Камень. Книга 9 - Станислав Минин

— Будем думать, — хмыкнул родитель. — Но если Лешка перед государем похлопочет, то… — и неопределенный жест руки.

— Похлопочу, куда я денусь.

И только Ваня собрался пропеть мне очередную осанну, как родитель его прервал:

— Алексей, пойдем-ка подышим на балкон… — И уже на балконе он продолжил: — Сынок, строго между нами! — Я кивнул. — Родом после вчерашних событий принято решение о твоей срочной женитьбе. Кандидатуры ровно две: Демидова и Шереметьева, — но в приоритете Демидова. Я тебя предупредил, а ты думай. — Отец остановил решившего высказаться меня. — Теперь по твоим способностям. Любая информация дальше Прохора, Вани, Володи и меня уходить не должна.

— Коля с Сашей?

— По минимуму и только в общих чертах. Надеюсь, я был услышан.

— Не переживай, так и будет.

Когда же мы вернулись в гостиную, в голове была только одна мысль: «Как же мне избежать скорого блудняка под названием семейная жизнь?»

Глава 3

— И биться сердце перестало!.. — Ванюша, как и мы все, разглядывал скопление автомобилей с вооруженными людьми на стоянке нашего отеля. — А где зенитки, крупнокалиберные пулеметы и бронеавтомобили повышенной проходимости? И вообще, Николаич, французы могли и на вертушки расщедриться, а не заставлять нас пыль глотать в конце колонны за самым настоящим сбродом с автоматическим оружием, вообразившем себя регулярной армией.

— Я сам от вертушек отказался, — бросил отец. — А от этих не получилось, — он указал на стоянку. — Людовик настоял. И вообще, нам «по зеленой» всего-то около ста километров промчаться до Монако, перетерпим.

— А ничего, что Иванычу еще двадцать с лишним дворцовых с вашим прилетом в подчинение поступило? — хмыкнул колдун. — Охраны внезапно образовалось столько, что я себя чувствую чужим на этом празднике жизни.

— Намекаешь на свою уникальность и исключительность? — родитель усмехнулся в ответ. — Хорошо. Признаю, Иван Олегович, ты у нас один стоишь батальона.

— Только батальона?

— Трех батальонов. Но до полноценного гвардейского полка все же не дотягиваешь. — И отец скомандовал, устав препираться с колдуном: — По машинам!

На этот раз микроавтобус был в буквальном смысле забит под завязку: Коля с Сашей и дедом Михаилом на заднем ряду сидений, мы с родителем и дедом Владимиром на среднем, а на переднем пассажирском «ютились» Прохор с Владимиром Ивановичем.

Я подозревал, без всяких там скидок, что микроавтобус «Мерседес» в этот раз нес в своем «чреве» по старушке Европе сосредоточие грозной силы, сравнимой по мощи только с разрушительными природными явлениями и катаклизмами наподобие цунами или урагана. Фактически каждый из присутствующих мог продемонстрировать такое, что праздному обывателю может присниться только в жутком кошмаре. А вот все вместе… И, как говорится, горе тому, кто посмеет напасть на этот микроавтобус!

— А что это у нас сегодня ночью за вокально-инструментальный конкурс проходил в звенящей тишине Французской Ривьеры? — решил нарушить молчание дед Володя. — Слышны были отрывки из таких специфических хитов, как «Человек в телогрейке», «Владимирский централ», «Голуби летят над нашей зоной» и прочей подобной лабуды?

— Очень чувственно конкурсанты выводили! — подал голос дед Михаил. — Со знанием дела. Я аж прослезился!

— Мы это… — родитель, сидевший рядом, явно потерялся. — Короче, душа требовала.

— Душа требовала? — не очень-то и сильно начал заводиться дед Владимир. — А какой пример молодежи подаете, вы об этом подумали?

И опять влез князь Пожарский:

— Вова, это у Сашки с Лешкой после Бутырки, успели оба-двое нахвататься блатной романтики.

— Блатной романтики?

— А чего ты хотел, дядька? — вскинулся отец. — Подпили, вспомнили с сыном совместные яркие моменты жизни… Взгрустнули…

— Самые яркие моменты в жизни? — протянул великий князь. — Называется, приплыли! Бутырка у них самый яркий момент в жизни!

— Особенно когда к тебе дочерей на свиданку приводят, — огрызнулся отец. — Сам попробуй! Массу впечатлений гарантирую!

— Надо будет как-нибудь сподобиться для разнообразия, — примирительно согласился тот. — Мишаня, составишь компанию?

— Почему бы и нет, — фыркнул князь. — Надо еще Коляшку с нами сагитировать, а надсмотрщиком взять Витальку Пафнутьева. Заживем!..

— Это точно! А что касается вас, молодежь… Прилюдное исполнение подобного репертуара отдает лютым мещанством, — припечатал дед Владимир, — особенно когда происходит в Европе. Так что категорически прекращайте!

…Очередному нашему с отцом душевному исполнению блатных песен предшествовало многое, в том числе и беседа, касающаяся моих впечатлений от общения с батюшками Владимиром и Василием, поспособствовавшая тому, что хоть как-то грустные мысли о перспективах скорой свадебки убрались на самый край сознания. Поделился своим экспертным мнением и Ваня:

— Николаич, не переживай, церковники прониклись и осознали! — с важным видом вещал он. — Как услышали про пятерых жмуров, так сразу и оху… обалдели. И еще, — колдун приосанился, — я им жучков на костюмы прилепил, ну, типа, о ступеньку споткнулся, а потом послушал. Короче, как царевич и предполагал, за главного в этой всей церковной кодле сейчас Владимир, он делами и настроениями рулит. Василий же при нем так, на правах рядового исполнителя, но с правом голоса.

— А они тебе дезу через жучки не гонят? — поморщился родитель. — Не забывай, Олегыч, батюшки наши тоже не пальцем деланные, их покойный Бирюков должен был постоянно на предмет соблюдения элементарных мер безопасности натаскивать.

Кузьмин хмыкнул и указал на меня:

— Царевич через пару-тройку дней в себя придет и вывернет батюшкам мозги мехом внутрь, а я уж прослежу за искренностью их ответов.

— Добро. И раз уж мы опять заговорили про колдунов, то мне уже перед самым отлетом Влад Лебедев кое-что сказал, вернее, высказал предположение, которое очень уж подходит под признание Ванюши, как все было на самом деле… — Отец вздохнул. — Но сначала я бы хотел услышать от тебя, Колдун, прогноз о предполагаемых сроках следующего нападения на Алексея.

Если все присутствующие, включая самого родителя, заметно напряглись в ожидании ответа, то я, к своему удивлению, остался спокоен — видимо, режим «Война» менял и отношение к смерти, заставляя сознание и подсознание принимать Старушку с косой как нечто неизбежное, как обыденную часть жизни. Еще сказывалось воспитание мудрого Прохора с его философским смирением перед неизбежным концом. Одно страшило воспитателя, впрочем, как и меня — умереть глупо и бездарно…

— Если учесть, что колдуны — звери все же редкие и очень ценные, — начал Кузьмин, — а заказчики — опытные и осторожные… о чем свидетельствует разведывательный визит пана Западловского в Монако… Уверен, пара недель у нас есть по любому, если не месяц. А там и Родина на тысячи километров вокруг, где даже стены помогают… Но это все только мои прикидки, которые с реальностью могут не соотноситься от слова совсем.

— Лебедев примерно такой расклад нам с дядькой Вовой и