Булавин 1-2(СИ) - Василий Сахаров

  - Ты имеешь вес среди всего русского офицерства и сможешь найти хороших военных преподавателей, не этих, кто шагистику и западную теорию более всего любит, а настоящих воинов, которые знают, каково это кровь свою на поле боя проливать. Понимаешь, о чем я говорю?

  - Понимаю, - протянул Суворов. - Упор не на теорию, а на практику.

  - Вот и ладно. Корпус будет располагаться в Преображенском, здания там уже готовятся, а набор первых учеников начнется ближе к Новому Году. Так что на отбор офицеров у тебя будет четыре месяца. Уложишься в этот срок?

  - Да.

  - Кстати, в первый набор пусть и крестник отца войдет, твой сын Василий. Годы у него, насколько я помню, подходящие, В этом году мальчишке уже шесть лет.

  - Будет исполнено.

  - Хорошо.

  Император был удовлетворен, вновь посмотрел на карты и сосредоточился на том, чем был занят, до начала своего разговора с Суворовым, то есть на разборе военных действий в Польше. Генерал, видя это, спросил Алексея:

  - Разреши продолжить доклад, государь?

  - Продолжай.

  Иван Григорьевич оправил мундир и начал:

  - Как уже было доложено ранее, король польский и литовский Станислав Лещинский позарился на независимую Украину, а гетман Мазепа, заручившись помощью своих союзников, отказался признать себя его вассалом и допустить войска ляхов на свою территорию. В итоге, король Станислав объявил сбор Посполитого Рушения, всеобщего феодального ополчения, в котором преобладает дворянская конница, занял денег у ростовщиков и католической церкви, нанял наемников, и местом сбора всех своих сил, назначил город Житомир. Предполагалось, что армия соберется в конце апреля, но шляхта есть шляхта и сбор войск произошел лишь в конце мая.

  - Какова на тот момент была численность польской армии?

  - По сведениям, полученным из достоверных источников, более пятидесяти трех тысяч человек.

  - А у Мазепы и его союзников?

  - У самого гетмана набралось сорок восемь тысяч реестровых казаков с сердюками, без привлечения крестьян. А его союзники выставили еще сорок пять: одиннадцать тысяч крымчаки, двадцать две тысячи запорожцы и двенадцать тысяч донцы.

  - Сильны казаки, ничего не скажешь.

  - Далее, - продолжил генерал, - события стали развиваться очень быстро, и по донесениям дипломатов и разведчиков, наши западные коллеги, генералы шведской армии, немцы и австрийцы, просто не понимают, что же произошло.

  - А наш генералитет понимает?

  Суворов помялся, и взмахнул правой ладонью:

  - Частично, государь. Кто на запад равняется, тот не видит ничего, а кто наш, для того все как на ладони, казаки и татары используют тактику степной войны адаптированную под современность. Мазепа с союзниками не стал ждать ляхов в гости, а сам начал военную кампанию. Со своей армией и запорожцами он выдвинулся на правый берег Днепра, вторгся на территорию Речи Посполитой и возмутил недовольное панами крестьянство. За счет этого его армия увеличилась в числе, и в середине июня месяца он встал напротив Житомира уже с восьмидесятипяти тысячной армией, которая имела большое количество пушек. Ляхи, тем временем, никак не могли выбрать главнокомандующего, и сами между собой сильно передрались, Черторыйские, Жевусские и Радзивиллы, против Потоцких и Браницких. В итоге, Станислав объявил командующим армией себя, выдвинулся навстречу Мазепе и в ходе кровопролитного сражения, понеся серьезные потери, отошел обратно в Житомир, где и находится до сих пор.

  - Ну, а крымчаки с донцами?

  - Эти, пока украинцы с запорожцами держат ляхов, поднялись вверх по Южному Бугу, захватили Брацлав, осадили Львов и готовятся к броску на Варшаву.

  Алексей Петрович указательным пальцем правой руки прочертил по карте линию, ухмыльнулся сам себе и спросил:

  - И каковы твои прогнозы Иван Григорьевич?

  - Ляхи проиграли, и чем быстрее они заключат с Мазепой мир, тем для них лучше. Армии украинцев лучше снабжены и имеют поддержку всего правобережного Поднепровья. Кроме того, они сильнее количественно и качественно, и постоянно получают подкрепления с родины. А полякам помощи ждать не от кого. Карл Шведский ни одной из сторон не поможет, он занят тем, что добивает курфюрста Бранденбургского Фридриха Вильгельма, а император Священной Римской империи Карл ограничится только посылкой дипломатической миссии в Стамбул. Вот и получается, что Польша осталась один на один с хищниками, денег у короля уже нет, сельское хозяйство разорено, крестьяне волнуются, а шляхта живет по законам Сарматства, где каждый мелкий хлыщ считает себя центром всего мироздания и не уступит даже государю.

