Дума о Севастополе (сборник) - Эдуард Асадов

При свете месяца, как хрустальный,

Зеленоватый и голубой…

Молча в обратный путь собрались.

Горько, да надо спешить, однако.

Боцман, льдинку смахнув с ресниц,

Сказал чуть слышно: – Пошли, собака!

Их дома дела и семейства ждут,

У Фрама же нет ничего дороже,

Чем друг, что навеки остался тут,

И люди напрасно его зовут:

Фрам уйти от него не может!

Снова кричат ему, странный народ,

Неужто и вправду им непонятно,

Что раньше растает полярный лед,

Чем Фрам хоть на шаг повернет обратно!

Взобрался на холм, заскользив отчаянно,

Улегся и замер там, недвижим,

Как будто бы телом хотел своим

Еще отогреть своего хозяина.

Шаги умолкли… И лишь мороз

Да ветер, в смятенье притихший рядом,

Видели, как костенеющий пес

Свою последнюю службу нес,

Уставясь в сумрак стеклянным взглядом.

Льдина кружится, кружат года,

Кружатся звезды над облаками…

И внукам бессоннейшими ночами,

Быть может, увидится иногда,

Как медленно к солнцу плывут из мрака

Герой, чье имя хранит народ,

И Фрам – замечательная собака,

Как черный памятник вросшая в лед.

1969

Вечная красота

Устав от грома и чада,

От всей городской тесноты,

Человеку порою надо

Скрыться от суеты.

И степи любя, и воды,

Ты все-таки верь словам,

Что лес – это «храм природы».

Лес – он и вправду храм!

И нету на свете средства,

Дающего больше сил.

Ведь с самого малолетства

Он нас красоте учил.

С малиной, с речонкой узкой,

С травами до небес,

Разлапистый, русский-русский,

Грибной и смолистый лес.

В июньское многоцветье

Кинувшись, как в волну,

Скрытый от всех на свете,

Вслушайся в гул столетий

И мягкую тишину.

Взгляни, как рассвет дымится,

Послушай, как синь лесов

Проворней, чем кружевницы

Плетут, расшивают птицы

Трелями всех тонов.

Между кустов склоненных

Паук растянул антенну

И ловит завороженно

Все голоса вселенной.

На рыжем листе букашка

Смешно себе трет живот,

Шмель гудит над ромашкой,

Как маленький самолет.

А в небе, чуть слышный тоже,

Сиреневый хвост стеля,

Летит самолет, похожий

На крохотного шмеля.

И вновь тишина такая,

И снова такой покой,

Что слышно, как пролетает

Листик над головой…

Клены прямые, как свечи,

Стоят перед стайкой ив,

Лапы друг другу на плечи

Ласково положив.

От трав, от цветов дурманных

Почудится вдруг порой,

Что можешь, став великаном,

Скатать, как ковер, поляну

И взять навсегда с собой.

Волшебный снегирь на ветке

С чуть хитроватым взглядом

В красной тугой жилетке

Сидит и колдует рядом.

И вот оживают краски,

И вот уже лес смеется.

За каждым кустом по сказке,

И в каждом дупле – по сказке,

Аукнись – и отзовется…

Как часто в часы волнений

Мы рвемся в водоворот,

Мы ищем людских общений,

Сочувствия, утешений

Как средства от всех невзгод.

А что, если взять иное:

Стремление к тишине.

Душе ведь надо порою

Остаться наедине!

И может, всего нужнее

Уйти по тропе туда,

Где жаром рябина рдеет

И в терпком меду шалфея

Звенит родником вода;

Туда, где душе и глазу

Откроется мудрый мир

И где на плече у вяза

Волшебный поет снегирь.

1970

Красота народа

Наконец-то в числе реликвий

Оказались в стране моей

Древний Суздаль, Ростов Великий,

Деревянная вязь Кижей!

Наконец наступили годы

Величаво-седую стать,

Красоту, мастерство народа

Из забвения воскрешать!

Кружевную и величавую,

Белопенную, как прибой,

Неразлучную с русской славою,

С русской радостью и бедой.

Возродить и навек взметнуть

Все, что дорого нам и свято.

Жаль вот только, что не вернуть

То, что прахом легло когда-то.

Сколько яркого озарения

Древних зодчих – певцов труда,

В исторических потрясениях

Бурей сорвано навсегда!..

Впрочем, были еще любители

Штурмовщины и крайних мер.

Где сегодня Христа Спасителя

Храм невиданный, например?

Он стоял над Москвой-рекою,

Гордо вскинув свою главу,

Белым лебедем над водою,

Русской сказкою наяву!..

Кто вернет устремленный в небо,

Что горел, в облаках паря,

Древний храм Бориса и Глеба,

Алый, праздничный, как заря?

И снесли до чего ж умело!

Даже гид не найдет следа.

Как же славно, что с этим делом

Ныне кончено; навсегда!

Но сейчас не об этом хочется!..

