Форексмен - Александр Малашкин

– Сто долларов.

– Очень хорошо. Сейчас некоторые сразу начинают с пятисот или тысячи. Сто долларов – очень хорошо.

– В каком смысле хорошо? Я вообще-то приготовил полторы тысячи и намерен их закинуть уже на следующей неделе.

– Этого делать нельзя. А хорошо потому, что сто долларов без угрызений совести можно вывести прямо завтра. Серьезность ваших намерений, выражающаяся в тысячедолларовом эквиваленте, не позволила бы легко и быстро отказаться от игры.

– Вот так напутствие! Хорошо, допустим, мне понятно, почему вы сравниваете трейдеров с алкоголиками: зависимость, психологические капканы и всё такое. Мне не понятно другое: с каких пор легальный биржевой инструмент с колоссальным потенциалом вдруг стал непригодным для работы? Ведь, насколько я понимаю, именно по этой причине вы хотите отговорить меня от торговли? Там сложно заработать? А где сегодня легко? Можно назвать десяток профессий, в сравнении с которыми Форекс покажется игрушкой.

– Дело не в сложности, а в невозможности!

– Невозможности? Хотите сказать, толпы трейдеров по всему миру только и делают, что теряют деньги?

– Само собой, не только. Есть те, кто зарабатывает.

– А в чем тогда дело? – спросил сбитый с толку Филипп. Ему становилась неприятна эта болтовня. Подобные пораженческие разговоры – «вокруг всё обман», «одни дураки дурят других», «мир несправедлив» и так далее – обычно ведут круглые неудачники. Он не ожидал встретить неудачника в лице первого в его жизни наставника в финансовом деле.

– Мне нужно идти, – сухо произнес Филипп и поднялся.

Константин поднялся следом.

– Неужели вы так жаждете потерять свои деньги? – печально спросил он.

– Жажду заработать, – твердо произнес Филипп, глядя собеседнику в глаза.

– Если бы можно было хоть на секунду заглянуть в будущее, скажем, на месяц или два, вы бы к моим словам отнеслись по-другому. Я вот что скажу: ваши деньги в любом случае будут потеряны.

– Да почему вы так уверены?! – повысил голос Филипп. Кира на миг оторвалась от дел.

– Опыт многих людей, через это прошедших.

– Если вам так важно, чтобы трейдер-новичок не потерял деньги, лучше дайте ему достойный торговый совет.

– Только один: не торговать ни при каких обстоятельствах. – Константин улыбнулся и двинул плечами. Респектабельная внешность, парфюм, улыбка, пламенные речи – всё это не сочеталось с его теперешним высказыванием. Однако Филипп почувствовал какой-то едва уловимый зачаток истины в его словах.

– Как теперь быть? Я несколько месяцев жил надеждой всерьез взяться за это дело. Я ведь не надеялся за один день стать миллионером, мне известно, что такое упорный труд. Подозреваю, что даже в области валютной торговли его никто не отменял. – Филипп посмотрел на часы: критическая точка пройдена, теперь даже если он прямо отсюда стрелой полетит до крыльца общежития, всё равно не успеет. – Для начала я хотел всё изучить, почитать книги, попробовать торговать на маленькой сумме, постепенно наращивая обороты. А вы взяли и разрушили мои надежды. Большое спасибо, Константин Игнатьевич Фихмовский. – Филипп протянул руку на прощание.

Константин некоторое время стоял неподвижно, словно решая, как поступить. В какой-то момент его сосредоточенно-серьезное выражение лица сделалось дружески-доброжелательным. Он не стал протягивать руку, а вместо этого сказал:

– Давайте продолжим беседу в каком-нибудь другом месте. Думаю, мне удастся рассказать обо всем подробнее в иной обстановке.

Филипп не знал, что ответить. С одной стороны, он определенно рискует нарваться на строгий выговор коменданта общежития, с другой – человек, у которого есть ценная для дела информация, сам выдвигает предложение продолжить беседу. Пускай разгромную, но что-то из всего этого почерпнуть удастся.

– Хорошо. Но где?

– Сейчас соберем вещи, сдадим офис и поедем. В гостинице, где мы остановились, есть хорошее место, чтобы поужинать.

– Похоже, вы всерьез решили выполнить обещание, данное самому себе, и переубедить начинающего трейдера, – сказал Филипп. – Предупреждаю, это трудноосуществимо даже при всей вашей великолепной риторике. А мои разрушенные надежды – это только видимость: серьезные сооружения, такие как убежденность и личные взгляды, я прячу гораздо дальше.

– В любом случае мы отлично проведем время, – подмигнул Константин.

