Солнечный удар - Линчевский Дмитрий

  Могила наполнил стопку.

  - Яночку поминаем, присоединяйся.

  Не успел Полынцев опорожнить рюмку, как в номер без стука вошла Виктория.

  - Вот, собрала все, что было в холодильнике, - недовольно сказала она, положив на стол большой куль с продуктами. - Привет, Андрей. И тебя уже с утра накачали?

  - Куда накачали? - Заглянула в комнату Юля.

  - Да твоего спозаранок уже подзаправили.

  Елисей Федулович, приняв 'твоего' на свой счет, повеселел, приосанился и, горделиво откинув кудрявый чуб назад, обвел друзей взглядом деревенского гармониста: куда, мол, вам до меня - шантрапа.

  - Та-ак, - нахмурила брови синеглазая красавица. - Ну-ка, быстро идем отсюда. Забыл, о чем вчера договаривались? - Она схватила Полынцева за руку и в два счета вытащила его в коридор.

  Могила удрученно 'скинул с плеч гармошку', стряхнул шевелюру обратно.

   Юля завела Андрея в свой номер и, усадив за стол, налила чашку крепкого горячего чая.

  - Вот, что по утрам нужно пить, а не водку.

  Полынцев скорчил кислую гримасу.

  - Ой, да я вообще не пью - это с вами тут немного расслабился.

  - Правильно, - согласилась красавица, - детей надо делать на трезвую голову.

  - Детей? - встрепенулся он, залившись румянцем.

  - Каких детей? Я сказала: дела надо делать на трезвую голову. У тебя что-то со слухом?

  Но Юля оговорилась не случайно. Ей не понравилась вчерашняя прогулка. После обеда в кафе они долго бродили по набережной, сидели на лавочках, ели мороженое, пили соки. И ни разу, слышите, ни разу этот плебей не попытался ее обнять, а уж тем более, поцеловать. Нет, девушки, конечно, не любят, когда молодые люди распускают руки. Но, простите, если они их вообще в карманах держат - это еще большее хамство. Ничего интересного рядом, что ли?

  - Слушай, а ты долго будешь со мной на вы разговаривать? - спросила она, подбоченившись.

  - Не знаю, как получится, - снова зарделся Полынцев.

  - Ну да, ясно. А у тебя вообще, когда-нибудь, получалось?

  - Конечно, тысячу раз.

  - А что так скромно, почему не миллион?

  - Вы о чем?

  - А ты?

  Андрей и вовсе растерялся.

  - Понимаете, я не могу общаться с вами, как с простой девушкой. Выходит, что использую ситуацию в личных целях. Это как-то... не очень.

  - Полынцев, ты, на самом деле, такой благородный? - красавица подошла к нему поближе и, опершись бедром о край стола, игриво отставила ножку. - Или...

  Но закончить мысль ей не удалось, потому что в дверь, громко постучав, вошла пожилая, в фиолетовом халате, горничная.

  - Убраться можно?

  - Да, да, проходите. Мы как раз хотели вас кое о чем расспросить, - Юля наступила на кроссовок Полынцева. - Не тормози.

  - Здравствуйте, я из милиции, - предъявил он удостоверение. - Представьтесь, пожалуйста. Как вас зовут?

  Казалось, последнее предложение было излишним. И без того понятно, что нужно называть свою фамилию. Но оно содержало психологическую посылку, выступало в роли красной (теплой) стрелки компаса. Если выражение 'Представьтесь' звучало сугубо официально (синяя, холодная, стрелка) и настраивало человека на серьезный лад, то конечный вопрос сглаживал строгость и располагал собеседника к доверительному общению. Этому простенькому приему Андрей научился у старых участковых, которые могли разговорить даже дворовую собаку.

  Женщина пристально рассмотрела фотографию, детально сличила ее с оригиналом, тяжко вздохнув, присела на стул.

  - Симонова я, Алевтина Петровна. Меня же вчера допрашивали, больше, вроде бы, нечего добавить.

  - Скажите, пожалуйста, Алевтина Петровна, когда вы утром пришли, дверь в номер эстонки была открыта?

  - Почему открыта - на ключе. Я постучалась сперва, как и всегда делаю, никто не ответил, тогда своим отперла, думала хозяйка на море убежала или еще куда. Она редко в комнате сидела, гуляла больше.

  - Когда вы вошли, не обратили внимания на балкон?

  - Ой, не обратила, - покачала головой уборщица. - Разве ж до того было.

  - Значит, фотоаппарат на тумбочке тоже не заметили?

  - Да что ты, миленький. Какой аппарат. Я, как ее на полу увидела, так сразу за дежурной побежала.

  - Назад вместе вернулись?

  - Нет, она меня попросила на вахте посидеть. Пост же не бросишь, мало ли, кто придет или позвонит.

  - Когда она сверху пришла, ничего в руках не держала?

