Ложь «новых хронологий». Как воюют с христианством А. Т. Фоменко и его единомышленники - Алексей Лаушкин

У нас нет однозначных ответов на эти вопросы. Однако в том, что математика в истории может иметь именно научное применение, убеждает существование около 30 лет в исторической науке самостоятельного раздела, озаглавленного «Количественные методы в исторических исследованиях» (иначе – «клиометрика»). Сегодня этот раздел обогащается применением современных компьютерных технологий. Регулярно собираются международные и отечественные конференции с сотнями участников, выходят их труды.

Немаловажно сказать, что результаты применения количественных методов органически входят в историческую науку и в целом ей признаны. Основополагающие труды в этой области, как, например, работы по количественному анализу аграрной истории России, уже давно сделались классическими И это стало возможным именно потому, что историки значительную часть времени и сил потратили как раз не на вычисления, а на задачу – правильно интерпретировать и понять полученные результаты, обосновать их достоверность и научную значимость.

В таких условиях говорить о непреодолимом рубеже между историками и математиками, о том, что только А. Т. Фоменко привнес принципиально новые, точные методы в историю, – глупо и безграмотно. Напротив, методы Фоменко существуют глубоко на задворках магистральных направлений исследований клиометристов, более того – эти методы не менее «странные», чем их результаты.

Прежде чем перейти к обсуждению некоторых «новых статистических» методов Фоменко, сделаем последнее замечание. Читатель его трудов оказывается в неловком положении. Он, возможно, и хотел бы проверить самостоятельно результаты Фоменко, да не может этого сделать – поскольку, как говорится почти в каждой его книге, все изложенное «строго математически доказано» – но в других работах. Выпуская все новые издания со скоростью пулемета (только за время написания этих заметок автор заметил на прилавках две новых книги Фоменко), наш академик ограничивается небольшими параграфами «по поводу» своих методов, где есть какие-то правдоподобные рассуждения, но нет главного – как именно все это было получено. Тщетно можно пролистывать книги Фоменко в поисках хотя бы одной точной формулы. Результаты наших поисков таковы – математические процедуры Фоменко изложены более или менее полно (но все равно, без единой формулы!) в монографии «Методы статистического анализа нарративных текстов и приложения к хронологии», вышедшей в 1990 году, а затем переизданной под слегка измененными названиями в 1996 и 1999 годах. Но и в этих книгах, имеющих гриф «научное издание», вместо четкой схемы вычислений запутанным и малопонятным широкому читателю языком излагается «исследовательская кухня» метода, ни на шаг не приближающая к его сути, а за всеми конкретными деталями читателя отсылают к практически недоступным специальным сборникам.

И тем не менее, потратив некоторые усилия, в методике Фоменко можно разобраться. Как оказывается, она не имеет связи с общепринятыми статистическими процедурами, то есть действительно является «новой». Тем важнее для нее – доказать корректность, точность, сопоставимость с другими признанными методиками, наконец, однозначность интерпретации – то есть все проблемы, которые полностью отсутствуют в «научных» книгах Фоменко.

Метод локальных максимумов. Мы сосредоточимся теперь на анализе одной из «новых статистических методик», предложенных А. Т. Фоменко для распознавания «дубликатов» и хронологических сдвигов в истории – принципа корреляции локальных максимумов. Изложим вначале общую схему метода – для того, чтобы уяснить, какую именно статистическую задачу решает автор.

Пусть имеются две «хроники» – то есть два текста с погодным изложением событий, описывающие промежутки времени равной протяженности. Целью метода является определить, могут ли эти хроники описывать одни и те же события. Неискушенный читатель, быть может, спросит – зачем же для этого нужна математика? Разве недостаточно просто прочесть тексты, чтобы узнать, о чем там говорится?

Поэтому мы сразу объясняем читателю суть отношения Фоменко к «нарративным текстам». В «новой хронологии» совершенно неважно, о чем они повествуют, неважно, какие в них действующие лица, города, сражения, законы и пр. Текст воспринимается как шифрованное послание, или (что еще точнее) как математическая формула, куда вместо одного персонажа можно свободно подставлять другой. Таким образом Батый легко оказывается Иваном Калитой, Юлий Цезарь – Карлом Великим и Александром Македонским, Новгород – Ярославлем, Рим – Константинополем и т. д. Все «малозначительные» подробности, отличающие их друг от друга, считаются несущественными и придуманными.

