Башни Анисана (СИ) - Каверина Ольга

Гиб Аянфаль увидел, как на лице мастера стражей проскользнуло недовольство. Очевидно, он несколько уступал в искусстве убеждения ведущему, но сдаваться не собирался. Их спор вновь прервал Гэрер Гэнци.

– Я соглашусь с Ае – ни к чему вспоминать то, что уже прощено, – произнёс он, – пререкания же по поводу того, кто как должен управлять обителью, вам следует оставить на потом, не находите?

Ае чуть склонил голову перед правителем, и опустился на своё место. Гэрер Гэнци покосился на мастера Карагана, по-видимому, не одобряя его настойчивости, после чего вновь обратился к строителю.

– Отступим от старых дел, Гиб Аянфаль, – произнёс он, – я имею к вам свой вопрос. Говоря о своём путешествии как к Красной башне, так и в Низ, вы поясняли это тем, что желали бы знать правду, указывая на то, что вам недостаточно знаний, даруемых Голосом. Коллективная воля всегда стремится уберечь каждого асайя от любых невзгод, она бережно ведёт его по пути жизни, допуская к знаниям в то время, когда асай становится готов. В вас я вижу большое желание проникнуть туда, куда, по мнению Голоса, вам проникать ещё рано. И, конечно, Ганагур стремится вас остановить, тем самым вызывая ваше сопротивление. Так вот, я хочу знать причины этого, Гиб Аянфаль. Асайи не просто так встают на путь сопротивления общему сознанию. Кто-то скажет, что этому вас научил ваш друг, Багровый Ветер. Но я склонен думать, что вы пришли к этому гораздо раньше. Потому расскажите нам, что послужило началом вашего стремления заглянуть туда, куда волны пока вас не допускают.

Гиб Аянфаль глубже упрятал в себя сокровенные мысли. Патриции ждут его слов, но он сам не знал, как правильно поступить в этой ситуации и насколько откровенно говорить. Началом его сомнений было то странное происшествие, которое он сам не мог вспомнить, но… говорить ли о нём? Ища поддержки, он вновь посмотрел на Ае. Старший родич выглядел напряжённым, и, казалось, был готов спуститься вниз, чтобы быть рядом с Гиб Аянфалем. Строитель отвернулся, и ещё мгновение помедлив, начал:

– Я не знаю, как к этому относиться, но это произошло за день до того, как консул Сэле пригласил нас с мастером Альтасом к себе на труд. Мне, собственно, нечего даже рассказать, но со мной произошло нечто странное, чего я не помню. Я возвращался в Рутту на трансфере и потом… это случилось. Но мне нечего сказать. Кроме того, что в моей памяти появились слова о Малкириме.

Он смолк, не договорив, потому что голос его звучал как будто в глухой пустоте. Патриции теперь взирали на него с неожиданной строгостью, и даже взор Гэрера на миг потерял уже привычную мягкость.

– А вот это уже интересно, – проговорил в устоявшейся тишине мастер Караган и даже поднялся со ступени, спускаясь ниже, – Вы знаете, что что есть Малкирим, Гиб Аянфаль? Вы с кем-то потом говорили об этом?

– Да, с моим родичем Ае. Он поведал, что это сверхсущество, объединяющее неслышащих. Но ведь в том, что я случайно уловил его зов нет ничего опасного. Я никогда ему не следовал и не собираюсь этого делать!

– Возможно, но вот кто вам сказал, что его зов можно уловить «случайно» и это «не опасно»? – спросил мастер Караган, – Малкирим не обращается ко всем подряд, он ищет тех, кто готов его услышать, даже сам этого не понимая. И знаете, что я ещё скажу? Упомянутое вами событие удивительным образом совпадает с прибытием на Пятую твердыню асайев, которые имеют с Малкиримом самые близкие связи. Гиб Аянфаль, я не могу этого так оставить. Хотите или не хотите, но вы должны открыть для меня все оставшиеся у вас воспоминания. Если у вас не получится, я настою на глубоком исследовании волн при вашем участии, дабы восстановить картину полностью.

Такой напор мастера чёрных стражей испугал строителя. Он попятился назад, поднимаясь, и впервые чувствуя, что столкнулся с чем-то действительно опасным, в чём сам оказался частично виноват.

