Нестрашная сказка кн2 - Вера Огнева

Пан Янек сокрушался громко и вполне натурально. Если бы то был пан Владислав, Лекс возможно и поверил бы, но только не этому прожженному авантюристу. Сам каялся, а глазки задорно поблескивали. Чалкуна он не боялся ни капельки. Наоборот: не сторонние бы глаза, расцеловал бы в обе щеки. Забрезжил же ж какой-никакой просвет - возможность и тут проскочить, то есть вернуться домой. Пусть без золота. Какое золото, когда едва ноги от страхолюда унесли, товарищей потеряли, заплутали в такую даль...

- А где, позвольте спросить, пан Лекса, мы сейчас находимся? - осторожно поинтересовался пан Янек.

- На севере Аравийского полуострова, господа. Только вам от этого не легче.

- Да, занесло, - лицо у пана Янека и вовсе стало нормальным. - Слыхал я, и в эти места люди хаживали. А некоторые даже возвращались.

Пан Янек затаращился в небо, стараясь высмотреть ранние звезды. Не прост оказался шляхтич, походил по свету, ориентиры знал. Надеялся даже своими силами обойтись. А чалкун, что ж, пусть идет своей дорогой. Станет навязываться - сильно пожалеет.

Лекс присел на корточки рядом с Энке. То, что он собирался сообщить бедовой шляхте, могло вызвать приступ натурального группового помешательства.

- Только... это совсем другая земля, пан Янек.

- Какая такая другая! Земля везде одна.

- Это когда с соседом на охоту едешь, а когда с Басаврюком - за золотом, можно оказаться в совершенно иных краях.

- Растолкуй! - глазки пана Янека сделались внимательными. На лице натянулись морщины. Поверил! Еще как поверил.

- Басаврюк умеет открывать коридоры. Он - открыватель. Только он всегда впереди себя пускает людей вроде вас: прощупать, что там и как. Он не исчез. Он отстал и шел за вами скрытно. Увидел, как вас ящер гоняет, и смылся.

- Ага... а коридоры те, выходит, в ад ведут? - сделал смелое предположение пан Владислав и покосился на Энке.

- Могут и туда, - согласился Лекс. - Но в данном случае, чуть ближе.

- Стало быть, не добежали мы до ада, - задумчиво протянул пан Янек. - Тогда, что ж, тогда ты мне скажи по совести, честно скажи: обратная дорога отсюда есть?

- Подумать надо, - Лекс внимательнее вгляделся в лицо присмиревшего пана. Тоскливо тому становилось и неуютно.

- И долго ты думать будешь?

- Скажи, кто у вас король на сегодняшний день? Кто Речью Посполитой правит?

- Яромир второй. Неужели тут не слыхали?

- Яромир... да еще второй. Где же у нас такой народился...? Ага, так... три перехода, направление по естественным зональным векторам...

- Ты что, колдуешь? - надвинулся на Лекса пан Янек.

- Соображаю, как вас быстрее отсюда вывести.

- А взамен, что возьмешь? Душу? - голос пана Владислава заискрил истерикой.

- Взамен, - веско отозвался Лекс, - вы мне все расскажите про Басаврюка: откуда пришел, кто с ним был, как выглядел, что говорил. Дословно. До последней точки. Я этого гада давно ищу.

- А ты-то, кто будешь, ясновельможный? - пан Владислав даже ножку выставил, так осмелел за плечом могучего Янека.

- Я? Я - закрываетль. Хожу по миру ищу, где двери в коридорах взломаны. И закрываю. А кроме того, ищу тех, кто взломом промышляет!

- А не получится так, пан Лекса, что заведешь ты нас прямиком в гости к папаше твоего чертяки? Наиблагороднейшему. Сатана, он ведь как-никак - князь тьмы.

- Тогда давайте так, панове: вы сами по себе, а мы пойдем, - обозлился Лекс.

Еще не хватало уговаривать всяких дураков, которые от жадности последний ум потеряли и за Басаврюком в переход поперлись.

- А!!! Изыди!!!

Позабытый всеми, Збышек сорвался с места и с саблей в руках кинулся на Энке.

- О! - такая прыть озадачила даже джинна. Но ждать пока тощий шляхтич добежит, замахнется и свершит угрозу, он не стал, не вставая с корточек, скакнул за спину Збышеку, ухватил его за пояс и поднял на вытянутой руке, которая даже немного удлинилась. Збышек трепыхался, орал и брызгал. Саблю он потерял.

- Ось, дурак-то! - сокрушился старшой. - Пан Черт, не губи парня, отпусти. Мы его сами вразумим.

- Да, пожалуйста, - безразлично откликнулся Энке и разжал руку. Пан Збышек мякнулся на травку и затих.

- Его зовут Энке, - терпеливо напомнил Лекс. - Не обессудьте, панове, если в другой раз он обидится на непочтительное обращение. А уж что сделает, даже я не знаю. А сейчас... - Лекс заметил некоторое беспокойство в товарище, тому следовало быстрее отправляться в лампу, - Мы с Энке пройдемся, разведаем дорогу. Завтра утром следует пораньше выступать. Путь не близкий.

- А не сбегут ли они? - громко спросил пан Владислав у тучного Янека.

- Зачем? - удивился старшой. - Хотя, кто их, чертей... прошу прощения, ясновельможные паны, кто вас знает. Оставьте-ка свой мешок. Зачем таскаться? А мы присмотрим.

Лампа покоилась за пазухой. Там же в карманчиках пребывали молоток и зубило. С остальными вещами можно было расстаться без всякого сожаления. Но Лекс наморщился, изображая задумчивость, постоял над полупустым хурджином и наконец согласился.

Лампа стояла в углублении причудливо выветренного валуна. Закат отгорел, потянув за собой черное дырявое покрывало ночи. В детстве Лекс был уверен, что выше всегда день, солнце стоит в зените, а небо - упругая материя, наподобие той, которую дед растягивал над столом во дворе. Деду не раз предлагали поменять тент. Он отказывался. Тряпка была самотканая и жила в доме лет, наверное, сто пятьдесят. Днем сквозь дырки и дырочки в стол били солнечные лучи, ночью иногда в прореху заглядывала звезда.

Потом Лекс вырос и ему объяснили, что над головой просто черная бездна, а в ней сами по себе плывут одинокие огоньки - звезды. Еще он узнал, что звезды живут, согласно своим законам.

Бледный спиральный вихрь вылетел из лампы, раздался в стороны, стал почти невидим, но тут же и сконцентрировался в мутную, быстро наливающуюся вещественностью фигуру. Энке после возвращения некоторое время бессмысленно таращился в ночь, потом поменял позу на созерцательную и замер.

- Эй! - позвал Лекс, которому надоело ждать. - Ты весь вернулся или частично? Энке!

- Я вот думаю, - невежливо перебил его дылда, - если их страна находится далеко на севере, сколько ж нам туда добираться? О три конь..? Тебя так и быть я потащу. Лошади продержатся от силы месяц: или падут от бескормицы, или их отберут местные жители, или съедят хозяева. Дорога впереди, знаешь ли, не располагает к сантиментам. Значит что? Значит, дальше придется топать пешочком. К следующей весне дойдем?

- А нам туда и не надо.

- Нам-то конечно. А людям? Мы их что, бросим?

- К сожалению, бросить мы их не можем. А надо бы. Дураков учат! Да, ладно. Нам не надо в здешнюю Польшу.