Вива Гевара ! - Вилье Де

- Что ж, продолжайте в том же духе. Со мной старайтесь связываться пореже. Мало ли что... Малейшая неосторожность - и... Вот когда узнаете все фамилии и адреса - перейдем к действию.

В группе Малко больше всего тревожили двое: Таконес Мендоза и Хосе Анджел. Эти двое ему по-прежнему не доверяли. В случае его провала они будут беспощадны. Оба принадлежали к породе искателей приключений, которые бороздят Южную и Центральную Америку, не пропуская ни одной заварухи, и в конце концов приобретают шестое чувство, предупреждающее об опасности.

Ральф Плерфуа встал, собираясь уходить. Малко посмотрел в зеркало, и в нем отразилось осунувшееся лицо с покрасневшими глазами. Плерфуа раздражал его своим высокомерием, и Малко решил приберечь главный козырь напоследок.

- Да, совсем забыл, - будто спохватился он. - Они собираются убить вице-президента США во время его визита в Венесуэлу.

- Что?!

По мере того как Малко рассказывал о подробностях, лицо Плерфуа вытягивалось все сильнее.

- Но это же... Это... - едва выдавил он. - Нет, я немедленно позвоню в полицию, чтобы она обезвредила этих людей.

- Ни в коем случае! Во-первых, пока это всего лишь слова, а во-вторых, у Эсперенцы есть могущественные покровители. Нужно просто установить за ними наблюдение, и когда я узнаю, как именно они собираются действовать, вот когда мы их и схватим, Ведь, кажется, так проходит стандартная процедура?

Плерфуа растерянно посмотрел на него.

- Да, пожалуй... Но я надеюсь, что вы уверены в своих силах. Не забывайте, какая на мне лежит ответственность...

- Все может решиться в самый последний момент, - добил его Малко. Скорее всего, нам придется импровизировать, отказавшись от стандартной процедуры.

Американец уныло поплелся к двери, и Малко почувствовал тайное злорадство оттого, что праздник испорчен не только у него, но и у этого самонадеянного бюрократа.

- Счастливого Рождества! - лицемерно произнес он.

Ральф Плерфуа, не ответив, хлопнул дверью, что явно не соответствовало его манерам.

Только сейчас Малко увидел лежащую на столе телеграмму, пришедшую в посольство на его имя. Видимо, американец был так потрясен услышанным, что забыл о ней упомянуть.

Малко нетерпеливо развернул листок и грязно выругался. Короткий текст, подписанный Кризантемом, гласил: "Крыша правого крыла рухнула результате бури".

Австриец злобно скомкал желтую бумагу. Новая кровля обойдется ему не меньше чем в пятнадцать тысяч долларов. Замок был настоящей бездонной бочкой. А он-то надеялся, что крыша продержится хотя бы до весны... И все из-за проклятого ЦРУ! Если бы он остался в Лицене, то позаботился бы, чтобы снег убрали и крыша, возможно, осталась бы невредимой... А Хризантем, видно, не догадался.

Обычно Малко повсюду возил с собой большую панорамную фотографию замка. На этот раз она осталась на Барбадосе вместе с вещами, которые он отдал Ральфу Плерфуа. Австрийцу ее сильно недоставало.

Правда, прилегающий к замку парк был не больше детской площадки: остальная территория парка после войны отошла к Венгрии. Замок был единственной причиной, заставлявшей Малко работать на ЦРУ. Если Господь сохранит ему жизнь, он когда-нибудь поселится в родных стенах и спокойно проведет в них оставшиеся годы...

А на сегодняшний день он успел лишь превратиться в кастровца и убийцу...

Глава 7

Держа Малко за руку, Эсперенца подвела его к молчаливой брюнетке, сидевшей на белом ковре в окружении остальных членов группы. На женщине было строгое серое платье с широким поясом.

- Знакомься, Эльдорадо: это Мерседес Вега. Она служит примером для всех наших товарищей.

Мерседес протянула Малко руку. Ее рукопожатие было энергичным и твердым, как у мужчины. В темных глазах ничего невозможно было прочесть.

- Добро пожаловать, - сказала она негромким низким голосом. Эсперенца рассказывала мне о вас. Мы рады принять в наши ряды нового борца за свободу.

Малко поблагодарил. У него было такое ощущение, что Мерседес произнесла давно заученные фразы. Он сел, и Эсперенца принесла ему стакан пепси. Таконес Мендоза сидел напротив него и по своему обыкновению покусывал ногти. Эль Кура перекладывал в углу пачки листовок; Хосе Анджел рассеянно смотрел в потолок. Хмурый здоровяк Рамос курил сигарету, стоя у двери.

- Бобби не смог прийти, - объявила Эсперенца. - У него очень ревнивая жена, она постоянно за ним следит. Того и гляди, провалит операцию...

