Безжалостный соперник (ЛП) - Шэн Л. Дж.

Это было нехорошо. Совсем не хорошо. Мое следующее лето с Арьей было под угрозой. Следующие несколько дней мне придется игнорировать Арью, даже если это причинит ей боль. Даже если мне будет больно.

— У этого парня такие амбиции, что он попадет либо в список самых богатых по версии Forbes , либо в тюрьму. — Хмурое выражение лица Конрада Рота точно указывало на то, что он представлял меня в будущем — и это не касалось плеч с Биллом Гейтсом и Майклом Деллом.

Миссис Рот показалась через щель гардеробной. Она схватила кончик его галстука и сильно потянула, немного задушив его. Его губы врезались в ее губы, но в последнюю минуту она увернулась от него, жестоко рассмеявшись. Он застонал от разочарования.

— Где бы он ни оказался, он не будет с твоей дочерью.

— Нашей дочерью, — поправил он.

— Разве? Наша, я имею в виду? – спросила Беатрис вслух. — Кажется, у тебя сложилось впечатление, что она вся твоя.

Она крепко поцеловала его в губы. Близко. Он обхватил ее задницу. Я отвел взгляд.

Мне очень нравилась Арья, но я ненавидел ее родителей.

ГЛАВА 7

Арья

Настоящее время.

Удовлетворительный звон моих Лабутенов щелкающих по богатому мраморному полу, эхом отдавался в стенах здания Van Der Hout на Мэдисон-авеню. Холодная улыбка тронула мои губы, когда я подошла к администратору.

— Кромвель и Трауриг? — Мой ноготь того же алого оттенка, что и подошва моих каблуков, нетерпеливо постукивал по столу после того, как я вручила ей свое удостоверение личности. Я не могла поверить, что трачу на это время.

Секретарь вернула мне пропуск посетителя и мое удостоверение личности, и я сунула их в сумочку.

— Это тридцать третий этаж, мэм, где требуется контроль доступа. Пожалуйста, подождите, пока я позову кого-нибудь, кто сопроводит вас.

— Не нужно никого звать, Сэнд. Я иду вверх. — Баритон, такой низкий и глубокий, что он разлился по моим венам, прогремел за моей спиной.

— Здравствуйте, босс, — пискнула секретарша, ее профессиональные манеры таяли, как мороженое на горячем асфальте. — Новый костюм? Серый определенно ваш цвет.

Заинтригованная и немного сбитая с толку флиртом, я повернулась и столкнулась лицом к лицу с одним из самых привлекательных мужчин на планете Земля — в прошлом, настоящем и будущем. Резной греческий бог в костюме Армани. Подбородок с ямочками и глаза цвета зимородка. Ходячая, говорящая бутылка ДНК премиум-класса, и если этого было недостаточно, он выделял достаточно тестостерона, чтобы затопить бейсбольное поле. Я даже не знала, был ли он классически красив. Похоже, его нос был непрофессионально вставлен на место после того, как его сломали, а линия подбородка была слишком квадратной. Но от него пахло уверенностью и деньгами, двумя формами криптонита в перенасыщенном пуле свиданий Манхэттена. Несмотря ни на что, я почувствовала, как мои щеки краснеют. Когда я в последний раз краснела? Наверное, когда я была подростком.

— Готовы увидеть Ван Дер Хаут изнутри? — Его тон светлый, лицо бесстрастное.

— Я могла бы прожить всю жизнь, не видя этого здания изнутри, но судьба привела меня сюда.

— Это привело вас на определенный этаж? — Его хорошее настроение было непоколебимо.

— Кромвель и Трауриг, — отрезала я.

— С удовольствием. — Он показал мне ряд жемчужно-белых зубов. Он был хорошим старым богатым мальчиком. Я узнала их за много миль. Сигары. Гольф. Ухмылка «Папа получит все».

Пока мы ждали лифт, я провела рукой по своему платью, коря себя за то, что проверила, есть ли у этого случайного незнакомца обручальное кольцо (у него его не было). Мне нужно было поджарить рыбу покрупнее. В основном из-за того, что я собиралась на первую — и, надеюсь, последнюю — встречу папы по урегулированию его дела о сексуальных домогательствах.

