Дом на Херрен-стрит - Ладислас Фараго

Великим перезвоном колоколов тогда завладели англичане. Они продолжали игру в течение пятнадцати месяцев, и все это время Канарис ничего не подозревал. Он даже похвастался Чиано неприступностью своей агентурной сети в Англии и особо упомянул при этом об одном агенте, который успевал сделать по двадцати пяти передач в день. Немцам было известно о провале только одного из их важных агентов, и даже этот провал они расценивали как случайный.

Во время облавы на шпионов в первые дни сентября один из маклеров лондонской биржи в девять часов утра включил свой радиоприемник, чтобы послушать передачу радиостанции Би-Би-Си. Его удивили странные помехи, возникавшие и исчезавшие через правильные промежутки времени. Так случалось каждое утро, и маклер решил обратить на это внимание Скотланд-Ярда. Для проверки послали автомашину с радиопеленгатором, с помощью которого без труда удалось отыскать источник помех. Из маленького домика, стоявшего в стороне от дороги, передатчик посылал в эфир едва различимые сигналы азбуки Морзе.

Владельцем дома оказался рядовой клерк одного из правительственных учреждений. Во время обыска у него нашли миниатюрный радиопередатчик, подобного которому в Англии никто никогда не видел. Это был одноламповый аппарат с батарейным питанием. Весь передатчик вместе с телеграфным ключом весил не более двух килограммов. Так был обнаружен знаменитый Афу, маленький «шепчущий ящичек», посылавший в эфир едва уловимые сигналы, трудно различимые в Англии, но свободно принимаемые специальной радиостанцией абвера в Гамбурге.

Клерка арестовали и приговорили к тюремному заключению, но передатчик оставили на месте. Работу на нем продолжал радист английской секретной службы. Однажды этот радист сообщил Вихману, что ему удалось достать очень важную информацию, которую он не считает возможным передать по радио, и попросил разрешения выехать в Германию, чтобы лично доставить добытые сведения.

Просьба была необычной, и для решения вопроса требовалось согласие высокого начальства. Переброска агента являлась делом нелегким. Можно было, конечно, воспользоваться подводной лодкой, но Дениц и слышать не желал о предоставлении абверу подводной лодки. С большим трудом Канарису удалось уговорить Гитлера, и тот приказал Деницу удовлетворить желание руководителя военной разведки рейха.

В начале октября агент сообщил по радио условия встречи: его надо принять на борт подводной лодки в безлунную ночь на берегу небольшого залива в Уэльсе.

В два часа ночи узкий луч карманного фонаря прорезал темноту на берегу залива и ушел в сторону моря. Каждые десять минут сигнал повторялся. Час спустя блеснул ответный сигнал. Подводная лодка подошла к назначенному месту.

Вдруг все вокруг озарилось ярким светом корабельных прожекторов. Английские эсминцы, ожидавшие в засаде появления подводной лодки, энергично атаковали противника и несколько минут спустя потопили подводную лодку.

Капитан Вихман так и не узнал, что же произошло. Он мог только предположить, что англичане потопили лодку уже после того, как агент был принят на борт. После этого случая Дениц долгое время не соглашался давать абверу подводные лодки.

Глава седьмая. СОЛОМИНКИ В СЕВЕРНОМ ВЕТРЕ

В списке предателей майору Вицкуну Квислингу принадлежит особое место, частично потому, что предательство его было чудовищным, а частично потому, что мотивы его действий загадочны. Квислинг был предателем, но сам этого никогда не признавал. Он считал себя вождем своего народа на его пути к земле обетованной. Что это за земля и как туда попасть, Квислинг и сам не знал.

Он родился в 1887 году в Тирдесдале в семье деревенского пастора. Городок находился в настоящей глухомани. Квислинг недолго оставался в родных местах, но черты его характера навсегда сохранили следы провинциальности. В юные годы он хотел было стать священником, но затем передумал и решил сделать карьеру в армии.

В военном училище Квислинг показал себя способным, настойчивым слушателем и по окончании учебы стал быстро продвигаться по службе. В тридцать лет он был уже капитаном норвежского генерального штаба, а затем его назначили военным атташе при посольстве Норвегии в России. После русской революции Квислинг вернулся в Норвегию и в 1922 году, уйдя в отставку, стал помощником Фритьофа Нансена. В 1927 году Квислинг снова отправился в Россию, на этот раз в качестве сотрудника норвежской миссии. Во время разрыва англо-советских отношений он представлял интересы Англии в СССР.

