Богомол - Игорь Середенко

— Я смотрю, от вас ничего нельзя скрыть, — начал настоятель, потирая руки, словно они у него замёрзли. — Этот человек — наш монах. Он, как вы заметили — психически болен. Как то он набросился на одного из монахов. Мы тогда не обратили на это внимания. А через время с ним опять произошел такой случай. Мы боялись оставить его на свободе, вот и пришлось заключить его в клетку. Дабы никто из приезжих монахов не видел, что произошло с нашим человеком.

— Но, почему вы его держали в темноте? — спросил Рахимов.

— У нас нет для него другого подходящего места. К тому же, там ему лучше становилось. В этом подземелье уходят монахи молится. Некоторые там находились помногу месяцев, а то и лет, наедине с собой и в молитвах к богу. Пищу, мы им регулярно приносили. А, некоторые монахи даже специально голодали, дабы очистить свою плоть и душу, и стать ближе к господу нашему.

— Все понятно, — сказал Матвеев. — То есть, этот монах находится там, в уединении, что бы улучшить свое самочувствие.

— Вы правы, — ответил настоятель. — Если у вас будут ко мне вопросы или просьбы, прошу сразу меня информировать.

— Хорошо, — коротко ответил Матвеев.

Какой-то неведомой гранью сознания, менялось воображение, сжимая последние очаги сопротивления, что бы узреть невиданное ранее зло поселившееся в этих краях, и даже появление маньяка и его ужасающих воображение преступлений — ничто, по сравнению с тем злом, чьё присутствие незримо можно было ощущать в каждом шорохе или мрачной тени, скрывающей истинный смысл происходящего, тайны которого уходят своими массивными корнями в далёкое прошлое, пряча разгадку от простого смертного.

Матвеев и Рахимов в тот же день спустились в подземелье в сопровождении библиотекаря, но, увы, клетка была пуста. От настоятеля Матвеев узнал, что монахи ищут заключенного тоже. Настоятель сказал, что возможно этот монах бежал и именно он совершил эти убийства. Матвеев выдвинул свое предположение: может быть, убийца или убийцы убили монахов и этого несчастного заключенного тоже, а возможно освободили его, в том случае если он их человек. В этом деле было больше вопросов, чем ответов.

В мигающем призрачном свете маслянистой лампы, удерживаемой помощником настоятеля, виднелись три мрачных тела, что некогда были монахами. Матвеев и Рахимов, под едва слышный треск фитиля лампы, внимательно осматривали трупы погибших, а их тени, словно призраки подземелья, таяли при падении бледно-желтоватых лучей лампы.

Окоченевшие тела монахов лежали в ряд — вдоль серой стены тёмного подземного прохода, длинные капюшоны скрывали их лица, руки были обнажены до плеч, черная мантия слегка приподнята — открывая бледные ноги покойников, грудь оголена. Какую тайну скрывали эти мертвецы, чьи тела смирно лежали во мраке, в полной тишине — приносящую в сознание появившихся людей тревожное предчувствие?

Осмотр погибших монахов мало что дал. На телах были видны небольшие гематомы, в разных частях тела. Матвеев предположил, что эти монахи перед смертью дрались с кем-то. Гематом на телах было мало, три или четыре в среднем на каждом трупе, и все они были расположены в основном на руках и груди. Это не могло послужить причиной их смерти, считал Матвеев. Для точного выяснения причины смерти монахов необходимо было вскрытие. А пока, капитан разрешил настоятелю захоронить тела. Матвеев посчитал, что надежнее будет, если тела будут храниться в земле. Потом, при необходимости, их можно будет выкопать и сделать вскрытие. Рахимов обратил внимание на характер гематом, о чём сообщил Матвееву.

— Эти синяки имеют форму точки. Кроме того, они словно сделаны все одним предметом одинаковой формы, — сказал Рахимов, указывая на чёрные пятна, имеющиеся на трупах.

— Да, вы правы, — сказал Матвеев. — Спасибо. Надеюсь, ваша наблюдательность поможет в расследовании.

— Я археолог. Увидеть новое в том, что другие посчитают обычным, для меня привычно. Я предполагаю, что этот предмет цилиндрической формы, в диаметре чуть больше сантиметра. Однако есть и другие синяки, другой формы. Но, характерным для всех троих является именно эти точечные гематомы.

— Запишем это, как загадка, — сказал Матвеев.

Уже к вечеру у Матвеева был список всех монахов находящихся в монастыре. Список принес помощник настоятеля.

— Настоятель не хочет, что бы информация об убийствах стала достоянием всех, — сказал монах. — Он просил еще раз, что бы вы вели это дело в тайне, и при малейших проблемах сообщали настоятелю лично или мне — его секретарю.

