Помни - Дини Ши

Ни разу не испытав такого полного слияния, Раэрн вообще не мог до конца поверить в то, что подобное возможно. Его собственное существование порой казалось ему таким же нереальным, как этот невероятный акт творения. Но что будет, если он найдет то, что ищет? Узнает ли он тогда, что значит любить, или, по-прежнему, будет сомневаться в каждом своем шаге? Втайне он считал, что его раса вообще неспособна на длительные чувства по отношению к себе подобным. Они были рождены для иного... для того, что пытаются отыскать в своих симбионтах из младших рас... и в Охотниках.

- Я запутался, лаор, - говорил он час спустя, стоя перед своим учителем. - Я больше не знаю, для чего живу... зачем я здесь... почему все так, а не иначе. Мои поиски... нет, все это бессмысленно!

- Ты никогда и не знал этого, Раэрн. Твоя жизнь всегда была темна... даже для меня. Ты не единственный из кайли, кто задумывался над тем, что было прежде, до Ночи Отчуждения, но ты не понимаешь своей истинной природы. Ты собираешься в путешествие? Физическое путешествие?

Раэрн молча кивнул.

- На большинстве миров оставаться мужчиной более приемлемо, и это даст тебе большую свободу действий. Но не забывай - даже не применяя трансформаций, мы не можем долго оставаться вдали от Эолиса - слишком низкий уровень энергии может погубить тебя быстрее, чем ты думаешь. К тому же, благодаря иттрианам, на большинстве миров наша внешность ассоциируется с квинтэссенцией зла. Тебя будут встречать не слишком доброжелательно, каковы бы ни были твои намерения. А наш мир смертелен для большинства обитателей иных миров.

- Зачем ты говоришь мне все это, лаор? - Раэрн едва заметно нахмурился.

- Потому что, мне кажется, я понимаю, за кем ты собрался и куда. Легенды говорят о том, что когда-то мы были иными, и наша плоть не была столь хрупкой без поддержки нашего светила. Да, сейчас мы способны летать и изменять пол по своему желанию... но мы больше не обладаем той безграничной силой, которая прежде позволяла нам Творить и понимать Универсум вне зависимости от того, в каком мире мы находимся. Война с Этравеном зашла слишком далеко и могла бы погубить нас, но мы выжили и стали иными. Тем не менее, нам сложно понять существ, которые всю жизнь заперты в одном теле, и которым нужна органика для питания и роста - а им сложно понять нас. Не забывай об этом, сорле.

- Да, лаор, конечно. Но я ведь и сам... - он не договорил, заметив вспыхнувший в золотых глазах гневный огонь.

- Это другое! - отрезал Аэльдри. - Ты не используешь своих возможностей, но это не значит, что ты ими не обладаешь! И еще - тебя ждут неприятности, если ты все же решишь измениться, находясь в Низших Мирах. А боевая форма будет для тебя так же недоступна, как... словом, тебе будет нелегко.

- Я знаю, лаор, - Раэрн опустил голову, и темная волна волос скрыла безупречные черты его лица, окутав их призрачным фиолетовым сиянием, хорошо заметным в полумраке Обители. - Но я так больше не могу. Я задыхаюсь здесь. Мне кажется, я вообще не принадлежу этому миру. Это какая-то ошибка! Я должен знать, что означают мои видения! Все мои предчувствия, все мои мысли - все это! Это не может... не может быть просто ничем!

- Как я уже сказал, я понимаю, хотя и не одобряю твою затею. А чувства - это ведь единственное, ради чего мы живем. Чем острее ты чувствуешь, тем более близок ты к идеалу нашей расы. И боль - самое сильное из переживаний... "Не принадлежу этому миру", говоришь ты... но тебе ведь известно, что все живое перерождается, и новое воплощение происходило бы в самом подходящем из миров, если бы не Этравен... - он со вздохом покачал головой. - Тем не менее, после смерти физической оболочки сущность ищет новый мир в соответствии со своими ощущениями, хотя она обычно не хранит память о прошлых воплощениях, сбрасывая ее в единое энергетическое поле Универсума - иначе прошлое помешало бы новизне чувств и раскрытию восприятия. Мы сами когда-то создали все это - и вот теперь не знаем, как это работает. Возможно, твоя душа все же сохранила часть воспоминаний, возможно это не твой мир, но это еще не повод осознанно искать встречи с прошлым. Подозреваю, ты найдешь лишь разочарование и прах. Перерождение - сложный процесс, не слишком быстрый, но и не затянутый. Этому нет доказательств, но я полагаю, что в промежутках между жизнями сущность обладает полной памятью обо всех своих воплощениях, но не обладает полной свободой воли, подчиняясь неизвестным нам теперь законам Великого Универсума, Матрицы Жизни... Матрицы, которую создавали мы! Закону Возмездия, который внесли в системы правил Универсума наши предки! Как все было бы просто, если бы мы не утратили этих знаний! Слишком многое отняли у нас иттриане. Но одно я могу тебе сказать точно - время против тебя. Все, кого ты знал, где бы они не жили, наверняка уже мертвы. Возможно, они все еще ищут свой мир или уже переродились - но даже в этом случае они не узнают тебя. Ты хоть понимаешь это, Раэ?

- Но ведь у них тоже могли сохраниться воспоминания... должна же быть причина у этой неумершей памяти!

- Не обязательно, Раэрн. Это могло быть важно только для тебя. Чувства далеко не всегда бывают взаимными. Любые чувства, - подчеркнул он.

- Но... не знаю, как это возможно, но я чувствую, лаор, что та, которую я ищу, жива! И она не изменилась, несмотря на то, что ей уже приходилось умирать, и не раз. Я знаю это!

- Я верю, что тебе этого очень хочется, сорле, вот и все. Ты начитался древних легенд... Но это не значит, что твои предположения верны. Это не значит, что она жива. Это не значит, что ты сможешь отыскать ее. Это не значит, что вы - тье-шан, Душа Разделенная. И это не значит, что она пожелает вспомнить тебя. Или принять.

Раэрн вздрагивал от каждого слова, словно от удара, и, наконец, не выдержав, закрыл лицо руками.

- Иногда мне кажется, - проговорил он глухо несколько мгновений спустя, - что стоит лишь захотеть - одно усилие воли, безумное усилие, которое, возможно, убьет меня - и я смогу дотянуться, увидеть ее сквозь мрак времен... И даже моя жизнь не кажется мне дорогой ценой за это знание, - прошептал он, опуская руки.

- Но ты не можешь решиться. И верно - Семерка убьет тебя, если узнает, даже если ты не убьешь себя сам своими безумными поисками.

- Но ведь ты один из них!

- Даже я не смогу спасти тебя, мой храбрый воин! И я не желаю для тебя такой судьбы. Я слишком люблю тебя, Раэрн... а Семерке слишком хорошо известно, что подобные отношения - отношения, которых ты так жаждешь - обречены. Избранники из других миров - да, это наша единственная возможность обрести утерянную полноту чувств - но это же и наше проклятье. А в твоем случае это даже не конкретная личность. Все твои чувства подчинены прошлому... это не есть хорошо и правильно. Ты для меня как сын, Раэ, и я не хочу помогать твоему самоуничтожению!