Город - Стелла Геммел

Он вдруг вспомнил, ради чего явился сюда. Поднял взгляд… Тварь успела повернуться к нему спиной и уже шла к хрустальной арке. Фелл моргнул, стараясь вырваться из туманов, ватой окутавших его мысли. Сунул руку под камзол и нащупал гладкую рукоять кинжала. Какими неуклюжими сделались пальцы. Кинжал никак не хотел покидать ножны… Потом Фелл вдруг вытащил его одним плавным движением и, руководствуясь одной памятью тела, со всей силы метнул.

И увидел, как лезвие глубоко вошло твари в спину.

Никто его не остановил. Никто даже не пошевелился…

Император помедлил. Завел руку за спину, неловко вывернув локоть, и вытащил обагренное лезвие откуда-то из нижних ребер. Бросил его на пол и лишь тогда обернулся.

– Не убивать, – сказал он своим воинам. – Он нужен мне живым и целым.

Еще шаг – и его уже не было в зале.

Только тогда солдаты, кажется, начали снова дышать. Они зашевелились вдоль стен, словно восставая из ледяного сна. Фелл услышал у себя за спиной шепот металла по коже. Пробежав через зал, он подхватил маленький нож. И приготовился защищаться…

43

Стена воды из-за разрушенной дамбы с ревом пронеслась по склону, сметая все на своем пути. Деревья, пережившие не одно человеческое поколение, ломались, как прутики. Звери, еще остававшиеся в тех местах, – несколько тощих оленей и изголодавшихся лисиц – пытались убежать от потока, но были захвачены им и погибли. Там, где он прошел, не осталось ничего, кроме оголенных скал и мертвой земли.

Обращенная на юг стена Города называлась Неколебимой. Возведенная на пике могущества молодого Города, она высилась, точно символ самоуверенной власти, вот уже девятое столетие. Она бросала недвусмысленный вызов королевствам юга, разбогатевшим на торговле и гордым воинской силой. Неколебимая стена заменила более старую, называвшуюся Неуязвимой и расположенную в четырех лигах к северу. Местами она достигала высоты более чем в сорок пядей, у основания была толще, чем у вершины, с выступающими башнями через каждую сотню шагов. Ее сложили из глыб известняка, обтесанных с таким искусством, что не потребовалось и связующего раствора. В стене имелись всего одни ворота. Считалось, что взять ее невозможно. Во всяком случае, за почти тысячелетнюю историю ее не пробивали ни разу.

Солдаты, стоявшие в тот день на бастионах, были последние оставшиеся от Четырнадцатой Неземной пехотной, прозванные лопатоголовыми. Они несли дозор с самого рассвета и, по солдатскому обыкновению, ворчали вовсю. Жаловались на плохую еду и прискорбное отсутствие припасов, особенно в части оружия и доспехов. И вообще, чего ради приставили их торчать на стене, которая и в присмотре-то не нуждается?

Ругали военачальников, погоду и в особенности лентяев «семерок» – солдат Седьмой легкой пехотной, которые должны были сменить их к полудню, но необъяснимым образом задерживались. А чего стоила отмена выдачи пива! И эти Ночные Ястребы, чье место они заняли всего несколькими днями ранее, когда этих навозников возвысили неизвестно за какие заслуги, переведя в состав Тысячи…

Солдаты не видели, как мчалась на них стена воды. На Город навалилось серое облако, дождь не позволял ничего рассмотреть дальше нескольких шагов. Однако они услышали рев приближавшегося потопа – и по одному замолчали. Сперва им показалось, что вдали гремел гром, но громовой раскат не бывает таким долгим. Еще этот звук можно было сравнить с гулом копыт атакующей конницы, но даже у конников точно хватило бы ума не бросаться в атаку на стену Города. Когда же наконец волна вырвалась из тумана и дождевой пелены, люди глазам своим не поверили. Многие умерли, так и не поняв отчего.

Водяная стена, оказавшаяся выше каменной, налетела со скоростью раза в два выше, чем у лошади на галопе. Всех стоявших наверху мгновенно смело. Сама же Неколебимая подалась, застонала и рассыпалась во множестве мест, хотя некоторые башни и выдержали первый удар.

Столкновение в какой-то мере ослабило поток, но не остановило. Вода ринулась дальше. Достигла Неуязвимой стены и хлынула через нее, неся ветки, бревна, мусор, – все подхваченное по пути сделалось разящим оружием. Гибло все. Хижины бедноты в Баренне и Бурманском конце просто сметало, люди пропадали под руинами или тонули. Вода пользовалась любой лазейкой, чтобы уйти вниз. Сливные тоннели вновь оказались затопленными, несусветный потоп доконал остатки древних механизмов, сгубил последних немногочисленных жителей подземелья.