Таконес что-то пробормотал насчет мартовских кошек, но никто его не поддержал.

Мерседес явно отличалась от всех остальных. Малко чувствовал, как ее проницательные глаза изучают и оценивают его, словно насекомое под микроскопом. Она определенно не была папенькиной дочкой, играющей в революцию.

Малко испытывал одновременно и удовлетворение, и горечь. Да, первая часть операции удалась: его приняли за настоящего посланца Кубы, за человека, приехавшего вдохнуть новую жизнь в Отряд народного сопротивления. Но для этого ему пришлось убить человека.

Эсперенца подняла свой стакан с пепси:

- Вива Гевара!

Все сдержанно приложились к напитку империалистов. Видимо, спиртное особенно ромовый коктейль "Свободная Куба" - употреблялось в этом кругу только по случаю больших торжеств: убийств или массовых беспорядков.

Опустошив стакан, Эсперенца с ходу объявила:

- Чтобы доказать Фиделю нашу решимость, группа должна провести ряд активных операций с целью оказать психическое давление на общественность и вызвать стихийное пробуждение народного самосознания. Первая операция была проведена вчера. Это была ликвидация генерала Орландо Леаля Гомеса нашим новым товарищем Эльдорадо.

Хосе Анджел с отсутствующим видом все еще разглядывал потолок.

- Следующей операцией явится физическое уничтожение вице-президента США, который прибывает к нам с визитом на следующей неделе.

Эсперенца умолкла. Молчали и все остальные.

- Не лучше ли сначала подготовить население с помощью листовок? зазвучал наконец спокойный голос Мерседес. - Люди еще не готовы к массовым выступлениям. Мы не извлечем из этого убийства никакой пользы, к тому же за нами сразу начнет охотиться полиция. Думаю, лучше ограничиться похищением.

Она говорила голосом убежденного профессионала. Но Эсперенца горячо запротестовала:

- Нам нужно напомнить о себе! Наши листовки уже никто не читает... А похищение еще опаснее убийства. Когда нас наверняка схватят.

Мерседес не стала настаивать. Мужчины по-прежнему молчали.

- Я буду держать вас в курсе, - подытожила Эсперенца. - Собрание окончено.

И она вернулась к своей неоконченной картине. Мерседес подошла к Малко:

- Расскажите мне о Кубе...

К счастью, Малко хорошо выучил свой урок. Мерседес слушала не перебивая, лишь изредка бросая на него задумчивые взгляды.

- До чего же интересно послушать человека, который только что оттуда... - мечтательно произнесла она. - Но здесь тоже идет непримиримая борьба. Американцы творят, что хотят, а народ терпит огромные лишения... Кстати, если вам понадобится помощь, звоните. Вот мой телефон.

Малко запомнил номер, гадая, носит ли это приглашение исключительно деловой характер. Мерседес подобрала сумочку и направилась к двери. Мужчины тоже потянулись к выходу.

Когда они остались одни, Эсперенца подошла к Малко и обняла его.

- Что ты скажешь о Мерседес?

- Незаурядная личность, - осторожно ответил Малко.

- Именно она приобщила меня к революции, - сказала Эсперенца. - В то время я была богатой бездельницей, лишенной всякого политического сознания...

Малко про себя подумал, что превращение богатой бездельницы в истеричную фанатичку - не такое уж большое достижение.

- А где ты с ней познакомилась?

- На художественной выставке. К тому времени я уже была о ней наслышана. Она состояла в Венесуэльской компартии, и ее несколько раз арестовывал Дигепол. Она посмотрела мои картины и сказала, что они никуда не годятся. Чтобы ей угодить, я сожгла их, а деньги, вырученные за прошлую выставку, решила отдать бедным соотечественникам. Но Мерседес сказала, что существует и другой способ помочь им... Как раз в это время погиб Че Гевара. Я проплакала несколько ночей...

Эсперенца умолкла и поставила на проигрыватель пластинку. Малко едва не заскрипел зубами, услышав все ту же песню о Падре Торресе... Девушка выключила в комнате свет, оставив гореть лишь зеленый ночник, и легла на ковер.

- Иди сюда, - прошептала она. Австриец растянулся на ковре, положив голову на пачку листовок. Эсперенца молчала.

- Как ты собираешься действовать, когда приедет вице-президент? спросил Малко.

- Не скажу, - ответила она. - Я хочу самостоятельно провести эту операцию.

Малко не стал допытываться. Возможно, выведать секрет Эсперенцы ему поможет Мерседес...

Мерседес ждала автобус на углу улицы Авила. При виде ее стройной фигуры многие автомобилисты притормаживали и призывно махали ей рукой, несмотря на се суровое лицо.