Слава Богу, поди спроси,

Сколько ярких шедевров зодчества

Ныне радует на Руси!

Тех, что стройно-легки, как птицы,

Будь то башня, собор иль храм,

У создателей чьих учиться

Не грешно бы в любой столице

И сегодняшним мастерам.

И смогли ведь. Вершили чудо —

Удивишься аж за версту!

Так храните же, люди, всюду

Эту светлую красоту!

И отлично, что комсомольцы

Возрождать взялись старину

С той же страстью, с какой добровольцами

Мчались прежде на целину.

И когда средь новейших зданий,

Прежних красок вернув наряд,

Словно древние могикане,

Храмы праздничные стоят

И горит на заре лучисто

Золотой пожар куполов, —

Лишь таращат глаза туристы,

Не найдя подходящих слов.

А слова будто светом брызжутся,

Даже кружится голова.

Только вслушайтесь: «звонница», «ризница»

Жар малиновый, не слова!

И горды мы, горды по праву

У порогов священных мест.

Словно книги великой главы —

Бородинское поле славы,

Севастопольский комплекс славы,

И Мамаев курган, и Брест!

И сверкают в лучах рассвета

Песней мужества и труда:

Монументы Страны Советов,

Космодромы и города!

Вот вам старое, вот вам новое,

Ну так что же, что рядом, что ж?!

Все ведь кровное, все – история,

Ничего ведь не оторвешь!

Потому так светло и бережно

Нынче связаны навсегда

День вчерашний и день теперешний,

Как с былинным Кремлем звезда!

1970

Дорожите счастьем, дорожите!..

Дорожите счастьем, дорожите!

Замечайте, радуйтесь, берите

Радуги, рассветы, звезды глаз —

Это все для вас, для вас, для вас.

Услыхали трепетное слово —

Радуйтесь. Не требуйте второго.

Не гоните время. Ни к чему.

Радуйтесь вот этому, ему!

Сколько песне суждено продлиться?

Все ли в мире может повториться?

Лист в ручье, снегирь, над кручей вяз…

Разве будет это тыщу раз!

На бульваре освещают вечер

Тополей пылающие свечи.

Радуйтесь, не портите ничем

Ни надежды, ни любви, ни встречи!

Лупит гром из поднебесной пушки.

Дождик, дождь! На лужицах веснушки.

Крутит, пляшет, бьет по мостовой

Крупный дождь в орех величиной.

Если это чудо пропустить,

Как тогда уж и на свете жить?!

Все, что мимо сердца пролетело,

Ни за что потом не возвратить!

Хворь и ссоры временно отставьте,

Вы их все для старости оставьте.

Постарайтесь, чтобы хоть сейчас

Эта «прелесть» миновала вас.

Пусть бормочут скептики до смерти.

Вы им, желчным скептикам, не верьте —

Радости ни дома, ни в пути

Злым глазам, хоть лопнуть, – не найти!

А для очень, очень добрых глаз

Нет ни склок, ни зависти, ни муки.

Радость к вам сама протянет руки,

Если сердце светлое у вас.

Красоту увидеть в некрасивом,

Разглядеть в ручьях разливы рек!

Кто умеет в буднях быть счастливым,

Тот и впрямь счастливый человек!

И поют дороги и мосты,

Краски леса и ветра событий,

Звезды, птицы, реки и цветы:

Дорожите счастьем, дорожите!

1968

«Стремясь к любви, ты ищешь красоты…»

Стремясь к любви, ты ищешь красоты.

Смотри ж, не ошибись. Ведь так случается,

Что самые прекрасные черты

Не взгляду, а лишь сердцу открываются!

Заколдованный круг

Ты любишь меня и не любишь его.

Ответь: ну не дико ли это, право,

Что тут у него есть любое право,

А у меня – ну почти ничего?!

Ты любишь меня, а его не любишь.

Прости, если что-то скажу не то,

Но кто с тобой рядом все время, кто

И нынче, и завтра, и вечно кто?

Что ты ответишь мне, как рассудишь?

Ты любишь меня? Но не странно ль это!

Ведь каждый поступок для нас с тобой —

Это же бой, настоящий бой

С сотнями трудностей и запретов!

Понять? Отчего ж, я могу понять!

Сложно? Согласен, конечно, сложно,

Есть вещи, которых нельзя ломать,

Пусть так, ну а мучиться вечно можно?!

Молчу, но душою почти кричу:

Ну что они – краткие эти свидания?!

Ведь счастье, я просто понять хочу,

Ужель как сеанс иль визит к врачу:

Пришел, повернулся – и до свидания!

Пылает заревом синева,

Бредут две медведицы: Большая и Малая,

А за окном стихает Москва,

Вечерняя, пестрая, чуть усталая.

Шторы раздерну, вдали – темно.

Как древние мамонты дремлют здания,

А где-то сверкает твое окно

Яркою звездочкой в мироздании.

Ты любишь меня… Но в мильонный раз