны, — Николай первый поздоровался с местным руководством
— Здравия желаю! Командир Седьмого взвода Первой Отдельной роты ЮнАрмии, старший сержант Зеленцов, — протянул руку юнармеец.
— Здорово, парни! — Воскобойников энергично поджал обоим руки. — Наслышан о ваших приключениях! Вижу, что не абы кого прислали. Как добрались?
— Без поломок и серьёзных происшествий, — доложил Синицин. — Генерал-майор Пасечников уполномочил меня известить, что второй состав сразу подготовлен к транспортировки животных — места для скотников организованы.
— Вот видишь, Сергей Николаич, — повернулся он к белорусу — в главном анклаве уже подсуетились.
— Здравия желаю, товарищи! — тот вышел вперёд и пожал обоим руки. — Благодарю за своевременную помощь. А вы, старший сержант, не слишком ли молоды служить?
— Никак нет, тарщ полковник. У нас совершеннолетие начинается с двенадцати лет.
— Охренеть… и что, под твоим началом такие же пацаны? По возрасту?