  - Не помню я, у нее лучше спросите. Она послезавтра будет работать. Это мы тут каждый день, а они, аккурат по сменам.

  - Адрес ее знаете?

  - Конечно. Это, здесь недалеко, на Береговой, 3.

  Андрей сделал знак Юле, чтоб приготовила ручку с бумагой. Пока девушка, гремя парфюмерией, копалась в тумбочке, горничная усиленно терла пальцами переносицу, будто что-то вспоминая.

  - Кажется, у нее подмышкой было полотенце, - наконец, просветлела женщина. - Я толком разобрать не успела.

  - Спасибо, это очень важная деталь, - поблагодарил Полынцев. - Давайте-ка, теперь кое-что запишем.

  Улица Береговая, и, правда, находилась недалеко от пансионата, но зато глубоко. Вереницы частных домов выписывали вдоль побережья такие замысловатые вензеля, что голова шла кругом, и заплетались в косичку ноги. Юля с интересом заглядывала в местные подворья, где копошились куры, гуси, индейки, утки. Все такие милые, пушистые, игривые. Хотелось взять какого-нибудь утеночка на руки, погладить, потискать, чмокнуть в клювик. Но Полынцев шел, как заведенный, и приходилось бежать за ним вприпрыжку, не до телячьих нежностей. Нет, странный он, все-таки, человек: то никак раскачаться не может, то мчится без остановок, будто след взял. К тому же, по кругу.

  - Эй, Сусанин! - крикнула она, запыхавшись. - Мы здесь уже были. Вон, видишь, козел бородатый во дворе топчется.

  Андрей повернул голову.

  - Зачем так громко, он же услышит. Здравствуйте, дедушка.

  Старичок приветливо тряхнул жиденькой бородкой.

  - Здоровкались уже, вы тута второй раз проходите. Ищите кого?

  - Дурак, - гусыней прошипела Юля. - Я ж тебе в другую сторону показывала. - Дедуля, извините, пожалуйста, нам нужен третий дом по улице Береговой. Не подскажете, как к нему добраться?

  - А, дык это не тут, - расцвел старик, чему-то обрадовавшись. - Сейчас отцедова - вон туда. Оттедова - вот сюда. Тама - вот такой вот сверток, и прямком по нему - на Береговую.

  Полынцев картографически зачертил его жесты в блокноте, и экспедиция снова тронулась в путь.

  Прошло полчаса.

  - Слушай, опять этот же дед, - остановилась посреди улицы Юля. - Только теперь со спины.

  - Тьфу, - сплюнул Андрей. - Сверток пропустили. Разворачиваемся.

  - А 'оттедова до цедова' не пропустили? - язвительно хихикнула красавица.

  - Не отставайте, - сухо притушил ее злорадство незадачливый проводник.

  К исходу второго часа, изрядно натерев ноги, замарав туфли, и, еще раз полюбовавшись на дедушку (теперь уже в профиль), абсолютно случайно вышли к искомому объекту. Добротный, с черепичной крышей, дом был огорожен невысоким забором, через который хорошо просматривался небольшой, заваленный стройматериалами, двор, где с упоением кормила гусей крючконосая дежурная.

  - Здравствуйте, Ася Руслановна, - крикнул через калитку Полынцев. - Можно с вами поговорить?

  Женщина вытирая руки о фартук, направилась к воротам.

  - А что вас интересует?

  - Мы хотели по вчерашнему убийству некоторые моменты уточнить.

  Крючконосая остановилась на полдороге, раздумывая, пускать ли гостей в дом.

  - Я все милиции рассказала. Чего еще?

  - Несколько вопросов и только.

  Дежурная смерила Андрея подозрительным взглядом.

  - Какие такие вопросы? Почему я должна на них отвечать?

  - Я сотрудник милиции, - предъявил он удостоверение. - Нужно выяснить некоторые обстоятельства дела.

  Она подошла к забору, внимательно изучила фотографию и, что-то прикинув в уме, неприязненно процедила:

  - Так вы же из Сибири. Почему в чужие дела нос суете? Здесь местные органы следствием занимаются.

  - Кое-что нужно узнать, - настойчиво повторил Андрей.

  - Я не буду с вами разговаривать. Вы в той же компании отдыхали, вас может самого допрашивать надо. Понаедут тут всякие, понатворят делов, а потом ходят, воду баламутят. Из милиции он. У себя там, в тайге, корочками тряси, а у нас тут своих дармоедов хватает, - развернувшись, она пошла к дому, не прекращая ворчать. - Между прочим, все неприятности с вашим появлением начались. Я еще поинтересуюсь в местном райотделе, чем вы здесь занимаетесь.

  Лишний раз Юля убедилась в том, что одной ей с этим делом было не справиться. Если люди с сотрудниками милиции так вызывающе разговаривали, то, как бы они повели себя с молоденькой девушкой?