И как легко писать историю по такому якобы математическому принципу! Если текст – это шифр, то достаточно свести его к любой самой грубой числовой схеме, и дальше просто сравнивать числа. В случае положительного ответа, даже если исходные хроники относились к разным историческим эпохам, все события, имена и пр. в них объявляются тождественными. Так Фоменко доказывает, что эти эпохи являются «дубликатами», созданными историками-фальсификаторами искусственно с некоторым хронологическим сдвигом друг относительно друга.

Я думаю, не нужно убеждать читателя, что доказанный на основании такой абсурдной логики результат не имеет к истории никакого отношения. В историческом тексте, как и в любом литературном памятнике, именно «ненужные» Фоменко подробности и составляют главную ценность и содержание, иначе нам придется признать, например, роман «Двенадцать стульев» плагиатом рассказа Конан-Дойля «Шесть Наполеонов». Те, кто не видят между ними разницы в литературе, – просто лишены вкуса и ничем не возмущают общество. Но те, кто не видят разницы между биографиями Константина Великого и Александра Македонского в истории, – почему-то считают, что совершили великое открытие.

Чуть ли не единственным примером применения метода «локальных максимумов» на практике у Фоменко служит утверждение о том, что средневековая история Рима (изложенная по книге Ф. Грегоровиуса «История города Рима в средние века») и его античная история (содержащаяся в труде Тита Ливия «От основания города») говорят об одних и тех же событиях, сдвиг между которыми составляет 1053 года.

На этом примере мы многое узнаем об исторической «квалификации» Фоменко. Во-первых, он совершенно не отличает исторический источник (каким является книга Ливия) от историографии (к которой принадлежит труд Грегоровиуса, написанный в конце XIX века на основании анализа средневековых хроник). Здесь мы видим известный принцип любого историка-дилетанта – все, откуда я узнаю об исторических событиях, это для меня – источник!

Во-вторых, ни та, ни другая книга не суть «хроники» в полном смысле слова (как, например, древнерусские летописи), но только построены по хронологическому принципу, причем многие даты в них условны. Все это не смущает наших ниспровергателей истории – хронологическую сетку они достраивают сами, так, как им удобно, и иногда допуская ошибки, которых бы не сделал и умеющий читать первоклассник.

Суммируя вышесказанное, мы уже четко понимаем, что ни о какой «абсолютной точности» при таком подходе говорить нельзя. Однако дойдем до конца по схеме Фоменко – и мы увидим, что не соблюдается не только принципиальная, методическая, но и конкретная, вычислительная точность, а значит, весь результат Фоменко представляет собой сознательный обман.

Следующая схема дает представление о последовательности шагов метода:

хроника => числовая последовательность («информация») => набор максимумов

На первом шаге текст с погодным изложением преобразуется в последовательность чисел, каждое из которых является функцией информации, содержащейся в хронике под данным годом. В качестве такой функции, по мнению автора, можно выбирать количество страниц, соответствующих каждой погодной записи, либо количество строк в записи, либо количество знаков, либо количество собственных имен в записи и т. д. Критический анализ этих способов измерения информации у автора полностью отсутствует, хотя очевидно, что они зависят от языка хроники, характера излагаемых событий, а число строк или страниц – даже от формата издания, что особенно сказывается в коротких записях. Встречи с подобными «мелочами» в работах Фоменко происходят многократно и говорят о весьма низкой его статистической культуре.

Второй шаг метода состоит в определении «локальных максимумов» для указанной выше последовательности чисел. Именно наборы максимумов хроник и будут сравниваться в последующих процедурах. Тем самым постулируется принцип – если наборы максимумов информации в хрониках совпадают, то эти хроники описывают один и тот же период времени. Вновь, как и выше, заметим, что этот принцип абсурден с исторической точки зрения. Ведь история – это не просто набор замечательных дат, здесь же все сводится только к датам, а сравнение содержательной стороны событий полностью отброшено. Можно, применяя этот принцип, например, в биологии, таким же образом сказать, что «если количество плавников у рыб совпадает, то и рыбы одинаковы». Мы еще укажем ниже ряд чисто логических просчетов, которые автор легко игнорирует при изложении своих методов.