Исповедь флотского офицера. Сокровенное о превратностях судьбы и катаклизмах времени - Николай Мальцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для рядового начальника радиотехнической службы подводной лодки, каким я и был на Северном флоте, начальник управления и офицеры РТУ ВМФ казались недосягаемыми законодателями и творцами, попасть в число которых я даже не смел мечтать. Я и не мечтал. Просто я испытывал чувство гордости от того, что своей службой прикомандированного помогаю создавать новый объект и практически исполняю функции офицера РТУ ВМФ. И исполняю так грамотно, что это не вызывает нареканий, ни со стороны моих непосредственных начальников по Аналитическому центру, ни со стороны офицеров и начальника шестого отдела Черненко, ни со стороны начальника РТУ ВМФ, доктора технических наук, профессора и контр-адмирала Попова. Существенную роль играло и то обстоятельство, что я без всяких «раскачек» и трений нашел деловой, творческий, и житейский контакт с высокопоставленными и ответственными адмиралами и генералами ВМФ и управлений Генерального штаба Министерства обороны, с высокопоставленными министерскими работниками военной промышленности, а также с научными работниками всех рангов из военных и гражданских институтов, работающих в интересах укрепления обороноспособности Советского Союза.
А теперь пришло время рассказать, как зародилась идея, получить московскую прописку и купить кооперативную квартиру и как эта идея реализовалась на практике.
Глава II
Непредсказуемый поворот судьбы
1. Кто и как попадал в Центральный аппарат Министерства обороны и ВМФ
Все что я выше рассказал, никак не наталкивало меня на мысль получить московскую прописку, купить кооперативную квартиру и стать законным московским жителем. Такой поворот судьбы я считал принципиально невозможным. Дело в том, что для получения московского жилья нужно, чтобы офицер был назначен на должность в московские военные структуры и организации, в том числе, и в структуры Центрального аппарата ВМФ, приказом Министра обороны или приказом Командующего Московским военным округом. Если твои родители не были москвичами, то получить прописку в Москве семье офицера и получить жилье, помимо приказа Министра обороны и Командующего МВО, было невозможно. Уже через несколько месяцев московской службы я для себя понял, что большинство офицеров Центрального аппарата ВМФ, по уровню интеллекта, по уровню усердия к службе и по уровню специальных знаний, мало чем отличаются от меня – рядового начальника РТС атомной субмарины Северного флота. Наоборот, многие офицеры других управлений ВМФ, произвели на меня негативное впечатление своим высокомерием и леностью.
В РТУ ВМФ была другая, всегда деловая и напряженная обстановка, потому что офицеры РТУ исполняли тяжелые функции разработчиков НИР и ОКР, а также были заказчиком серийной техники для береговых служб и всех типов кораблей и подводных лодок Военно-Морского флота. Помещения, коридоры и даже лестничные курилки всегда были наполнены толпами посетителей. Заглянув в любой отдел, можно было наблюдать как офицеры отдела беседовали с посетителями. Там просто невозможно было «прохлаждаться» на службе. С утра до вечера каждый офицер отдела был по горло занят неотложными делами. Так же напряженно работали и начальники отделов вместе с командованием радиотехнического управления. Вспоминаю, что всего было около 50–60 штатных офицеров. Не больше. Однако все те офицеры, которые занимались разработкой новой техники, обязательно заканчивали Военно-Морскую академию.
Они попадали в Москву по приказу Министра обороны после окончания Военно-морской академии. Года три отстояв очередь, такие офицеры получали бесплатное жилье из фондов Министерства обороны, и становились пожизненными москвичами. Были и такие офицеры, в основном не в РТУ, а в других управлениях ВМФ и структурах Министерства обороны, которые прописывались у родителей-москвичей, и показывая справку о прописке самостоятельно подыскивали себе вакантные места, обычно во время очередного отпуска. Такие офицеры могли служить как угодно далеко и где угодно, но если у них вышел срок службы в первичной флотской должности, а офицер имел положительные характеристики за всю предыдущую службу, или имел родственников и знакомых, которые за него ходатайствовали, то обязательно находил свободную вакантную должность. Такие сравнительно не престижные вакантные должности всегда были в наличии в огромном аппарате Министерства обороны и Управлений ВМФ московского гарнизона. Нужна была лишь личная целеустремленность, хорошая характеристика с места службы и справка о наличии московского жилья и прописки. Далее было лишь делом техники.