  - Наверное, ты прав, генерал. - Алексей помедлил и задал новый вопрос: - Что мы можем выжать из этого конфликта?

  - Это не мне решать, государь, - Суворов пожал плечами. - Я могу только смотреть на эту и другие войны со стороны и рекомендовать введение некоторых новшеств в армии.

  - Например?

  - Необходимо избавляться от париков, буклей, неудобной формы и прочей дребедени, а так же больше внимания уделять драгунам и действию пехоты в разомкнутом строю. Ведь что мы видим? Поляки сконцентрировали все свои наличные силы в одном месте, в ходе первого же сражения понесли большие потери и теперь сидят в обороне. И пока король Станислав чего-то выжидает, может быть штурма своих позиций, донские казаки и татары выжигают его тылы, разоряют государство, и не ждут, пока магнаты соберутся с силами, дабы их прогнать. Он отдал инициативу в руки противника, и теперь не знает что делать, отступить, значит потерять большую часть войск и обозы, а принять бой против армии Мазепы, не хватает сил и пушек.

  - Относительно тактики и униформы я понял. А чем тебе строй пехоты не нравится?

  - Бой баталиями и колоннами подходит только против европейцев, которые воюют таким же строем, или неуверенных в себе дикарей, где-нибудь в Африке, Азии и Америки, когда они неорганизованной толпой на регулярное подразделение наваливаются. Так что совсем, европейские пехотные построения отменять не стоит, а вот ввести в устав несколько дополнительных тактических приемов не помешает.

  - В таком случае распиши свои мысли на бумаге и через неделю предоставь мне.

  - Слушаюсь!

  - Пока, можешь быть свободен.

  - Ваше Величество, - Суворов не торопился уходить, - есть еще одно дело.

  - Говори.

  - Ко мне подходили представители разных полков, которые хотят подать прошение на Ваше имя.

  - Что им нужно?

  - Офицеры вашей армии имеют желание направиться в качестве волонтеров на помощь украинцам и донцам.

  - И в чем проблема?

  - Они опасаются того, что их желание воевать на стороне вчерашних противников государства Российского, может быть превратно истолковано.

  - Пусть подают прошение и ничего не опасаются.

  Генерал-майор клацнул каблуками своих ботфорт, четко развернулся на месте и покинул императора. А Алексей, не торопясь переходить к иным своим многочисленным делам, всматривался в карту, и в голове его рождался достаточно хитроумный план по выкупу у разорившейся польской аристократии, и ее короля, части восточных земель Речи Посполитой. Его взгляд скользил по названиям городов: Полоцк, Орша, Витебск, Могилев, а мозг прикидывал, кому придется дать взятки, дабы эти города стали русскими, и сколько денег запросит разорившийся неудачник Станислав Лещинский за свою подпись.

Персия. Талышский хребет. 11.07.1711.

  - И только горы, горы, горы, горы...

  Навязчивый мотив, взявшийся неизвестно откуда, донимал меня уже неделю подряд, с той самой поры, когда, бросив лошадей, моя ватага ушла в горные леса Талышского хребта и благодаря этому мы все же отвязалась от навязчивого Лютф Али-хана, который от самого Ленгеруда шел за нами по пятам. Ох, будет, что в старости вспомнить и внукам рассказать, сплошной боевик, в котором храбрые воины, то бишь мы, отбивались от озверевших шакалов, то есть персов. Ну, а генерал Лютф, если доживет до старости, тоже многое расскажет, в своей интерпретации, о том, как он гнал проклятых белых варваров по лесам и горам до самого Азербайджана. Как говорится, у каждого своя правда.

  Слава всем богам, персы за ватагой в горы не последовали и выслали за нами в погоню только пару десятков местных горцев. И вот, после всех наших мытарств, наконец-то, мы окончательно оторвались от противника и получили возможность передохнуть, засели на поросшем дремучими лесами хребте, и думаем о том, как бы нам к дому поближе прорваться. В принципе, если по-простому, то в этом нет ничего сложного. Нас сто тридцать здоровых и до зубов вооруженных лбов (двадцать человек погибло при отступлении), и нам сам черт не брат. Поэтому надо все время топать на север, достичь Аракса и форсировать его, а там уже наши казачки и калмыки царевича Даяра. В общем, три-четыре дня и мы выйдем с вражеской территории. Но, всегда есть "но". И в нашем случае это то, что пороха и свинца, после стычек с конниками персов, у нас практически не осталось. Плюс к этому нет продовольствия, а охотиться в чужих горах, где местное население к нам в любом случае враждебно, чревато тем, что нас застучат войскам шаха, которые находятся в постоянном боевом соприкосновении с казаками Кумшацкого, и оттого всегда настороже. Такие вот, ешкин кот, дела делишки.