Выпускница Бартонского пансиона (СИ) - Дина Елизарьева

— Хель, прошу, — сдавшись, простонала я.

Как ребёнка, он поднял меня под попу и отнёс на кровать.

— Лежи, — сказал строго. Я вытянулась, крепко сжимая мышцы промежности. Наблюдать за тем, как неторопливо он расстёгивает пуговицы, было невыносимо. И я с закрытыми глазами дождалась, что его руки заскользили по моей коже, губы прижали вершинку груди. Мягкое давление на вход в лоно. Смутное ощущение боли было смято острым желанием. Его губы нашли мои, бёдра ускорили движение, и я утонула в буре обрушившихся ощущений.

Глава 5

Южная Крепость

788 год. Крепость Южная

Хельварт? Пожалуй, нет…

Он ловил мои взгляды, сосредоточенно застывающие на его лице, я торопливо отворачивалась, делая вид, что это случайность.

Хельден? Нет…

За всё время путешествия я так и не исхитрилась узнать полное имя мужа. В придорожных гостиницах мы записывались как офицер Вольди с супругой, спали на разных кроватях, а мои попытки заняться любовью мягко, но твёрдо пресекались. Куратор говорила, что в этом возрасте мужчинам необходима разрядка не менее трёх раз в неделю, поэтому я мучилась сомнениями — что пошло не так? Короткий разговор наутро после первой ночи только добавил неясностей.

— Хель, тебе понравилось? — мне не терпелось узнать, как я справилась.

Он странно глянул на меня и криво усмехнулся:

— Это я должен спрашивать, хорошо ли тебе было.

— Мне было очень хорошо, — заверила я.

— Я видел, — сказал он с отсутствующим видом, — складывай вещи, через десять минут выезжаем.

Ох, Ярт, как дорого обходилась моя бестолковая гордость! Та же Данка переспросила бы имя в этот же вечер и уж точно не слезла бы с кровати, не добившись повторения. А ведь по любовным играм у меня было «отлично»!

Я старалась быть приветливой, нетребовательной, предупредительной, но наше с мужем общение никак не выходило за рамки быта. Он сразу предупредил, что необходимо как можно скорее вернуться к месту службы, поэтому мы ехали быстро, меняя лошадей на почтовых станциях. Вот когда я оценила постоянные задания наших наставниц на развитие выносливости!

Женские дни застигли меня через неделю после выезда из Бартона посреди дороги. Живот скрутила тянущая боль, я сильно прикусила губу, но, — увы, — так и не смогла пересилить себя и попросить остановиться или хотя бы сбавить темп. В ближайшей деревушке, где мы остановились пообедать, я подложила носовой платочек. Лезть на глазах мужа в рюкзак за приготовленными тряпочками — легче было повеситься. К моменту, когда мы остановились на ночлег в очередной гостинице, платок и нижнее бельё стирке уже не подлежали. У меня оставались последние панталоны и дурацкая гордость.

К счастью, на следующий день муж, казалось, перестал торопиться и на мой вопрос ответил, что мы вполне успеваем. Более того, мы заехали в небольшой городок, где он мне выдал золотой со словами: «В Южной не так много магазинов, поэтому купи здесь, что тебе понадобится».

Нас учили разбираться в деньгах и стоимости вещей. Золотой на расходы был немыслимой роскошью. На радостях я купила в лавке трое панталон, душистого масла, которое можно добавлять в воду для обтираний и мытья, а ещё две толстые тетради. Одну — чтобы переписать Томкин травник, вторую — для ведения хозяйства. В лавках продавали много разного товара, но мне больше ничего не было нужно. Сдачу муж забирать отказался. Одарил меня весёлым взглядом:

— Считай, что это твои подъёмные.

Оставшийся путь прошёл куда легче. Видимо, мы действительно успевали.

Южная показалась на двадцатый день путешествия. Крепость была огромна. Хель немного рассказывал в пути, что строили её в форме правильного восьмиугольника, на углах которого возвышались высоченные дозорные башни, а каждая сторона была укреплена башнями поменьше. Широкая река Билаюр, еле видневшаяся с нашей дороги, пролегала по границе Империи и служила естественной преградой неприятелю.

Пока муж разговаривал с привратниками, я рассматривала древнюю кладку массивных крепостных стен, сложенных из камня. Высотой семь метров и в ширину стена достигала тех же семи. Удобная цифра, никто из девчат ни разу не забыл это соотношение на экзаменах, хотя и было непонятно, зачем понадобилась такая толщина стен, ведь кочевники редко прибегали к таранам и прочим осадным конструкциям, брали больше числом да умением выжидать.

На уроках истории нам рассказывали, что крепость была заложена на самой южной точке Империи почти семьсот лет назад и с тех пор успешно противостояла набегам степняков. Но одно дело — слушать рассказы, другое — своей рукой прикоснуться к древним камням. Давно иссох и выветрился раствор, которым скрепляли кладку, однако за века камни настолько слежались, что казались единой скалой, заслоняющей город.

— Варьяна, поторопись, — окликнул муж и первым въехал в ворота.

Я не помнила городов моего детства, однако, казалось, что в Южной было всё, что необходимо для жизни. Мы проехали мимо лавки зеленщицы, по случаю хорошей погоды разложившей прилавок на улице для увеличения выручки. На подносах лежало травяное богатство, я успела разглядеть пушистые горки укропа и петрушки, базилик и душицу. Далее по улице располагались продуктовые лавки, ткани, посуда, также предлагали свои товары кузнецы, столяры, швеи.

Напрасно Хель сказал, что здесь мало магазинов. Харчевня обдала нас густым ароматом тушёного мяса со специями. Много было простых жилых домов. Нашлось место даже для детской площадки: на облегчённой полосе препятствий прыгали подростки, на мелких лазилках копошились малыши.

Оставив лошадей на попечение конюхов в большом конном комплексе, мы подошли к одному из длинных домов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Офицерское жильё, — пояснил муж, — в каждом доме четыре квартиры. Соседи сейчас на службе, познакомишься потом, — он втащил наши вещи в светлую прихожую, — идём, надо доложить о прибытии.

— Да, знаю, сейчас документы возьму.

Я только мельком глянула в открытую дверь. Конечно, хотелось сразу увидеть мой новый дом, но пришлось умерить любопытство.

Размашистым скорым шагом Хель направлялся к площади. Я торопливо семенила рядом, опасаясь, что сейчас придётся ещё и бежать. Посмотрела на него, собираясь попросить идти помедленнее, и слова замерли. На лице мужа проступала лёгкая улыбка и радостное предвкушение, взгляд устремлялся вперёд, даже движения стали чётче, собраннее.

На площади муж указал на старинное трёхэтажное здание:

— Твоё начальство на втором этаже. Спросишь лери Абрану, — и быстрым шагом направился к комендатуре.

У всех стен комнаты стояли шкафы для хранения документации. Единственное окно было забрано решёткой, как будто здесь не полагались на магические щиты. За большим столом трудилось начальство, оказавшееся худощавой пожилой дамой. Неприязненно глянув на меня, лери Абрана погрузилась в изучение моих