Ангел придет за тобой - Влада Ольховская

– А если по делу, то я давно хочу получить от тебя ответ: почему? После всего, что между нами было – я знаю, что звучит банально. Но ты знаешь, что смысл как раз не банальный! Да, мы знали друг друга недолго, но через столькое прошли! И я был уверен, что это что-то да значит. В какой-то момент я испытывал сомнения из-за Сальери, но ты сама сказала, что между вами ничего нет, кроме штампа в паспорте. Я хотел, чтобы у нас с тобой все сбылось! А вместо этого получил «Не звони мне больше, любовь прошла, завяли помидоры». Вика, какого черта?

– Так было лучше.

– Для кого лучше? Не люблю такое говорить, но мне без тебя было очень хреново! Не знаю, что чувствуют наркоманы во время ломки, но подозреваю, что нечто подобное. Каждый раз, когда ты меня посылала, хотелось пойти на принцип, вспомнить о гордости и выкинуть тебя из головы навсегда. А не получалось! Довольна? Самоутвердилась? А теперь скажи, зачем все это!

– Я не собиралась самоутверждаться или что-то в этом роде. – Вика сжала в руках чашку, хотя фарфор успел нагреться и пальцам было больно. – Я правда думала, что поступаю правильно. Так было лучше для меня, потому что мне вдруг расхотелось быть курортной любовницей. Так было лучше для твоей семьи, которую я не хотела разрушать.

– Какой еще семьи? – нахмурился Марк.

– Ой, только притворяться не надо! Мне Нина, секретарша наша, сказала, что у тебя есть жена и ребенок. Жена – это фигня. Как говорится, не стена, раз ты со мной столько времени был, ей не до тебя. Но ребенок… Я никогда не могла соперничать с детьми, потому что не хотела. Я прекрасно знаю, что любовь к ребенку всегда будет сильнее любви к любовнице. А я собственница – такой уж у меня недостаток! Я не хотела тебя с кем-то делить, поэтому решила отказаться от тебя совсем.

Говорить все это почему-то было унизительно. То, что он тоже поступился собственной гордостью, не спасало. Вике казалось, что ее признание откровенней и унизительней, а он и соврать мог!

Но Марк не спешил смеяться. Он просто смотрел на нее с грустью и еще чем-то, что Вика боялась угадывать.

– Во-первых, прекрати тискать чашку, а то я прямо отсюда тебя в больницу повезу с ожогами третьей степени. Во-вторых, у меня нет жены и ребенка.

– Но Нина сказала…

– Твоя Нина сообщила тебе несколько просроченную версию правды. Да, семья у меня действительно была. Но ее разрушили задолго до того, как я встретил тебя.

Дротик вошел точно в середину мишени. Два предыдущих тоже попали в красный кружок, пусть и не так идеально. Матиас слышал, как зашептались две русские невесты, наблюдавшие за ним, – брюнетка и девушка с красными волосами, уже успевшая накраситься.

Он их восторга не разделял. Подумаешь, дартс… Он и нож так же точно мог бы кинуть. Но нож – это красиво. А дартс – это помесь комара и воланчика, никакой эстетики. А на меткость он никогда не жаловался, в школе даже стрелковым спортом занимался, потом забросил. Иногда только устраивал показательные выступления, чтобы девочек развлекать.

Но сейчас – не тот случай. Он забавлялся дартсом, исключительно чтобы убить время, общаться с прибывшими дамами ему пока не хотелось. Хотя он уже мог сказать, что минимум одна из этих красоток согласилась бы развлечься, если бы он предложил. Матиас всегда таких с полувзгляда определял. О серьезных отношениях она даже не подумает, потому что в ее глазах он всего лишь жалкий менеджер. Но приключение на одну ночь – пожалуйста.

И обычно он был не против. Даже наоборот, поддерживал такой подход. Официально Матиас женат был, и ему не понравилось. Жена – это то же самое, что и любовница, только скандалы прибавляются. Да и развод – дело материально болезненное. Детей он категорически не хотел, от женитьбы открестился заранее, секса ему и без того хватало, а любовь… к этому он никогда не рвался. Не бежал, как от отцовства, просто никогда не чувствовал ничего подобного.

Раньше он вообще не верил, что такое возможно. Бабские мечты да и только! Тот же секс, только в розовых рюшечках. А в последнее время засомневался…

«Старею», – мрачно подумал Матиас.

Ведь сомнения появились как раз из-за того, что Марк устроил из-за своей русской! В принципе такую же девочку он бы и в Германии нашел. Даже гражданку России – чего только на улицах Берлина не отыщешь! Но Марк уперся, и по глазам старого друга Матиас видел, что упрямство это не пустое.