— А, давно вы работаете секретарем у настоятеля? — поинтересовался Рахимов.

— Я работаю вот уже три года. Настоятель доверяет мне вести многие дела монастыря, — ответил секретарь.

— Настоятель дал подробный план передвижений монахов прошлой ночью? — спросил Матвеев.

— Этот список находится на обратной стороне листа, — ответил монах. — Там же изображен план монастыря с надписями о том, что и где находится, как вы и просили.

— Отлично, спасибо, — сказал Матвеев. — Скажите, когда настоятель решил хоронить погибших?

— Сегодня ночью, — ответил монах. — Ваше присутствие не обязательно, мы справимся своими силами.

После этих слов монах поклонился и вышел из комнаты.

— Стало быть, сегодня ночью настоятеля ждёт работа, — сказал Рахимов. — Он будет вне монастыря. И мы можем в его отсутствие проникнуть в его кабинет.

— Это вряд ли, — сказал Матвеев. — Во-первых, хоронить они будут в подземелье, а это находится в монастыре.

— А вы откуда знаете? — удивился Рахимов.

— Я утром говорил с настоятелем, когда вы вышли. А во-вторых, кабинет наверняка охраняется. Мы же не будем туда вламываться с боем. Возможно, что тот, кто убил этих монахов, совершил это злодеяние, что бы расчистить себе путь, они попросту мешали. Он или они, что-то искали, а вот что и где, он не скажет. А нам это надо выяснить. Настоятель что-то скрывает от нас, вы не находите?

— Вы правы, — согласился Рахимов.

— У меня есть предположение, что убийцы искали некий предмет, возможно, хранящийся в кабинете настоятеля, который так хорошо охранялся. Скорей всего, этот предмет уже похищен. Иначе, зачем настоятель согласился на нашу помощь, — сказал Матвеев.

— Вы думаете, что с нашей помощью он хочет вернуть этот предмет?

— Это только предположение. Я заметил, что настоятель не только волновался, разговаривая с нами, но он еще чем-то озабочен и рассержен. Хотя, может быть, я ошибаюсь, — сказал Матвеев. — Так что вряд ли мы что-то обнаружим в его кабинете, разве что нарвемся на скандал и недоверие настоятеля. А нам это пока нельзя допустить. Мы ведь здесь одни и не имеем никакой срочной связи с внешним миром.

— Да, глухое место. Нам не мешало бы вызвать подкрепление через сержанта.

— Это мы обязательно сделаем. Но, помощь скоро не прибудет. Сейчас у меня появилась одна идея.

Капитан шепнул что-то Рахимову на ухо, и тот кивнул одобрительно головой.

Вечером, когда все ушли в собор молится, капитан и археолог остались в своей комнате, а затем спустились на первый этаж и проникли в комнату, где жили два даосских монаха.

— Что мы ищем? — спросил Рахимов.

— Я не знаю. Скорей всего, это небольшой предмет старинного вида. Это по вашей части, вы ведь археолог.

— Понятно, — ответил Рахимов.

Они оба проверяли кровати, тумбочки, полки.

— Только, кладите все на свои места так, как оно лежало, что бы не вызвать подозрений, — сказал Матвеев.

— Я стараюсь. Хоть это и не всегда легко… стоп… Я что-то нащупал твердое. Здесь, под тумбочкой. Оно прикреплено, похоже, скотчем, ко дну тумбочки. Черт, не получается. У вас есть, какой ни будь острый предмет? — спросил Рахимов.

— Вот, возьмите эту ручку. Проткните ею скотч, а потом он легко разорвется, — сказал Матвеев.

— Да, это помогло, спасибо, — сказал Рахимов, улыбаясь от радости, что он первый обнаружил этот предмет. — Это книга, на вид старинная, — он открыл её. — Это даже не книга, а скорее записная книжка или тетрадь. Здесь сплошные иероглифы.

— Это может быть дневник этих китайцев, — сказал Матвеев. — Нет, это не то, что нам нужно. Однако здесь больше ничего мы не найдем.

— А, что делать с этим? — спросил Рахимов. — Приклеить обратно? У меня и скотча то нет. Ну вот, теперь возникнут подозрения на нас. А может быть, приклеить разорванным скотчем? Пусть думают, что это само отклеилось.

— Идемте Рахимов. Уходим, — сказал Матвеев.

— А, что делать с этим дневником? Может быть, просто бросить его под тумбочку?

— Нет, не надо. Возьмите его с собой.

— А зачем он нам нужен? Мы ведь не владеем китайским языком, — сказал Рахимов.

— Просто возьмите с собой и всё. У нас нет времени. Я слышу чьи-то шаги на улице. Сюда кто-то идет. Уходим, — торопливо произнес Матвеев.