Сексуальное домогательство! Ну и шутка. Папа был вспыльчив, но женщину никогда не обидит. Он был беспощаден в своей работе, без сомнения, но он не был неряшливым типом Харви Вайнштейна. Из тех мужчин, которые просовывают руку женщине под юбку или глазеют на ее декольте. Я была в корпоративном квартале и могла распознать хищников еще до того, как они открыли рот, чтобы укусить. Отец не был похож ни на одного коррумпированного босса. Он не был слишком любезен, никогда не пытался очаровать, чтобы войти и выйти из социальных кругов, и держал свои руки при себе. Его сотрудницы открыто обожали его, часто восхваляя его за преданность мне. Он был крестным отцом сына его секретарши, черт возьми.

Горячий Незнакомец и я смотрели на красные цифры на экране над опускающимся лифтом. Я постучала ногой.

Двадцать два . . . двадцать один . . . двадцать . . .

Был ли этот человек действительно начальником в регистратуре? Это сделало бы его управляющим зданием, если не владельцем. Он выглядел молодым. С начала до середины тридцатых годов. Но и опытный. С легкомысленным, спокойным видом человека, который знает, что делает. Старые деньги открывают двери для новых возможностей; я была первым человеком, который признал это. На всякий случай я решила спросить, имеет ли он отношение к фирме Cromwell & Traurig.

— Вы партнер фирмы? Аманда никак не могла нанять помощника.

Его слегка кривая ухмылка расширилась на полдюйма.

— Нет.

Я вздохнула с облегчением.

— Хорошо.

— Почему?

— Я ненавижу юристов.

— Я тоже. — Его глаза метнулись к часам Patek Philippe.

Тишина опустилась на нас. Он не чувствовал себя чужим. Не совсем. Стоя рядом с ним, я могла поклясться, что мое тело узнало его.

— Ужасная погода, — прокомментировала я. Дождь не прекращался три дня подряд.

— Я думаю, это Стейнбек сказал, что климат в Нью-Йорке — это скандал. Впервые в городе? — Его тон был воздушным, но неразличимым. Мои инстинкты подсказывали мне быть начеку. Мои яичники сказали им заткнуться.

— Едва ли. — Я похлопала по шиньону на затылке, чтобы не сбиться. — Можно подумать, я привыкла к этому после стольких лет. Вы ошибаетесь.

— Вы когда-нибудь думали о переезде?

Я покачала головой.

— Мои родители и бизнес здесь. — И здесь был Аарон. Я по-прежнему навещала его чаще, чем хотела признавать. — А вы?

— Жил здесь время от времени всю свою жизнь.

— Окончательный вердикт?

— Нью-Йорк похож на непостоянного любовника. Ты знаешь, что заслуживаешь лучшего. Это не помешает тебе оставаться рядом.

— Вы всегда можете уйти, — заметила я.

— Я мог бы. — Он поправил темно-бордовый галстук. — Но я не любитель уходить.

— Я тоже.

Лифт со звоном открылся. Он отошел в сторону, приглашая меня войти первой. Я вошла. Он провел электронным ключом по блокноту и нажал тридцать третью кнопку. Мы оба смотрели на хромированные двери, наше отражение мерцало в ответ.

— Пришли на консультацию? — он спросил. У меня было ощущение, что я получаю его безраздельное внимание, но я также знала, что он не флиртует со мной.

— Не совсем. — Я осмотрела свои ярко-красные ногти. — Я здесь в качестве консультанта по связям с общественностью.

— Какой пожар вы сегодня тушите?

— Пылающее здание. Урегулирование сексуальных домогательств.

Он сунул телефон обратно в карман и расстегнул бушлат.

— Знаете, что говорят о больших пожарах.

— Нужны большие шланги, чтобы держать их под контролем? — Я изогнула бровь.

Его ухмылка стала шире. Мои бедра сообщили мне, что они продали этого человека и без колебаний убежали с ним в Париж. Обычно я выбирала своих любовников с тем же прагматизмом, с каким выбирала себе одежду по утрам, и всегда выбирала среднестатистических, галантных типов. Те, у кого мало драмы. Но этот парень? Он выглядел как пиньята, полная сумасшедших бывших подружек, фетишей богатых парней и проблем с мамочками.

— Острый язычок. — Он окинул меня взглядом.

— Вы бы видели мои когти. — Я хлопнула ресницами. — Это будет быстро и безболезненно.

Мужчина обернулся и посмотрел на меня. Его бирюзовые глаза стали ледяными, как замерзшее озеро. В них что-то было. Кое-что я узнала и в себе. Упрямство, рожденное горьким разочарованием в мире.