Сюжет для романа - Аллен Дина

С трудом заставив себя сесть, Робин огляделась. Люкс, конечно — Пол не стал бы снимать какой-нибудь клоповник. Кондиционер поддерживал в комнате восхитительную прохладу. Не то, что за окном: там было жарко и влажно даже в тот ранний час, когда они прилетели.

Ценой неимоверных усилий Робин удалось встать на ноги. Возможно, душ приведет ее в чувство. Нужно же что-то делать, если она собирается идти на эту встречу, а не проваливаться обратно в сон!

Каждая из трех створок гардероба, занимавшего одну из стен, была зеркальной. Увидев свое отражение, Робин застонала. Юбку, казалось, кто-то долго и обстоятельно жевал, как, впрочем, и блузку. Тушь расплылась вокруг глаз, сделав ее похожей на панду, а волосы напоминали стог сена с торчащими во все стороны колосками. Ее героини никогда не просыпались в таком виде, какими бы ни были обстоятельства!

Если я вошла через ту дверь, значит, другая должна вести в ванную, сообразила Робин. Несомненно, общую со второй спальней. Она не слышала ни единого звука. Может быть, Под еще спит? А пора бы уже подняться, если не хочет опоздать на назначенную самим же трехчасовую встречу!

Раздевшись, Робин закуталась в махровый халат и, подойдя к двери ванной, несколько мгновений прислушивалась, прежде чем открыть ее. Комната оказалась пустой, и не было никаких признаков того, что душем вообще пользовались. Если признаки жизни не обнаружатся и к тому моменту, когда она помоется, ей придется самой разбудить Пола.

Почувствовав себя после душа почти человеком, Робин надела халат и подошла ко второй двери.

На стук ответа не последовало, и она засомневалась: в номере ли Пол вообще. Чтобы удостовериться, она тихонько приоткрыла дверь и, заглянув внутрь, со смущением увидела, что он лежит поперек одной из двух кроватей лицом вниз. Пол был обнажен. Простыня скрывала нижнюю половину тела, одна рука свисала с кровати, пальцы касались пола.

Мышцы на его плечах внезапно задвигались, и он перевернулся на спину.

Тонкая простыня, не оставляя простора для воображения, подчеркивала его телосложение. Робин ощутила сухость во рту и странную тяжесть внизу живота.

Почти не осознавая, что делает, она подошла и положила руку на его бицепс, задрожав от прикосновения к гладкой, теплой коже. Ее пальцы легко, легче перышка, проследовали вдоль линии мускулов, губы раздвинулись, и кончик языка облизнул их пересохшую поверхность. Она так тосковала по этому телу!

Для нее стало полной неожиданностью, когда. Пол приподнял голову. Затем, вытянув руки, привлек Робин к себе и нашел ее губы. Он снова перевернулся, на этот раз увлекая ее под себя, простыня запуталась где-то между ними.

Халат распахнулся, и лишь пояс удерживал его на талии, не позволяя спуститься ниже и обнажить ее всю. Робин почувствовала его руку на своей груди, и это прикосновение словно огнем опалило чувствительную кожу.

— Не надо, — удалось выдавить ей. — Пол… нет!

— Почему — нет? — грубо спросил он. — Ведь ты хочешь этого, мы оба хотим! Зачем отрицать очевидное?

— А я и не отрицаю. — Глядя прямо в пылающие серые глаза, Робин безуспешно пыталась придать голосу спокойные интонации. — Хотеть — это одно, а делать — совсем другое. Если ты все еще рассчитываешь на мою помощь в удочерении Уэнди, прекрати немедленно!

— Не я начинал, — заметил он. — Если ты этого не хотела, тебе не следовало так прикасаться ко мне. Какой еще реакции ты ожидала?!

— Я думала, что ты спишь, — начала она и запнулась, увидев, как скривились его губы.

— Так и было — до тех пор, пока ты до меня не дотронулась. — Пол осторожно зажал ее сосок между большим и указательным пальцами, наблюдая, как стекленеют ее глаза и все крепче сжимаются зубы. — Интересно, что еще нужно, чтобы заставить тебя отпустить поводья?

Почти ничего! — с отчаянием подумала она. Сейчас или никогда! Собрав все свое мужество, Робин выбросила кисть в направлении его горла и, воспользовавшись мгновенным замешательством, рывком высвободилась… и шлепнулась на пол рядом с кроватью.