К тому времени, когда поток добрался до Алого дворца, он успел подрастерять свою силу. Перепуганная стража с облегчением наблюдала за волнами, безобидно плескавшими на стены у них под ногами.

Когда вновь послышался гром, его вначале отнесли на счет дальней грозы. Никто не сообразил, что это синие взорвали вторую запруду.

Крутанувшись на каблуке, Фелл развалил лезвием ножа подбородочный ремень на шлеме у одного солдата и тем же движением глубоко располосовал горло второму. Его обрызгало горячей кровью. Два воина еще падали, когда он выхватил у кого-то меч и с наслаждением услышал рев ярости, вырвавшийся у товарищей убитых. Сами тысячники были стреножены приказом не калечить жертву. Было похоже, они настолько боялись своего государя, что не отваживались даже синяк Феллу поставить.

Он, впрочем, знал, что все равно не продержится долго. Считаные мгновения спустя его просто сомнут числом.

Фелл вертелся волчком, рассекая, вспарывая, полосуя… Он должен был безостановочно двигаться и не мог позволить себе роскоши сделать выпад в глаз или в пах. Он орудовал мечом, зажав рукоять в обеих ладонях, и клинок не останавливался ни на секунду.

– Остановите его! – прозвучал низкий голос. – Немедленно!

Фелл улыбнулся про себя. Какой восторг был ощущать их бессилие. А как они матерились, пытаясь скрутить его и при этом не особенно помять! Где-то вдали снова прогудел гонг. Уже второй. Они ухали одновременно, выбивая сложный перемежающийся ритм, становившийся все быстрее. Фелл даже задумался, не он ли тому причиной.

Рукоять кинжала вскользь задела его по голове, и он споткнулся. Падать было нельзя, и он не упал. Танцующим движением ушел вбок и вперед, по ходу снеся кому-то полголовы и увернувшись от воющей жертвы. Спасибо богам льда и огня – оружие тысячников наточено было отменно…

– Убить его! – яростно закричал кто-то, но низкий голос тут же перебил:

– Вы слышали приказ?!

Фелл заулыбался, счастливый.

– Окружить его! – отдал новую команду тот же голос. – Сомкнуть щиты!

Окруженного со всех сторон Фелла прикрывали тела павших врагов. Воспользовавшись мгновением, он сам подхватил с пола щит и устроил его на руке.

– Ну? – спросил он. – Кто следующий?

Огляделся и не торопясь взошел на два поваленных тела. Вокруг зарычали, ибо это было оскорбление, но приказ есть приказ – Фелл больше не мог выманить их против себя поодиночке.

Они выстроились в ровный круг, составив из щитов сплошную стену. Потом круг начал неумолимо сужаться. Он знал: короткое торжество кончилось. Сейчас его свяжут и потащат за хрустальную арку навстречу какой-нибудь кошмарной судьбе, что приготовил для него император.

И все-таки он еще сможет убить эту тварь. Ему хватит мгновения…

И тут в самом воздухе что-то переменилось. Иные из нападавших подняли голову и посмотрели вверх. Фелл тоже отважился вскинуть глаза. Оказывается, наверху лестницы воины Тысячи столкнулись с новым противником. Он услышал треск, лязг, скрежет оружия… сверкнула летящая сталь… и в факельном свете вспыхнул струящийся поток рыжих волос.

Индаро!

Балансируя на спине поверженного врага, Фелл набрал полную грудь воздуха.

– Коты! Дикие Коты! – взревел он что есть мочи. – Ко мне!

Сверху раздался пронзительный улюлюкающий вопль. Потом снова… Дух Фелла так и воспарил.

Затем с верхней площадки свалилось тело воина. Отягощенный полным вооружением, грохоча латами, он приземлился прямо на своих товарищей, смыкавшихся вокруг Фелла. Несколько человек рухнуло на пол. Кольцо на долю мгновения разорвалось.

Фелл невесомым прыжком перелетел через раненых и убитых и рванулся к хрустальной арке – по следу императора.

Индаро угрюмо рубила и колола, неловкая от усталости и боли. Она отбила выпад, по ходу дела развалив нападавшему шею, но рыжебородый солдат ударил ногой, сбив ее на пол. С проворством отчаяния Индаро перекатилась, угодив под ноги еще одному, и тот споткнулся, попав прямо под смертоносный удар рыжебородого. Индаро же, вскочив, подхватила с ковра чей-то меч и ударом в шею добила его.

Броглан что есть силы отбивался от двоих. Индаро бросилась выручать и сразу разнесла гортань кому-то из солдат – тот свалился, тщетно пытаясь вздохнуть. Вертанувшись на каблуке, она вогнала один клинок в брюхо нападавшему, вторым отбивая секущий удар его приятеля. Броглан покончил с ним, располосовав ему живот.