Как бы ни была блестяща карьера Квислинга, он никогда не переставал вызывать удивление у близких к нему людей. Когда Нансена спросили о его помощнике, великий исследователь ответил так: «Я не знаю Квислинга, ибо не могу заглянуть ему в душу».

В конце двадцатых годов карьера Квислинга стала клониться к закату. Со временем он понял, что является жертвой какого-то заговора. Шаг за шагом он собрал вокруг себя таких же, как и он, – недовольных политикой правящей клики. Среди них были видный коммерсант Хагелин и комендант норвежского гарнизона в Тронхейме полковник Конрад Сунло, известный в Норвегии монархист.

Вместе с этими людьми Квислинг создал партию Национального единства. В 1931 году он был назначен военным министром в коалиционном правительстве и сразу же направил деятельность своего ведомства на разжигание в стране военного психоза. Квислинг явился инициатором различного рода махинаций, которые пришлись не по вкусу даже терпеливым норвежцам, и вскоре был исключен из состава правительства.

Именно в этот период нацисты, искавшие себе пособников за рубежом, обратили внимание на Квислинга. Идея использовать этого обанкротившегося норвежского деятеля принадлежала Розенбергу.

В 1938 году секретарь Розенберга в качестве туриста прибыл в Осло и там встретился с Квислингом. Посланцу Розенберга Квислинг показался тогда одиноким волком, действия которого трудно было бы контролировать. По этой причине гитлеровцы решили временно воздержаться от заключения какой-либо сделки с Квислингом. Но в 1939 году положение в мире резко изменилось, и тогда Квислинг решил сам напомнить о себе Розенбергу, с согласия которого он прибыл в Берлин.

Солидно выпив на устроенном для него приеме, Квислинг изложил перед новыми хозяевами обширную программу покорения своей страны. Германия, заявил он, напрасно недооценивает Норвегию. В своем докладе Гитлеру Розенберг позднее писал: «Он (Квислинг) отметил ключевое геополитическое положение Норвегии в Скандинавии и преимущества, которые могло бы получить государство, контролирующее побережье Норвегии…» Квислинг просил Розенберга оказать помощь возглавляемой им партии Национального единства и получил на это согласие нацистского руководства.

В августе двадцать пять членов квислинговской партии тайно прибыли в Германию для обучения на специальных курсах. В то же время Розенберг усиленно предлагал услуги Квислинга различным немецким учреждениям. Он попытался заинтересовать им личный секретариат Гитлера, а также министерство военно-воздушных сил, характеризуя Норвегию как отличную базу для аэродромов Люфтваффе. Долгое время никто не высказывал желания сотрудничать с Квислингом. Розенберг оказался в неудобном положении: он обещал Квислингу деньги, а ведомство Розенберга такими средствами не располагало.

Осенью 1939 года Розенберг нашел наконец клиента. Им оказался начальник штаба военно-морских сил адмирал Шниевинд. Командование гитлеровского флота давно лелеяло мечту получить выход в Северное море и считало Норвегию идеальной базой. Еще 10 октября 1939 года Редер во время доклада фюреру пытался уговорить его вторгнуться в Западную Скандинавию, но Гитлер в то время был занят другими планами. Тогда Редер решил предпринять кое-что без согласия Гитлера, а поэтому обрадовался, когда узнал от Шниевинда о Квислинге. Розенберг подогрел интерес Редера, обратившись к нему со специальным меморандумом, в котором дал Квислингу блестящую характеристику и изложил широкую программу действий норвежца в интересах немецкого флота.

«Согласно его плану, – писал Розенберг, – несколько специально отобранных норвежцев должны пройти в Германии подготовку, чтобы иметь возможность выполнять возлагаемые на них задачи. Эти люди получат точные указания, и им будет оказана помощь со стороны опытных членов нацистской партии. Затем они вернутся в Норвегию, где будет разработан окончательный план действий. Намечается быстро захватить в свои руки контроль над некоторыми районами Осло, в то время как немецкий флот появится у норвежской столицы по просьбе норвежского правительства (то есть правительства Квислинга)».

Далее Розенберг отметил, что «Квислинг не сомневается в успехе и рассчитывает на полную поддержку руководства норвежской армии, с которым у него уже налажен контакт».