Опершись на локоть, а свободной рукой потирая шею. Пол насмешливо наблюдал, как она быстро вскакивает на ноги.

— Не стоило спешить. Я умею понимать намеки. Только не возлагай слишком много надежд на подобные приемы.

— Больше не потребуется, — сказала Робин, водворяя халат на прежнее место, потуже затягивая пояс и стараясь сохранить остатки достоинства. — Я сделаю все возможное, чтобы не приближаться к тебе настолько, чтобы навлечь на себя очередную атаку!

— Ну, разумеется. — Двусмысленность этого подтверждения подчеркивалась насмешливой улыбкой. — Тебе лучше пойти одеться. Нам не стоит опаздывать.

Робин отбросила с лица спутанную массу волос жестом, скорее вызывающим, чем равнодушным, и отвернулась.

— Вряд ли нам удастся этого избежать: уже почти половина третьего.

— В таком случае, поспешим оба.

Робин ускорила шаг, услышав, как он отбросил простыню и соскочил с кровати. Ей не нужно было смотреть на Пола, чтобы удостовериться в его возбуждении, — только что она находилась достаточно близко, чтобы иметь реальное доказательство.

Глупо было прикасаться к нему — уж слишком это напоминало прежние времена, когда она вот так будила его, чтобы заняться с ним любовью. Тогда муж тоже откликался мгновенно. К его чести, сегодня он сумел сдержаться, отлично зная, что еще чуть-чуть — и она будет не в состоянии сказать «нет».

Многие мужчины не остановились бы и сполна воспользовались ситуацией.

Если я хочу с честью выйти из сложившегося положения, мне следует унять свое либидо, язвительно сказала она себе, закрывая дверь своей спальни. Стоит дать ему волю — и я пропала!

Приют находился в северной части беспорядочно раскинувшегося, утопающего в зелени города. Большое здание старой постройки, с широкой лестницей, ведущей к парадному входу, выглядело весьма солидно. Группа младших детей на лужайке играла в какую-то шумную игру, в то время как старшие ухаживали за разбросанными там и сям клумбами.

Никто из них не кажется обездоленным, с радостью отметила Робин.

Им навстречу вышла жизнерадостная леди лет шестидесяти, откликавшаяся на имя миссис Хэйвуд. Она проводила их в залитую солнцем гостиную, в этот час пустующую, но явно активно используемую, судя по изрядно потрепанной мебели.

— Здесь собираются старшие дети, после того как младшие отправляются в постель, — сказала она. — Они могут развлекаться, как им угодно. — Ее глаза блеснули. — В разумных пределах, конечно. Кто знает, что может устроить смешанная компания подростков, если надолго предоставить их самим себе?

Пол рассмеялся.

— Кто знает, что может устроить смешанная компания людей любого возраста!

Очевидно, еще не настолько старая, чтобы утратить восприимчивость к мужскому обаянию, миссис Хэйвуд лукаво улыбнулась.

— Вполне справедливо.

— У Уэнди все в порядке? — спросила Робин, решив, что пришло время и ей выйти на сцену. — Я имею в виду то, как она переносит потерю отца?

Пожилая женщина, по-видимому, весьма подверженная колебаниям настроения, мгновенно посерьезнела.

— Неплохо. — Она помедлила, переводя взгляд с одного на другую, словно не зная, как сформулировать то, что хотела сказать. — Думаю, Уэнди покажется вам немного странной. Пусть по годам ей всего девять, но по жизненному опыту ей можно дать все сорок.

Тоже посерьезнев. Пол отрывисто спросил:

— Опыту какого рода?

— Боюсь, слишком разнообразному. Попросту говоря, ее отец был пьяницей, и годами не имел приличной работы… Он жил на государственное пособие, тратя большую его часть на выпивку и женщин. Уэнди пришлось научиться защищать себя. Что она, похоже, и делала весьма успешно. Беда в том… — Миссис Хэйвуд прервала себя, покачав головой. — Лучше, если вы увидите это сами. Она будет здесь с минуты на минуту. Я послала одну из девочек разыскать ее.

Тут дверь отворилась, и на пороге возникла маленькая тощая фигурка, облаченная в забрызганные грязью джинсы и голубую рубашку с лопнувшим по шву рукавом. За ней маячила девочка лет пятнадцати со страдальческим выражением на лице.