Мечи конных кланов - Роберт Адамс

Милон направил основную часть своих сил и сил союзников на увеличение сильно расширившегося лагеря, чтобы сделать из него настоящий, обнесенный частоколом, военный лагерь.

Саперы наметили контуры огромного четырехугольника, затем солдаты начали копать ров по периметру. Милон даже раненых поставил на работу: они заостряли концы деревянных кольев и изготовляли проволочные ежи, сваливая свою ручную продукцию в старые отхожие места для «закалки».

Земля из рва – двадцать футов шириной и десять глубиной была собрана на внутренней части и плотно сбита формами из расколотых бревен, поддерживаемых кольями. И работа шла день и ночь. Другие солдаты проводили свои дни в лесу, в полумиле на север от лагеря, валя деревья и перетаскивая их в лагерь, где саперы обрубали у них верхушки и обрабатывали стволы и большие ветки. Верхушки освобождались от листвы и мелких прутьев ходячими ранеными, а концы оставшихся веток заострялись – сваленные на валах или связанные вместе, они образовали весьма надежную защиту.

Через неделю вооруженные люди начали стекаться с севера, запада и юга. Некоторые были верхом, большинство – пешие. Среди них было немного дисциплинированных Вольных Бойцов, остальные представляли собой беспорядочные группки, сколоченные офицерами Зеноса или вельможами. Всех до одного немедленно присоединяли к одной из частей Милона или Зеноса и ставили на работу над укреплениями.

Когда Милон услышал, как один из Вольных Бойцов проворчал, что по крайней мере некоторое время следует посвятить обучению строевой подготовки и обращению с оружием, Верховой Владыка собрал офицеров и знать перед своим павильоном.

– Господа,– начал он.– У нас остается, наверное, месяц до того, как на южном берегу Ламбу соберется самая большая армия, какую когда-либо видели эти королевства. Мы намереваемся ос тановить их там, на южном берегу, но если это не удастся, если эти огромные орды сумеют прорваться на этот берег реки, у нас должна быть твердыня, которая должна быть защищена минимальным числом солдат, тогда как основная часть армии отойдет на север. Эта твердыня должна быть расположена таким образом, чтобы неприятелю не пришлось атаковать и захватить ее. Наша именно так и расположена – оккупировав восточную часть дороги и угрожая линиям снабжения врага. Вдобавок лагерь должен быть достаточно крепок, чтобы сдерживать как можно больше войск и как можно дольше. Я знаю, многие из вас, профессионалов, несколько смущены отсутствием военной подготовки, полевых маневров, обучения добровольцев владеть оружием.

Послышались возгласы согласия среди слушателей. Милон поднял руку.

– Что касается строевых экзерций, то я не сомневаюсь, что каждый Вольный боец или солдат Конфедерации может выполнять их хоть во сне... и, вероятно, часто выполняет,– добавил он с усмешкой, вызвав ответный смех и кивки собравшихся.– Что ка сается обучения добровольцев, то большинство из них плохо вооружены и у нас мало снаряжения, чтобы снабдить их, и, имей мы даже горы оружия, один месяц слишком короткий срок, чтобы обучить пахарей держать пики в одну линию и твердо стоять перед лицом кавалерийской атаки.

А что касается полевых маневров, то они совершенно ни к чему, так как я не собираюсь ввязываться в открытую схватку с армией Застроса.

Будем надеяться, что, когда его армия доберется до Ламбу, у нас будет здесь тысяч шестьдесят войск. Король Застрос будет превосходить нас по численности больше чем вдвое – не невозможное соотношение сил, если мы будем вести чисто оборонительные действия, но явное самоубийство для большинства из нас, если мы позволим втянуть себя в схватку.

Поймите меня правильно, господа, я собираюсь сражаться! Я собираюсь прогнать рассеянью армии короля Застроса на юг с такой быстротой, с какой их понесут ноги. Но, господа, я собираюсь сражаться в том месте и в то время, которое выберу сам. Место – вот здесь, если мы сможем удержать речной фронт достаточно долго, а время – когда соотношение сил будет немного больше в нашу сторону.

И будет, господа, если мы только сможем удержать нашу позицию максимум восемь недель от сегодняшнего дня!

Герцог Кимбухлун готов двинуться со всей своей армией и армией кузена Мартунбурка. Капитан Туш Хеллун послан в Зазбурк, чтобы вербуя всех Вольных Бойцов в пределах видимости и слышимости, собрать еще войск.

У нас союз с Владыкой Морских Островов, и он согласился поставить нам какое-то количество бойцов. Не менее часа назад я получил сведения, что король Питзбурка послал пятьсот дворян-пикейщиков и шесть тысяч драгун. Он также окажет Конфедерации финансовую помощь.

Как видите, мы не одиноки, и становимся сильнее с каждым днем. Все, что нам надо,– это немного времени. Я думаю, все, что мы сейчас делаем, даст нам это время. Но мне нужна ваша поддержка, господа, чтобы выполнить свои планы.

Низкорослый офицер протиснулся вперед, снял шлем с седой головы и вежливо спросил:

– Лорд Милон, можно мне сказать?

Милон несколько отступил, и покрытый шрамами одноглазый офицер встал рядом с ним.

– Я старый лейтенант Эрл Хозман из эскадрона Мая. Я не дворянин, так что не взыщите, если не так гладко скажу, но я сражался за золото Милона более тридцати лет. Я был солдатом под командованием Джина Мая, сержантом и старшим сержантом у его сына, Вилла Мая. Сейчас я служу внуку Джина. За все эти годы я ни разу не видел, чтобы высокородный лорд Милон проиграл битву, и никогда не отступал, если это не было запланировано им.И все солдаты чувствуют так же, как и я. Если мы будем делать то, что нам скажет лорд Милон, все будет в порядке, и мы не останемся в накладе.

Шум одобрения от офицеров Вольных Бойцов был заглушён криками конфедератов-профессионалов, и дворянам оставалось только присоединиться к ним. Милон обнял маленького щуплого одноглазого лейтенанта Хозмана, который в нескольких коротких словах выиграл в этот день для него и Кенуриос Элас, обеспечив поддержку офицерского корпуса. Милон пытался аппелировать к таким понятиям, как смысл, честь, самопожертвование... и никогда не вызывал настоящего энтузиазма; щербатый же драгун, будучи по крайней мерс на семьсот лет моложе его, победил, действуя, двумя основными понятиями, за которые солдаты отдают жизнь в этом грубом мире,– предводительство непобедимого командира и добыча.

Милон сказал несколько заключительных слов и представил новоприбывших.

Максос и Верос, оба неприметные дворянчики из Каролиносского города Таласполиса, состоящие в антиконфедеративной банде, стояли рука об руку.

Максос прошептал:

– Но, дорогой, это же ясно, по крайней мере, интеллигентному человеку. Высокородный лорд планировал выступление этого варвара, возможно, потратил несколько дней, вкладывая слова в маленькую обезьяну.