Мир Александра Галича. В будни и в праздники - Елена П. Бестужева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рекламный плакат фильма «Подруги». Надо было готовиться к войне и готовить к ней граждан страны
Такими были таксисты в те времена: на голове многоугольные, похожие на гайки, фуражки из кожзаменителя, лицо гордое и значительное, сама посадка за рулём веская, но и с вальяжностью, потому их и прозвали чуть подобострастно – шеф, вероятно, производное от чиф – старший помощник капитана на судне, привычней – старпом, потом, в восьмидесятых и далее, прозвание сменилось на залихватское «командир» (страна-то вновь отвоевала).
«Такси все улицы близки!» – твердила реклама. Только как его дождаться? Как перехватить? На улице почти невозможно, на стоянке – более чем проблематично. Когда машина подъезжала всё же к стоянке, очередь подавалась вперёд, иногда самые напористые и бессовестные вырывались из череды, распахивали двери такси, ныряли внутрь, и такси уезжало. Скандал ни к чему не приводил.
Так вот и было на этот раз. В очереди стояли две женщины – постарше и помоложе, наряженные, крепко нетрезвые, в голос разговаривали, переругивались с другими, а когда подъехала наконец машина, они, ругаясь и в бога, и в душу, именно ругаясь (об отличии брани от ненормативов, используемых для гладкости речи, см. в главе «О футболе как о футболе, и только о нём»), втиснулись в такси и уехали, не обращая внимания на возмущённую публику. Публика их почти наверняка узнала, и точно узнал их мемуарист, рассказавший об этом эпизоде. Да и какой зритель, тем более кинематографист не узнает знаменитую актрису Зою Фёдорову и очень популярную тогда, в шестидесятых годах, часто снимавшуюся Викторию Фёдорову. Мемуарист посетовал – зрелище тяжёлое, но и нелёгкая им обеим выпала доля.
Зоя Фёдорова прославилась до войны: заметная роль в фильме «Подруги», главная роль в фильме «Музыкальная история», не главная, но очень примечательная роль в фильме «Свадьба». Надо сказать, что была она не похожа на кинозвёзд той эпохи – ни на Любовь Орлову, ни на Марину Ладынину, ни на Валентину Серову, у неё совершенно иной тип лица, это лицо скорее молодой женщины шестидесятых, а не сороковых годов. И актриса она была превосходная, лирическая героиня, но видно, что может сыграть острохарактерную роль, это она с блеском позже и доказала. А вот о собственном её характере, если бы не данный сюжет, лучше промолчать: избалована, сластолюбива, легкомысленна, если не неумна. Когда она познакомилась с американским военным атташе Джексоном Тейтом, начала учить английский язык, и говорила игриво: англичане такие хулиганцы, даже велосипед у них называется – ебайсикл. Фотография, где Зоя Фёдорова позирует в американском кителе с чужого, конечно, плеча и фуражке, сохранилась. Американцы оставались пока товарищами по оружию, но то ж на фронте, во время войны, а здесь – посольство, дипломаты, военный атташе всегда и всюду считается, и справедливо, резидентом разведки, за что его, как правило, и высылают, объявив персоной нон грата. Тейта выслали, Зою Фёдорову арестовали и приговорили к 25 годам за шпионаж – передала секретные данные о том, как устроены русские девки: здесь у них зажигание, здесь сцепление, здесь педаль газа. Прошла она и Лубянку, и Лефортово, и Владимирский централ, называвшийся теперь обыденно и привычно – тюрьма, её били, обварили кипятком, к счастью, не повредив лицо, иначе бы в кино она не вернулась, тому есть примеры. Кто помнит актрису Валентину Караваеву, сыгравшую в картине «Машенька» и получившую Сталинскую премию, наверное, знает, что судьба у неё была не похожа, но будто и параллельна судьбе Зои Фёдоровой – брак с иностранцем-атташе, жизнь за рубежом, развод, безденежье, из-за чего пришлось зарабатывать чем придётся, даже торгуя собой, лицо ей порезали – так делают или конкурентки, или сутенёр, в результате, когда она смогла возвратиться на родину, сниматься её почти не приглашали (это версия неофициальная, рассказанная в кинематографических мемуарах, по официальной, малоправдоподобной – она попала в автокатастрофу, лицо было изуродовано, однако атташе на ней женился и увёз в Англию). У Виктории Фёдоровой судьба иная: родилась в январе 1946 года, жила в Казахстане, куда была выслана её тётя с семьёй, другая тётя получила не пожизненную ссылку, а 10 лет лагерей, и умерла до окончания срока. А Зоя Фёдорова вернулась в 1955 году, встреча с дочерью, которая почти не помнила мать, оказалась нелёгкой.
Такая история, вроде и далёкая от истории, рассказанной в песне, к счастью, и приютская коечка, и засъёмочки в профиль и в фас – лишь подробности сюжета городской баллады или жестокого, как весь XX век, романса (кто хочет узнать о структуре такого романса и такой баллады, пусть заглянет в первую часть главы «Немного о Марксе, ещё меньше об Энгельсе, а заодно – о дорогом Леониде Ильиче, прибавочной стоимости и много ещё о чём»). О характере и перипетиях жизни Виктории Фёдоровой я рассуждать не хочу – это одна из лучших актрис шестидесятых годов, а тогда очень хороших и замечательных актрис и актёров было десятью много, жаль, что она оставила кинематограф, её отсутствие чувствовалось, а это редко бывает.
Так что не Виктория, а звалась эта дамочка Шейлою, и оттого в песне имеются хронологические перестановки, контаминации – маму героини залопатили в сорок восьмом, на два года позже, и любовная драма происходит в другое время (дальше будет пояснено – когда). А почему имя звучало на гнилой иностранный манер, ответить просто: западное, иностранное, если не гниёт, то исходит тленом (см. главу «Неравнобедренные геометрические фигуры разного возраста, притягательности и достоинства»), а не истлевает, так гниёт.
А всё ей неймётся, даже материнский пример не впрок, чтоб форсить в джерси и в мохере, надо бегать по комиссионкам, а то и входить в контакт с иностранцами (см. главу «Немного о Марксе, ещё меньше об Энгельсе, а заодно – о дорогом Леониде Ильиче, прибавочной стоимости и много ещё о чём», часть вторую). Это джерси не какое-нибудь посконное, домотканое, подмётное, только именем и схожее с благородным заграничным материалом (см. в главе «История, которая имела место в Петровском парке и около него», в части, опять же, второй), этот мохер – настоящий мохер, пряжа, сделанная из шерсти ангорских коз, которая идёт и на свитеры, и