Кира находилась в боковом поле зрения Филиппа, но он буквально почувствовал её улыбку. Она ловко скручивала провод. Девушка знала пристрастия Константина – Филипп о них даже не подозревал. Говоря начистоту, если бы на месте трейдера-однодневки оказался какой-нибудь несимпатичный человек, Костя не ввязался бы в такое целенаправленное переубеждение. Два года назад, за один день потеряв почти 30 тысяч долларов на рынке Форекс, он действительно дал себе установку спасти хотя бы одного человека от боли, которую в те страшные минуты потрясения пережил сам. Время прошло, боль утихла, однако установка сработала, когда на вопрос, задаваемый аудитории скорее уже по привычке, этот молодой человек поднял руку.

– Сегодня состоялся последний из трех вечеров в вашем городе, – между делом сказал Костя, взявшись разбирать алюминиевую конструкцию слайд-стенда. – Завтра мы с Кирой выдвигаемся в Красноярск. Там тоже состоится три вечера.

– И в каком городе вашему Форекс-турне суждено закончиться? – спросил Филипп.

– К середине октября мы должны быть во Владивостоке. Там и закончится.

– Оттуда обратно, по новому кругу?

– Чаще, чем раз в год, в одном городе нас не вытерпят, – улыбнувшись, поднял глаза Константин. – Хотя у некоторых городов с населением больше миллиона есть хороший потенциал для повторного проведения встреч. Но таковых на карте России мало, а страна большая, и проделывать тысячу километров ради одного-двух семинаров не выгодно.

– Но ведь, так или иначе, придется ехать обратно?

– Не совсем. – Константин свернул полотно в трубочку и приступил к складыванию элементов каркаса в футляр. – «Мерседес» снимается с учета в ГАИ Владивостока, для него там уже есть покупатель, а мы с Кирой садимся на прямой рейс до Москвы.

– Продуманно, – с одобрением кивнул Филипп. – И сколько раз вы уже так делали?

– Вояж по территории России совершаем вторую осень подряд. Зато в Москве, Питере и нескольких крупных близлежащих городах встречи проводим регулярно.

– На это уходит уйма времени. Когда же торговать? – удивился Филипп.

Кира поправила волосы и улыбнулась. Константин взглянул на нее, словно спрашивая разрешения ответить. Она тонко шевельнула своими пышными ресницами, и Костя кивнул:

– А кто говорил, что я торгую?

– Вы, на протяжении полутора часов.

– Я скоро позабуду пароль в свой торговый терминал, на счету которого у меня с давних времен завалялось несколько долларов.

Филипп поднапряг лицевые мышцы, дабы подхватить отвисающую челюсть.

– Разве люди, приглашаемые мной на выступления, стали бы меня серьезно воспринимать, скажи я им, что не торгую? Ответ очевиден. – Константин покосился на дверь и заговорил тише: – Прозвучит парадоксально, но как только я перестал торговать на валютном рынке, он начал приносить мне доход. Я являюсь инвестором нескольких хедж-фондов и пятую часть доходов от семинаров и видеолекций запускаю в них. Но сам я после одной крупной потери от трейдинга отошел и возвращаться в это мутное дело не собираюсь.

– Извините, но с таким ханжеством сталкиваюсь впервые, – усмехнувшись, мотнул головой Филипп. – Людям рассказываете, будто торговля на Форексе сулит большие деньги, а сами твердо убеждены, что это не так.

– Сейчас скажу то, что окончательно тебя запутает, – предупредил Константин и расправил плечи. – Торговля на Форексе действительно сулит большие деньги. Это не обман. Там действительно колоссальные возможности. Вот только открываются они не каждому, а если открываются, то ненадолго. Скажу так: из ста человек, решивших заняться валютной торговлей, при условии, что они вложат туда все свои силы и средства, восемьдесят в первый же год станут банкротами. Кстати, спустя время, когда эти люди поднимутся на ноги и займутся другим делом, они до конца жизни будут говорить о том, что Форекс и вся биржевая торговля – величайший лохотрон всех времен. Идем дальше: десять человек продержатся на год-два дольше, может, даже успеют распробовать жизнь на широкую ногу, но в конечном итоге их тоже ждет разорение. Оставшиеся десять – особые личности. Пятеро из них, добившись головокружительных результатов, вскоре начнут думать, что они короли мира. В подземном гараже их элитной квартиры будет стоять новенький «лендровер». Портмоне перестанет застегиваться от скопившихся денег и кредитных карт. И, казалось бы, хвост золотого теленка теперь у них в руках, но в какой-то момент что-то пойдет не так. Они схватятся за голову, когда вынуждены будут продать «лендровер», чтобы заплатить за еду и квартиру. Следом продадут саму квартиру… и тут дороги у всех расходятся. Кого-то ждет бутылка, кого-то депрессия. Но в одном они будут похожи: до конца дней им придется работать не на себя.