Диалектика глобализма - Евгений Ильич Грицаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во втором случае чаще всего происходит субъективное торможение осознания из-за недостаточности ментальной «составляющей» субъективности. При этом осознание неадекватно оценивает обстановку, вернее: не успевает ее достаточно полно оценить. В результате такого эксцесса эмоциональная сфера перегружается. В третьем случае имеет место волевое воздействие на ментальные модусы со стороны субъекта с аффективным результатом. В этом случае сказывается проявление «парадокса свободы воли». Тогда субъект нарочито не хочет учитывать ментальные модели действий, а сам принимает, зачастую, несуразные решения «свободной воли». На этом во многом основаны идеи глобалистов.
Одним из коррелятов аффектации субъективности служит то обстоятельство, что наша «самость» подчиняется не только собственным закономерностям развития. Самость в общем порядке не связана с алгоритмами функционирования процессных «законов», их математической невычислимостью (Р. Пенроуз, 1989). Например, объективные отборы действуют изнутри субъекта, это вовсе не «внешние сверхчувственные процессы». Они действуют как Микрокосмы нулевого порядка, обуславливая самоорганизацию в виде личностной субъективности. А так же связанных с ней неизбежных случайных возмущений коррекции связей, ведущих к аффектации. Большинство аффектов детерминируется не нашим «Я» или нашей самостью, а связкой «Я» – «Не-Я», которая и выражает пресловутую «самость». Она в особенности уязвима к информационным воздействиям трансгуманистов.
Выбор оптимального варианта действий отнюдь не связан с нашим волением. Наоборот, оно зависит от становления глагольных ментальных модусов. Модуляция выбора неизбежно порождает случайности «перехода» непрерывности в дискретность. Смысл эмоциональных переживаний, в том числе ряда аффектации, как уже отмечалось, лежит в плоскости необходимости существования. Это вызывает подготовку, готовность к действиям и развитие самих процессов аффектации. В результате субъективность может изменяться до неузнаваемости серьезными перекосами равновесия «Я» – «Не-Я». В этом случае можно утверждать, что аффекты не связаны с пресловутыми «механизмами саморегуляции» со стороны личностного глобализма. Они несколько обусловлены безусловными инстинктивными рефлексами, хотя сами они имеют вторичную природу исполнителей. Первичное обычно выражается в процессах ментального «обустройства» субъективности.
Рассмотрим вопрос отличия аффектации от воления в ходе воздействия личностного глобализма. Они различаются лишь результатом случайной неучтенности. В идеальном случае субъект, учитывающий в ментальных моделях фактор случайности, лишен аффектации. Но для этого необходимо хотя бы приближенное знание диалектических смыслов существования. В том числе адекватное осознание обстановки во внешней среде – обстоятельств, которые могут искажать рассматриваемую модель. Субъекту на все эти оценки «отводятся» доли секунды, поэтому это выглядит как недостижимый абсолют.
Однако этот случай, зачастую, имеет место в случае воления, когда субъект пытается навязать свою волю. Подобное происходит в случае реализации идей глобалистов. Это не всегда удается, тогда результат такого воления трансформируется в процесс аффектации. Субъект оказывается не готовым к случившимся обстоятельствам. Такие воления могут служить первичной причиной эмоциональных срывов и аффектации, даже помимо действия случайных факторов. Вторичные эмоциональные переживания («память прошлого») обычно основаны на законченном осознании. Поэтому они обычно не приводят к аффектации. Зато они могут приводить к сочувствию и состраданию – к этим качествам человечности в субъективности личности. Этим следует пользоваться современным антиглобалистам.
Выбор той или иной модели сиюминутного поведения неизбежно связан с возможностью аффектации – как недооценки своих субъективных возможностей. Сам факт выбора определяет коррелят аффектации. Однако процесс разумного выбора из континуума ментальных образов и модусов не связан с известным механизмом ответа на направленность со стороны личностного глобализма. Он связан с двумя «составляющими»: «свободным импульсом, исходящим из нашей самости» и «внешними механизмами самодетерминации». Здесь необходимо отметить, что вывод об иррациональности обеих «составляющих» процесса выбора при аффектации лишен смысла. Такое имеет место уже потому, что в этом случае главенствуют не механизмы самости или самодетерминации, а воздействие случайности как диалектической необходимости того, «что должно быть».
Если мы ставим эмоции в зависимость от действий и считаем, что только последние определяют эмоции и аффекты, то мы впадаем в материалистическую зависимость. Лишенная этого недостатка теория Джемса-Ланге отождествляет эмоции и аффекты с чувственным. Однако эта теория не объясняет причин такой тождественности. Она кроется в диалектическом подходе к механизмам аффектации как глагольным модусам ментальности, неадекватно связанным с процессом осознания субъекта. Тогда эмоция тождественна чувствам только в процессе развития связки «Я» – «Не-Я». Тогда же становится понятным то сопряжение ментальных модусов с чувственными переживаниями – поскольку они существуют в единой целостности.
Еще одним коррелятом аффектации субъективности можно считать аксиологический фактор ментальных несоответствий субъективности общечеловеческим ценностям. Этот коррелят теснейшим образом примыкает к нравственному аспекту актуализации субъективности, который так же задействован в диалектическом механизме балансировки равновесия «Я» – «Не-Я». Если субъект не находит в ментальных образах и модусах ничего более достойного для себя, что касается его самости, чем непринятие общечеловеческих ценностей, он пускается во все тяжкие. В этом отношении многие несоматические болезни могут считаться результатом ценностной аффектации. Подобным образом могут действовать попытки ценностных искажений со стороны трансгуманизма.
«Разумные основания» (почти по П. Абеляру) требуют разума в действиях и умах основной массы населения. Может быть, от этого зависит будущее человеческой цивилизации. Личностный глобализм характеризуется материальным интересом и имеет яркое проявление в виде капитального отбора (расчеловечивания). Вред от глобализма становится в результате плохого усвоения уроков истории и недостаточного осознавания направленности самоорганизации природы и сообщества. Низшая форма осознания человека – инстинкты, высшая – осознание этих инстинктов. Когда нет реальных аргументов в споре, выдумывается сказка, которая может выглядеть убедительно, поскольку иного выхода не находится или его нет вовсе. Когда человек думает, быть или не быть, тогда жизнь кажется ему ошибкой. Тогда появляется нечто сверхъестественное. Ведь там, где нет бога, там появляется дьявол. Цена доверия, так или иначе, выливается в веру. Но веру превратную. Что же мы тогда хотим от личностного глобализма? У человека всегда есть альтернатива выбора. Жаль, что так уж часто он не успевает ее осознать.
Если разрывается хотя бы одно звено в цепях связи и развития, субъект не может существовать, его целостность как феноноумена нарушается. Понятно, что этому должны предшествовать существенные искажения субъективно-объективных равновесий. Главным образом, ментальных равновесий в связке: осмысление-осознание. Поэтому бытийные случаи бессознательного обязательно связаны с нарушениями в цепях связи представленных потоков. Будь то бессознательность сна, гипнотическая прострация или наркотический кошмар. Отметим, что к бессознательной аффектации целесообразно причислять зомбирование со стороны средств массовой информации. Без указаний на ее источник, оно есть следствие внешней