– Мастер Караган! – Ае легко вспорхнул со ступени и, опустившись на арену, встал рядом с Гиб Аянфалем. Он крепко стиснул его ладонь в своей и, пронзительно взглянув на мастера стражей, заговорил:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Мой младший родич не сможет ничего вам ответить, даже если захочет! Он действительно ничего не помнит! А мы с мастером Альтасом уже пытались сделать то, что хотите сделать вы, но остановились, поняв, что это опасно! Неслышащий, возможно, сказавший ему о Малкириме, впоследствии сам же уничтожил его память. Это было сделано при помощи золотистой амброзии, которую они используют как раз против таких нечаянных свидетелей. И, конечно же, всё происходило насильно. Сами же события умело уведены из волн, подвластных Ганагуру, так что искать тут нечего!

– Почему я в таком случае узнаю об этом только сейчас? – с уже не скрываемым холодным гневом в голосе спросил мастер Караган, – вы укрыли от волн весть о нападении! Решили, что справитесь сами? Не могу поверить, что столь сиятельный патриций как вы, Ае, мог этому способствовать! И ещё в такое время. Так или иначе, Гиб Аянфаль видел перед собой кого-то из общин, возможно, не одного. Я всем нутром чую, там была такая сила, которая могла бы миг смести с лица твердыни и вас, и мастера Хосса! Вот, кого повстречало сие «невинное» дитя! И я намерен это расследовать. Видите ли, мастер Ае, мои полномочия и возможности в исследовании волн превышают ваши.

Гиб Аянфаль отступил, крепче сжимая руку Ае.

– Я ничего не хочу открывать вам! – крикнул он, – Голос говорил о моём праве хранить молчание!

– Но ведь, по-вашему, он несправедлив! С какой лёгкостью вы ругаете его, когда он ограждает вас от того, к чему вы ещё не готовы! И сами же хватаетесь за его волю при малейшей опасности. Удобная позиция, нечего сказать!

– Караган, – голос консула Гейст вновь прокатился по зале, прерывая мастера стражей. Синий консул поднялась и неторопливо спустилась к арене. Её могучее внутреннее поле заполнило собой всю обитель, освещая её трепетом, вырвавшимся из-под покрова Гэрера. Мастер чёрных стражей взглянул на неё, оставаясь внешне спокойным, но непривычный блеск серебристых глаз выдавал то, что внутренне он пришёл в тот же трепет, что и остальные.

– Ваши вопросы не оказывает никакого действия на предстоящего, – произнесла консул, на миг поворачивая к нему пересечённое кибахой лицо, – Я полагаю, спрашивать нужно иначе. Гиб Аянфаль, – обратилась она к строителю, – кто поведал вам о Малкириме?

Гиб Аянфаль сумел только покачать головой, мысленно произнося, что ничего не знает, как в следующий миг пыль в его жилах точно вспенилась, став неимоверно горячей. Он вскрикнул и ничком упал у ног Ае, терзаемый болезненным внутренним жаром. Строитель с ужасом понял, что один его дар обратился против другого – пыль глодала ею же оберегаемое пурное тело, всё сильнее расходясь с каждым мгновением.

Руки Ае соскользнули, исчезая во внешнем мире, который точно перестал существовать для него. Сознание спеклось от боли, разрушающей тело и отравляющей скачущие в панике мысли. Все воспоминания, которые он так старательно прятал с самого начала, легко разлетались по волнам, он чувствовал себя совершенно открытым, вывернутым наизнанку, но совершенно ничего не мог с тем поделать.

Внезапно всё прекратилось – пыль сама собой замедлила движение. Боль же отступала медленно – пурное тело как будто опасалось её возвращения. Гиб Аянфаль осторожно приподнял голову, озираясь и поспешно закрывая распахнутое сознание. Гейст стояла перед ним, а по бокам от неё – Ае, мастер Кутта и другие патриции. Руки Ае и техника волн лежали на плечах Гейст, руки других патрициев – на их плечах, и таким образом они образовывали своеобразную «цепь» с Гейст посередине, охватывавшую собой все верхние ярусы залы. Лицо Ае взволнованно, взгляд прикован к Гиб Аянфалю. Из глубинных на защиту поднялись только мастер Эйдэ и Зелёный Бацу. Остальные тяжеловесные патриции продолжали восседать на местах, не без интереса наблюдая за развитием событий.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Вы совершаете над ним насилие! – воскликнул мастер Караган, в то время как патриции опустили руки, вновь рассаживаясь по местам. Ае тут же поспешил к Гиб Аянфалю и, опускаясь рядом, помог ему сесть.