Посылался запрос командованию части о согласии на новое назначение офицера в гарнизон Москвы. При получении согласия, любой Командующий видами Вооруженных сил, в том числе и Командующий ВМФ, своими внутренними приказами могли перевести офицера к новому месту службы и назначить на вакантную должность в московском гарнизоне. Конечно, для успешной карьеры в аппарате Министерства обороны или в управлениях ВМФ требовалось академическое образование. Однако для потомственных москвичей, имеющих право на прописку в Москве и жилье родителей, прописка приравнивалась к военной академии. Имея московскую прописку и положительные характеристики, можно было легко самому, даже без высокопоставленных покровителей, подыскать спокойную вакантную должность и снова стать московским жителем.
Я никогда не был москвичом и не имел академического военного образования, поэтому прекрасно понимал, что у меня нет никаких шансов стать офицером радиотехнического управления ВМФ. Мне ничего не оставалось другого, как ежемесячно готовить доклады Главкому ВМФ о ходе строительства двух домов в городке Дуброво, потому что очень хотелось получить на семью из четырех человек трехкомнатную квартиру, и наконец-то, обрести постоянное место обитания для себя самого и своей семьи. Ещё раз повторю, что было негласное указание, чтобы не закончивших военную Академию офицеров, не включали в приказ министра обороны, о назначении на штатные должности города Москвы. И указание это было абсолютно правильным, потому что не позволяло высокопоставленным военным чинам протаскивать своих чад на «теплые» московские должности. Сначала они должны были получить высшее военное академическое образование и лишь потом, по вызову из Центрального аппарата Министерства обороны или Военно-Морского флота, назначались приказом Министра обороны на вакантные должности.
Таким способом ограничивались возможности коррупционного притока в центральные военные органы бездарностей и лентяев и всяких «сынков» высокопоставленных офицеров командного звена ВМФ и Минобороны. Конечно, такие «сынки» неизменно оказывались в Центральном аппарате ВМФ и Министерства обороны, но после того как они заканчивали Академию и получали высшее военное образование. Как-никак, но два года учебы в Академии расширяли кругозор и приучали к работе с научной литературой и документами. Я же был назначен на подмосковный объект в Дуброво не приказом Министра обороны, а приказом Главкома ВМФ. Мой объект не имел никакого отношения к Москве, и никто, кроме командования ВМФ, не мог меня обеспечить постоянным жильем даже в военном городке Дуброво, расположенном за 60–70 километров от московской кольцевой дороги. Конечно, когда я «раскрутился» как грамотный специалист и стал равным по знаниям и опыту со специалистами Радиотехнического управления ВМФ, начальник 6-го отдела Черненко и начальник РТУ ВМФ были не против назначить меня на вакантную должность штатного офицера управления. Но они не могли этого сделать, даже если бы и очень захотели.
Включить мою кандидатуру в приказ министра обороны было невозможно, так как я вместо Военно-морской академии, служил на флоте. Не помню уже, сожалел ли я в тот момент об отсутствии академического образования. По-моему, нисколько не сожалел. Дело в том, что меня, деревенского парня без всякой морской родословной, загнали бы после Военно-морской академии в какую-нибудь флотскую «Тмутаракань» на побережье Северного Ледовитого океана или в дальние углы Камчатки, и я бы оттуда, без знакомств и связей, никогда не выбрался до самой пенсии. Военный городок Дуброво был мне в тысячу раз привлекательнее, потому что были ещё живы престарелые родители в одной из тамбовских деревень, и я хотел их чаще видеть. А высокие должности и звания меня никогда не привлекали и не были моей целью жизни. Так что следующий, 1981 год, я встретил в том же подвешенном состоянии инженера центра, якобы прикомандированного к РТУ ВМФ. Никакого командировочного предписания у меня, конечно, не было. Поэтому никаких командировочных я не получал. Я даже условно жил в городке Дуброво. Там за мной числилась комната в гостинице, за которую я ежемесячно платил около 60 рублей из своей скромной офицерской зарплаты.
