Эльфийский клинок - Ник Перумов

А потом Торин набросил на вбитый в стену крюк свою старую кольчугу и сплеча рубанул по ней своим новым топором. Лезвие высекло искры, а на плече доспеха появилась узкая прямая дыра; гномы одобрительно зашумели. Тогда Торин точно так же испробовал на своем новом вооружении старый топор — оружие отлетело от мифрильного доспеха с такой силой, что вырвалось из руки гнома и со звоном упало на пол.

После этого они недолго оставались возле Горна Дьюрина. Прихватив с собой по нескольку слитков драгоценного истинного серебра, они зашагали по коридору Огнистых Червей вниз, к бесконечным лабиринтам Морийских Копей.

Становилось всё жарче, мучила жажда, навстречу им из глубины шёл поток горячего воздуха. Фолко обливался потом; воды в Копях не было.

Почти наугад брели они по бесконечным, похожим друг на друга как две капли воды горным выработкам. Два или три раза они натыкались на Червей, спешивших убраться с их пути; по-прежнему они не замечали ничего подозрительного. Всё чаще сдвигались к переносице брови Торина; всё чаще лез вперёд Хорнбори; всё чаще сокрушенно вздыхал Вьярд.

Не принесли желанного отдыха и несколько томительных, душных часов, в которые они тщетно пытались заснуть. Не так много оставалось факелов; в обрез было еды и, самое главное, воды. А спускаться становилось всё труднее, дорогу то и дело преграждали завалы; иногда между грудами обрушившейся породы и сводами оставалось достаточно места, но чаще приходилось искать обходные пути, и, если бы не знания Глоина и Двалина, они навеки остались бы в этом страшном своей одинаковостью лабиринте. Однако шло время, а они не могли отыскать в пустых выработках ничего, что дало бы ключ к разгадке. Кое-кто из гномов пал духом; отчаяние порой овладевало и хоббитом. Как ненавистны стали ему эти серые стены и потолки! Как устали глаза в этом лишённом зелени и жизни мире! Ему часто снилась Хоббитания; сколько было надежд, когда они с Торином только начинали путь!..

Однако хоббит ошибался, полагая, что вскоре они повернут назад и последняя трудность на их пути к свету будет заключаться в преодолении засад орков. Они упорно пробирались через очередной завал, когда шедший впереди Дори неожиданно споткнулся, взмахнул руками, пытаясь удержаться, и с коротким приглушённым воплем исчез между камней. Гномы бросились к тому месту: среди камней чернела неширокая расселина, залитая непроглядной тьмой.

Несколько мгновений гномы с ужасом глядели на поглотившую товарища каменную пасть; хоббиту казалось, что этот ненасытный рот кривится в злобной и злорадной усмешке. Однако едва Торин рванул завязки своего мешка, чтобы достать веревку, как из темноты снизу раздался знакомый голос Дори:

— Эй, где вы там? Давайте сюда кто-нибудь еще, Глоин, Двалин! В жизни не видывал таких коридоров…

У гномов вырвался вздох облегчения. Хорнбори склонился над расщелиной:

— Дори, глубоко здесь?

— Сажени полторы, — последовал ответ. — Как я только шею себе не свернул?

Торин бросил вниз веревку, намертво привязав её к одному из острых обломков скалы, и вместе с Хорнбори, Глоином и Двалином скрылся в трещине. Несколько минут снизу доносились их приглушённые голоса; Фолко не разбирал слов, но говорили все с заметным удивлением. Наконец из дыры появилась голова Торина.

— Спускайтесь! — позвал он. — Не знаю что, но что-то мы, похоже, нашли.

Осторожно и молча, гномы по одному пропадали в загадочной расщелине. Ловкий хоббит спустился без труда, хотя мешок за плечами изрядно мешал. Ощутив под ногами камень, Фолко огляделся.

Они стояли в невысоком коридоре, совершенно округлом, без обязательного во всех морийских переходах спрямлённого пола. Идеально ровные стены тоннеля не носили следов полировки; кое-где застыли небольшие чёрные потёки, словно отвердевший расплав.

— Это не прорублено, — нарушил молчание Глоин. — Это проплавлено, или я ничего не понимаю в тоннелях!

Обмениваясь короткими репликами, гномы ощупывали необычные стены. В свете факелов была ещё видна щель в потолке и свисающая веревка. Торин поправил топор за поясом и окликнул остальных.

— Коридор идёт с востока на запад. Жаром тянет с запада. Куда пойдём?

— На запад, — глухо бросил Хорнбори.

Фолко невольно вздрогнул — голос гнома наполняла тревога, которой не чувствовалось в нём уже давно. Гномы повернули и зашагали вперёд, навстречу жаркому дыханию глубин.

— Глоин, под нами ещё есть что-нибудь из Копей? — спросил спутника Торин.

Мориец отрицательно покачал головой.

Они шагали вперёд молча и настороженно. Хоббиту стало не по себе; давно замеченная им давящая тяжесть становилась всё ощутимее, мысли прыгали, и, чтобы заглушить смутную тревогу, он негромко спросил у Торина;

— Послушай, а как ты узнал, что коридор идёт с востока на запад?

Торин улыбнулся.

— Ты же всегда знаешь, где верх и где низ, брат хоббит, как и все рождённые на земле. А вот мы, гномы, не рождаемся на поверхности… только в глубинах, и потому это у нас — изначально.

Разговор оборвался. До их слуха донесся низкий, скрипучий, шипящий звук, прокатившийся перед ними в непроницаемом мраке. Тупая волна страха накатила на хоббита — и вновь, в который уже раз, он почувствовал, что этот удар вновь приняло на себя Кольцо. Нет, не случайными были и Призрак у Ворот Мории, и отражённая Хорнбори голубизна в шахте! Кольцо помогало им, и с ним они были гораздо сильнее. Но сейчас они встретили нечто иное.

Не сговариваясь, они остановились. Кровь билась в висках, лоб покрылся липким потом; замерев, они вглядывались в черноту — ибо там безошибочно угадывалась слепая, исполинская мощь. Фолко ясно ощутил перед собой сжавшуюся в пружину силу — но не ненависть. Торин высоко поднял факел и увлёк их вперёд, и рядом с ним шагал Хорнбори, а следом — Фолко, сам не знавший, как он оказался в первых рядах. Лавина мрачного отчаяния, затопившая душу, вытеснила на время всё остальное из его сознания; прошло немало времени, прежде чем он вспомнил про свой кинжал. Внезапно скрипучее шипение раздалось снова; гномы остановились и мало-помалу стали пятиться, шажок за шажком.

С искажённым лицом Дори высоко вскинул руки, словно останавливая колеблющихся, и очертя голову полез вперёд. Он не произнес ни слова, но остальные двинулись вслед за ним. Теперь уже никто не сомневался, что они нашли то, что искали.

Сколько ещё прошли они навстречу всё усиливающемуся жару? Фолко забыл обо всём, потеряв всякое представление об окружающем. Факелы скупо освещали гладкие чёрные стены, гномы шли, растянувшись цепочкой, — иначе идти по круглому полу было невозможно. Чернота давила своей неосязаемой массой, животный ужас бился в каждом сердце, но силы ещё были; гордо выпрямившись, шагал Хорнбори, выставив вперёд руку с Кольцом.