Они всегда отличались своим отношением к любви. Еще со школы, где и познакомились. Девицы вешались на обоих, оба не отказывали себе в мимолетных развлечениях. Но при этом Марк всегда искал любви, а Матиас был счастлив тем, что имел. Он даже не расстраивался по поводу неспособности к романтическим чувствам. И без того проблем хватает!

Как ни странно, женился первым Матиас. Родители настояли, да и он тогда верил, что с женой будет проще, чем без нее. Это как с домом: владеть собственным дешевле, чем снимать. Но оказалось, что с женщинами эта схема не работает. Жена требовала свиданий, подарков, ревновала и устраивала истерики. Какое-то время Матиас терпел, не желая расстраивать родню, да и зачем менять шило на мыло? Все они одинаковые!

Но потом она захотела детей и выставила ультиматум: либо он смиряется с этим требованием, либо они разводятся. Так Матиас стал холостяком. Новая, свободная жизнь захлестнула, закружила, и он торжественно пообещал себе, что никогда больше не отправится под венец.

А Марк как раз в это время женился на бывшей однокласснице, в которую когда-то был влюблен. Правда, за годы чувство поугасло, но он вбил себе в голову, что первая любовь – самая чистая и искренняя. Матиас посмеялся, а отговорить друга не смог.

А жаль. Потому что избранница Марка, Верена, ему категорически не нравилась. Она еще и в школе отличалась излишне буйным нравом, без нее ни одна вечеринка не обходилась. Поэтому она тогда и отказала Марку – он казался красотке слишком старомодным и скромным. Но годы прошли, Марк стал неплохо зарабатывать, а Верена… Верена забеременела. Матиас подозревал, что отец ребенка неизвестен даже ей. Однако молодая женщина клялась, что у нее была любовь, а потом этот подонок ее бросил. О беременности она узнала поздно, аборт делать боялась и готовилась к роли матери-одиночки, когда ей удачно подвернулся Марк.

Он женился на ней, был рядом всю беременность, даже присутствовал на родах. Матиас торжественно объявил его ослом. Друг с привычным терпением не отреагировал. Он вообще многое мог не замечать – например, то, что Верена его не любила. Но и потерять боялась, потому что с ним жила в достатке, да и сына ее Марк любил как своего, проводил с ним больше времени, чем иные мужчины с родными детьми.

Этого Матиас тоже не понимал. Однажды он вызвал друга на откровенный разговор. Тогда он и увидел, что не такой уж Марк откровенный лох. Просто ему очень хотелось любить, и ради сохранения семьи он научился вовремя закрывать глаза.

Однако семья предполагает, что двое остаются вместе и в горе, и в радости. В радости Верена не напрягалась и играла роль милой жены. А вот испытание горем не выдержала.

За столько лет знакомства Матиас успел познакомиться с родней друга, знал их историю. Азаровы-старшие иммигрировали в Германию с восьмилетним сыном Марком и пятнадцатилетней дочерью Еленой. И если Марк адаптировался легко, то девушке пришлось несладко. Постепенно она выучила язык, привыкла к новой модели обучения, обзавелась друзьями. Но на родителей злобу затаила. По ее мнению, они из собственного эгоизма и стремления к лучшей жизни разрушили ее привычный мир.

Едва став совершеннолетней, Елена покинула отчий дом. Это стало шоком для всех, в том числе и для Марка, который сестру любил. Бесследно она не пропала, регулярно давала о себе знать письмами и мобильными сообщениями, что у нее все хорошо. Но на конвертах не было обратного адреса, а эсэмэски приходили с разных номеров. Звонила она совсем уж редко, и разговорчивостью не отличалась.

Все хорошо. Она на кого-то выучилась, но на кого – родителям не сказала. Все хорошо. Она начала работать и, похоже, зарабатывать неплохие деньги, потому что младшему брату присылала подарки ко всем праздникам. Все хорошо, у нее вроде и муж есть, но она никогда не называет его имя. Все же хорошо!

Родители плакали, просили прощения, Марк звал ее назад. Ничего не помогало. Поначалу она бунтовала, как подросток, а потом… Марку казалось, что она боится, что-то держит ее в той жизни, и она не хочет впутывать в это близких. Все это были лишь домыслы, прямых подтверждений он не находил и лично с сестрой так и не встретился.

Это продолжалось долгие восемнадцать лет. Умерли родители, и Елена продолжила общение уже с братом, но по прежнему принципу – никаких встреч, никаких контактов, она позвонит сама. А два года назад Марку сообщили, что она умерла. История была мутная, друг не любил говорить об этом, но Матиасу все же удалось выяснить, что причиной стала передозировка наркотиков.