Люди и Демиурги(СИ) - Алексей Фирсов

Приближаясь к «Висте» обшарпанный кораблик сбавил скорость, идя на малой скорости примерно метрах в десяти.

На носу баркаса облокотилась о край и щурилась на них пожилая тетка в пиратского вида линялой бандане. Из квадратной рубки в средине катера через широкое не застекленное окно таращился загорелый рулевой с окладистой рыжей бородой и лохмами как у Робинзона.

– Откуда идете? – крикнула тетка.

– С Квандейла!  Возьмите на буксир!

Ник потряс концом веревочного троса.

– Горючка кончилась?

– Ага!

– Деньги есть?

– Обижаете? Заплатим как надо!

Тетка не двинулась с места.

– Сто ресо!

– Мало!

Баркас продолжал движение.

– Двести!

– Триста и по рукам!

– Согласен!

– Половину вперед!

– Заметано!

Тетку звали Мила, а ее единственного матроса-рулевого-Горан.

Баркас с гордым именем «Молния» тащился от Сиби на Помойку.

Ник перебрался к ним на борт, когда кораблики сблизились и передал в мозолистые руки мешочек с монетами. За фальшбортом у ног Милы стоял на ножках ручной пулемет или что-то наподобие. Не так уж и беззащитна эта тетка!

– Ты что ли капитан?

– Меня зовут Ник.

– Никто тебя никуда не зовет, торопыга!

– Вы зря нас опасаетесь, мы мирные путешественники.

– Ага, пусть только твои девки карабины уберут!

Ник обернулся и сделал успокаивающий знак.

– Куда нас сможете дотянуть?

– Идем на Помойку. Больше некуда. Повезло тебе!  Там горючкой живо обзаведетесь. Раз деньги есть-это просто, а денег жалко– девки передками заработают!

Тетка захохотала, колыхая обширный бюст.

– На Помойке девки в цене!

Пока заводили канат, Ник выяснил у ехидной тетки, что Помойкой местные зовут атолл, в лагуне которого северянами было устроено кладбище стальных кораблей. Кораблей очень много. На атолле образовалась община промышляющая добычей всякого хлама с брошенных судов и перепродажей небрезгливым торгашам вроде Милы. На старых кораблях имеются и остатки горючего.

– Северяне туда свозят корабли постоянно?

– Лет тридцать больше ничего не приводили. Не нужны им большие корабли, этим белоручкам!  Они с небесами торгуют и у них теперь летающие лодки имеются.

– Летающие лодки?

– Будто не видел! ?  Ври да не завирайся!

Ник был смущен напором тетки Милы.

– Вы и ночью будете плыть?

– Плавает говно, а моряне-ходят! – фыркнула тетка Мила. – Ночью тут ходить легко. Глубины большие, отмелей нет. Держи по звездам и вся задача!

Чем это с твоей лоханки так пахнет?

– Жена пекла пышки.

– Угостишь?

Такой свалки ржавого металла Ник еще не видывал. На фоне голубого моря и синего утреннего неба рыжие корпуса кораблей казались чем-то ужасно чужеродным!  Облезлые громадины хаотически поставленных в лагуне кораблей казались декорацией для фильма-антиутопии!

Ржавые айсберги торчали над краем атолла, над белоснежным пляжем и зелеными пальмами.

Тетка Мила махнула рукой:

– За десять лет северяне набили весь атолл старым железом!  За десять лет!

В этом месте гниет весь их флот!

– Почему они отказались от кораблей из стали?

– Кто знает?  Эти высокомерные черномазые сволочи не перед кем не держат ответа! Кто осмелиться чего у них спрашивать? Бросили в лагуне свое старье и все!

Мила сплюнула за борт .

Ник оглянулся. «Виста» на канате бежала за баркасом по синим вода смиренно как дрессированная собачонка. «Так значит северяне чернокожие как Диджи! »

За штурвалом сидела Шилла. Ризи занималась чем-то в каюте. Диджи глазел, сидя на носу катера на открывающуюся панораму атолла Помойка.

«Вот черт!  Как я по девочкам соскучился! »

Эту ночь Ник провел на баркасе, чтобы у тетки Милы не возникло соблазна обрезать канат и бросит их на произвол судьбы.

Через широкую и глубоководную протоку баркас вошел в лагуну и пришвартовался у деревянных высоких мостков.

Насколько хватало глаз по всей лагуне стояли корабли. Многие видимо, полузатоплены и сели на грунт-из воды торчат только надстройки.

Пассажирский лайнер, судя по огромной надстройке и многочисленным иллюминаторам был затоплен по самую палубу.

Несколько десятков местных жителей высыпали наверх и стоя у перил, встречали прибывших свистом и криками.

Мужчины, женщины, дети. . . Обычное племя. . . Только все загорелы до коричневости, а волосы выгорели до белизны. Мужчины в просторных шортах, а женщины в легких линялых сарафанах, значительно выше колен. Оружия ни у кого не видно.

– Есть тут какая-нибудь администрация?  Полиция?

Тетка Мила захохотала.

– Есть Педро-капитан Помойки!  Вот и вся полиция с администрацией!  Вон тот-лохматый с тростью!

Педро, такой же загорелый жилистый мужик с немытыми лохмами до плеч картинно опирался на трость. На поясе в ножнах болтались ножи или кинжалы, штук пять или шесть.

– Чего он с тростью?  Хромой?

– Из важности.

– Почему его все слушают?

– Он со своими корешами нашел корабль с провиантом и потому теперь в почете-хочешь кушать-неси чего нашел в обмен Педро. Ничего не нашел-иди рыбу ловить или крабов.

Ник еще раз внимательно присмотрелся к главному барыге атолла Помойка.

Контакт с ним надо найти. Ни к чему сложности здесь получать.

Гостей встретили с улыбками и очень дружелюбно. Помогли пришвартоваться к причалу. Ник представил свою команду и вручил капитану Педро две литровых бутылки виски, последние из немалого прежде запаса.

Педро улыбнулся во всю ширь, обнаружив недостачу части зубов на видном месте и крепко пожал руку Ника, а затем, внезапно, совершенно по-гусарски облобызал ручку Ризи. Шиллу и Диджи капитан Педро как будто даже и не заметил.

– Дорогой Ник!  Прекрасная Ризи!  Прошу в мое скромное жилище!  Сегодня вечеринка!

– А. . . ?

– Ваши рабы пусть караулят судно. Поесть им принесут.

Педро обнял Ника за плечи и повел по шаткому, скрипучему причалу как давнего друга через много лет заехавшего в гости.

Двухэтажный зал круизного лайнера знавал и лучшие времена. От люстр остались только каркасы, зеркала выдрали из стен, а паркет и мебель, видимо пустили на дрова.

Местные обитатели разлеглись вокруг костра, огражденного обломками камней в центре зала. Дым от костра свободно уходил к закопченному потолку и вытягивался в разбитые окна верхнего яруса. В железных грубых кружках две девочки-подростка разносили какое-то простецкое пойло, вроде браги.

С краю очага над углями на решетке жарили мясо, нарезанное длинными узкими ломтями. Воняло дымом и подгоревшим жиром.