На пороге Тьмы - Андрей Круз

В отличие от пустынного вестибюля РОПП, здесь было шумно и суетно. Сновали туда-сюда люди, кто-то громко говорил в коридоре, где-то звонили телефоны. На меня внимания никто не обращал – лишь дежурный, пропуская меня через клетку-шлюз, уже привычно направил мне в глаза фонарь-переноску, забрал у меня бумажку, прочитал ее внимательно, а затем вернул, сказав бесцветным голосом:

– Отдел кадров напротив, туда пропуск не нужен, – и указал рукой на дверь у меня за спиной.

Действительно, там была обитая дерматином дверь с требуемой табличкой. «Горсвет, Отдел кадров. Зам. н. ОК Березаев Павел Демьянович». Стучать в такую дверь было бесполезно – все равно не услышат, так что я ее просто потянул на себя и вошел.

Отдел был представлен одним-единственным человеком – седым и лысоватым дядьком годам к шестидесяти, росту такого, что его едва было видно из-за стола, одетого, к моему удивлению, в костюм, хоть и без галстука, однако сорочка была застегнута под самое горло, до верхней пуговички. А сам костюм был столь удивительного цвета, что я заподозрил: что портной украл сукно для его пошива с бильярдного стола.

Дядек был не лишен чувства юмора – на стене висел плакат с надписью, гласившей: «Приходи редко, проси мало, уходи быстро». При этом непохоже, что он был работой перегружен.

– Садись, – сказал дядек, после того как мы обменялись приветствиями, и указал на неудобный, как «кресло грешников», стул с прямой спинкой и бурым дерматиновым сиденьем системы «але, геморрой».

Точно, на таком не засидишься – уйдешь быстро и просить ничего не захочешь. Это я осознал сразу, едва усевшись.

– Давай направление, – сказал он, протягивая руку с вытатуированным на тыльной стороне ладони якорем.

Читал он его недолго, хмыкнул пару раз каким-то своим мыслям, затем аккуратно подшил в папку, которую, не вставая, извлек из шкафа. Затем сунул мне ротапринтную анкету на трех листах, спросив попутно:

– Чернильницей пользоваться умеешь или карандашик дать?

– Лучше карандашик, – честно ответил я.

– Держи, только очинен худо, – сказал Березаев, прокатив по столешнице простой карандаш, действительно заточенный кое-как, словно топором. – Документов-то никаких небось?

– Откуда?! – чуть преувеличенно удивился я. – Во двор на минутку вышел.

– А где тебя закрыло?

– В сарайчике.

– А я в подвал за огурцами полез на даче. Новый год справляли. То-то, думаю, гости удивились, куда хозяин пропал, – вздохнул дядек. – А жена так в особенности – решила небось, что к любовнице сдернул.

– А давно было, Пал Демьяныч? – вежливо поинтересовался я.

– Да девять лет уже как. Ты пиши анкету – времени мало, мне тебе документы выписывать, а потом бухгалтерия, замбой – в общем, хватает дел.

Анкета оказалась хоть и длинной, но простенькой, касалась больше бывших мест работы да полезных навыков. Березаев, почитав ее бегло, отчеркнул красным карандашом пункты про срочную службу, военную кафедру, охоту и рыбалку, чуть подняв брови, обвел в яркий овал мою запись о долгом стаже за рулем мотоцикла. Даже спросил:

– Мотоцикл точно водишь?

– Точно вожу. А что?

– Да мало кто умеет у нас, – сказал он, опуская глаза в анкету. – Мы же не французы сюда ссыпаемся, климат сам знаешь какой – вот и получается, что мотоциклов тут много вроде как, а мотоциклистов мало. Учим, естественно, но все равно это уметь надо.

– Ну… могу, если надо, – пожал я плечами. – Только у вас тут что за климат?

– Обычный. Но с коляской и зимой гоняем. Как в войну ездили, так и у нас ездят.

Я немного опешил, но потом вспомнил, что вроде как в той же хронике мотоциклисты круглый год катались. Да и что это за транспорт на войне, если он сезонный?

– А у вас тут что, «цюндапы» какие-нибудь трофейные? – заинтересовался я.

– «Харлеи», нас на снабжение с ленд-лизовского склада поставили, так что иного не полагается, – сказал Пал Демьяныч, отодвигая анкету в сторону. – Претендуешь?

– С коляской?

– С ней самой, – подтвердил тот. – И с приводом на коляску.

– Я с коляской не ездил, – чуть растерялся я.

– Поездишь, – резонно возразил Березаев. – У нас тут и без коляски поначалу никто не ездил, а вот пожалста. Привыкнешь. Плащ тебе дадим трофейный, кожаный, от самокатчика немецкого, – все девки твои будут.

Я покосился на его костюм, подумав, не явился ли именно этот критерий основным при выборе цвета сукна, но затем все же усомнился: Пал Демьяныч на ловеласа никак не тянул, да и от колера такого дамы скорее разбегутся.

– И чего мне, кататься взад-вперед? – уточнил я. – Что за работа-то?

– У нас служба, а не работа, – поправил меня Березаев. – А вообще, в мобильную группу. И посыльным, и разведкой, и вообще на всякий случай. Хорошая служба.

– Ну… как скажете, я согласный.

– Ну и хорошо, раз согласный, тогда помолчи пять минут, пока все отношения заполню.

Справился он минут за десять, а не за пять, как обещал, заполнив несколько отпечатанных бланков, в каких и предложил расписаться. Расписываться пришлось деревянной ручкой с пером, макая ее в двойную чернильницу, похожую на те, что раньше на почтах стояли, в результате одна подпись расплылась, а на вторую я посадил кляксу, и пришлось подписываться второй раз. Но справился.

– Ага, молодец – можешь, когда хочешь, – прокомментировал мои усилия Березаев.

Дальше все пошло удивительно быстро. Сначала он сообщил мне, что я обязан сфотографироваться на документы, затем отправил меня в бухгалтерию, всучив пачку бумаг, где мне пришлось посидеть минут десять, пока меня вносили в какие-то ведомости и после чего я получил на руки нечто интересное – «Расчетную книжку» с отрывными страницами вроде чеков, на каждой из которых стоял синий штамп, обозначавший номинал чека, и чья-то небрежная подпись. Правда, была еще и хитрая перфорация, которую просто так не сделаешь.

– И что, не подделают? – удивился я такой простоте местного расчетного средства.

– Да кто подделает? – спросила толстая девушка с усами и кудрявыми черными волосами, сидевшая за столом напротив. – У нас тут в городе семнадцать тысяч населения, зарплата на счету организации, все предъявленные к оплате чеки мы проверяем. Или попадется, или дело того не стоит. Пока проблем не было.

– Ага, хорошо, – кивнул я, убирая книжку в карман джинсов.

– Идите в вещевую службу, там ждут.

В отличие от бухгалтерии, сидевшей на втором этаже, вещевой склад размещался в подвале. Заведовала им тетка слоновьей комплекции, затянувшая свой необъятный бюст в гимнастерку самого последнего размера. Несмотря на суровый вид, меня приняла доброжелательно, сразу восхитившись моим имеющимся гардеробом.